Роберт Стайн - Невеста ожившего болванчика

— Когда уже представление? — требовательно спросил он. — Мы хотим представление.

Он начал скандировать, а двое других мальчишек подхватили:

— Мы хотим представление! Мы хотим представление!

— Давай принесем Макси и Мэри-Эллен, — предложила я Харрисону. — Так они хоть ненадолго притихнут.

— Возможно, — покачал головой Харрисон.

Макси был дурашливого вида болванчик с торчащими зубами, которого Харрисон откопал на чердаке у своего дяди. Мы репетировали с Макси и Мэри-Эллен всю неделю, и все шло как по маслу. Надо сказать, номер получился настолько смешным, что мы сами смеялись, как ненормальные.

Я не могла дождаться, чтобы выступить с этим номером перед детьми.

Мы убрали Макси и Мэри-Эллен в чемоданы. А сами чемоданы отнесли в папину столярку в глубине подвала и засунули в чулан.

Харрисон вынул Мэри-Эллен из ее чемодана и пригладил ее темные волосы.

Я вытащила из чулана изрядно побитый чемодан Макси и положила его на бок.

— Только не забудь про правки, что мы внесли в песню, — предупредила я Харрисона.

Он кивнул:

— Не вопрос.

Я отщелкнула замок чемодана. Подняла крышку. И потянулась за Макси.

— Не-е-е-е-ет! — вырвался у меня полный ужаса стон.

— Как ОН тут оказался? — взвизгнула я.

Мы с Харрисоном дружно вытаращились на Слэппи.

Слэппи.

Слэппи.

Он ухмылялся нам из чемодана Макси.

— Мы хотим представление! Мы хотим представление! — скандировали уже все собравшиеся в подвале дети.

— Я… я не смогу, — сказала я Харрисону. — Слишком боюсь.

— Мы хотим представление! Мы хотим представление!

Харрисон глядел в чемодан.

— Кто подменил болванчиков? — выдавил он. — Как… как…?

Усмешка Слэппи словно бы стала шире. В тусклом свете подвала его круглые глаза зловеще блеснули.

— Мы хотим представление! Мы хотим представление!

Харрисон схватил меня за руку.

— Придется выступать, — сказал он. — Мы обязаны показать представление. Иначе детишки взбесятся. Это будет жесть!

Позади нас дети скандировали и галдели. Они расселись на полу, били в ладоши и нетерпеливо ждали нас.

— Но… он же был заперт наверху! — воскликнула я, глядя в раскрашенное, ухмыляющееся лицо. — Надежно заперт…

— Да бери уже его! — скомандовал Харрисон. — Мы обязаны показать представление. А уж потом сплавим его куда-нибудь. Бери его, Джиллиан. Только держи крепче. И все обойдется.

Я оглянулась на галдящих детей. Они были как заведенные. Я знала, что Харрисон прав. Знала, что нам придется показать представление.

Я тяжело вздохнула… и подхватила на руки Слэппи. Харрисон перехватил поудобнее Мэри-Эллен. Затем мы прошествовали обратно в комнату отдыха, чтобы начать представление.

— Это мой день рождения! — заявил Эдди, расталкивая группку детей. — Так что я занимаю лучшее место. — С этими словами он уселся прямо передо мною и Слэппи.

Мы с Харрисоном сели на высокие деревянные стулья. Посадили себе на колени Слэппи и Мэри-Эллен. Я как можно крепче сжимала болванчика. Мы начали наше представление.

— Привет, куколка, — заставила я сказать Слэппи.

— Не называй меня куколкой! — ответил Харрисон за Мэри-Эллен писклявым тоненьким голоском. — Не то залеплю пощечину!

— Мне-то что, гляди, заноз не нахватайся! — воскликнула я за болванчика.

Некоторые из малышей засмеялись. Взглянув на Эдди, я заметила, как он скорчил недовольную мину.

— Неотесанный чурбан! — вскричала Мэри-Эллен. — Готова поспорить, у тебя термиты!

— Ты не должна обзываться, — ответил Слэппи.

— Это еще почему?

— Потому что это МОЯ работа! — воскликнул Слэппи. — Ты слишком глупа, чтобы обзываться, Мэри-Эллен. Знаешь, в чем разница между дохлым скунсом и сэндвичем?

— Нет. В чем же?

Я заставила Слэппи покачать головой.

— Напомни, чтобы я не просил тебя сделать мне сэндвич!

Несколько детей рассмеялись.

Однако Эдди по-прежнему хмурился.

— Что-то не очень смешно! — крикнул он мне. — Можно посмешнее?

— Посмешнее захотел? — неожиданно завопил Слэппи. — Я покажу тебе кое-что посмешнее, детка!

Я ахнула. Я не заставляла Слэппи это говорить! Прежде чем я успела что-либо предпринять, болванчик откинул голову назад. Он широко раздвинул челюсти.

Из утробы Слэппи послышался клокочущий звук.

А потом я закричала, когда клокотание переросло в рев.

И густая зеленая жижа хлынула изо разинутого рта Слэппи.

Она хлестала, как вода из пожарного шланга. Густая зеленая мерзость. Густая, как гороховый суп.

Слэппи повернул голову, и зеленая жижа захлестнула малышей. Она забрызгала Эдди Симкина, сидевшего у моих ног. Расплескивалась по стенам, по полу. Заливала других детей.

— У-у-у-у-у! Ну и запах! — закричала какая-то девочка.

Подвал наполнился мерзким гнилостным смрадом.

Слэппи еще сильнее откинул голову. Развернулся. Омерзительная зеленая жидкость окатила всех.

Дети визжали и орали от отвращения. Я видела, как какой-то мальчик вскочил и попытался бежать. Но его ноги разъехались в зеленом месиве, и он рухнул лицом прямо в гнусную жижу.

— Глаза! — заверещал он. — Оно жжет мне глаза!

— О-о-о-о-ох! — Стоны ужаса и отвращения огласили подвал.

Я попыталась зажать болванчику рот ладонью, остановить струю…

Но Слэппи вырвался. Я вскрикнула, когда он соскользнул с моих колен. Он спрыгнул на пол. Приземлился на ноги. Запрокинул голову и изрыгнул еще больше густой зловонной жижи.

Дети разбегались. Некоторые плакали. Два мальчика согнулись пополам, их рвало на пол.

Я повернулась к Харрисону:

— Что же нам делать?

Но прежде чем Харрисон успел ответить, Слэппи сделал два шага по полу. Деревянными руками он схватил Эдди Симкина.

И с неожиданной силой поволок перепуганного мальчугана через всю комнату.

— Слэппи, стой! — выдавила я.

Он повернулся ко мне с широкой усмешкой. Его глаза пылали лихорадочным восторгом.

— Теперь это МОЯ вечеринка! — завопил Слэппи. — Мне нужна моя невеста!

— Он мне делает больно! — верещал Эдди. — Уберите его! Уберите его!

— А ну не подходи! — гаркнул Слэппи. — Я его изувечу! Родная мать не узнает! — Он жестоко дернул Эдди, протащив его по полу.

Я застыла в ужасе. Дети визжали и плакали, поскальзываясь и падая в зловонной зеленой жидкости.

«Этого не может быть!» — говорила я себе.

Я повернулась к Харрисону. Его волосы пропитались зеленой дрянью. Она забрызгала его рубашку и джинсы.

— Что же нам делать?! — крикнула я, заглушая вопли детей.

Он лишь беспомощно пожал плечами.

— Я иду за помощью! — крикнула я и бросилась к лестнице.

— Куда это ты навострилась? — возмущенно воскликнул Слэппи. Он задергал Эдди из стороны в сторону.