Наталия Соломко - Пожарный кран № 1

— Я-то? — несколько озадачился этот человек. — Ну, уж и не знаю. Директор Дома пионеров, допустим.

Что-то не очень в это верилось, признаться, Наталье Игоревне, и он заметил это.

— А вот товарищ Еремушкин подтвердит, — хмыкнул он.

Режиссер Еремушкин вышел из столбняка и несколько раз утвердительно мотнул головой.

«Директор Дома пионеров, а ведет себя… — с осуждением подумала Наталья Игоревна. — Как хулиган!»

— Так что, собственно, вас возмутило в Мотином поведении?

— Неужели вы не понимаете! — развела руками учительница. — В его ли возрасте об этом думать?!

Директор Дома пионеров нахмурился, глянул исподлобья.

— Милая моя, — сказал он, — придите в себя! Именно в его! И еще раньше. И всегда! Вы сами-то любили когда-нибудь?!

Наталья Игоревна встала, щелкнула сумочкой.

— Я на вас жаловаться буду! — предупредила она. И хлопнула дверью так, что с потолка посыпалась штукатурка.

— Артисты! — покачал головой лжедиректор.

Лже-Еремушкин молчал, как нашкодивший школьник.

— Матвей, живо за кулисы, — велел Михаил Павлович. — А с тобой, Павел, я после елок разберусь!

Анька — человек прямой, она не будет вокруг да около.

— Айрапетян, это правда, что ты меня любишь?

— Правда, — грустно кивнул Яша. — Я тебе булку с изюмом принес.

— Давай. — Анька с сочувствием посмотрела на влюбленного Айрапетяна. — И как тебя угораздило…

— Очень просто. Осенью, на спектакле. Ты там Маленькую разбойницу играла.

— Ну и зря, Айрапетян. Там вон сколько еще девчонок было: и Принцесса, и Герда, и Снежная королева.

— Ты была лучше всех! — упрямо сказал Айрапетян. — Я, как увидел тебя… Ну, в общем, сразу. Ты была в таких высоких сапогах со шпорами, за поясом у тебя был кинжал, в руке пистолет. Все тебя боялись, а я сразу понял: ты добрая!

— Глупый ты! — рассердилась Анька. — Это ж роль. А на самом деле я совсем и не такая.

— Нет, ты такая! — Айрапетян вздохнул. — Ты сама не знаешь, какая ты. Ты… Ты самая красивая!

— А ты дурак! — Анька покраснела, отвернулась от Айрапетяна.

— Ну и пусть, — согласно кивнул Яша. — А я все равно…

— Может, ты меня разлюбишь, а, Айрапетян? — виновато предлагает Анька.

Айрапетян не отвечает.

— Ну правда! Что, на мне свет клином сошелся?

Айрапетян вздохнул и кивнул.

— Что же делать?

— Не знаю… — горестно шепчет Яша. — А только я тебя буду любить всю мою жизнь.

— Айрапетян сказал, ты меня звала! — Голубые глаза Верочки просто светятся от любопытства. — А чего ты тут расселась? Мы волновались, думали, ты…

— Я тебя не за тем звала! — сердито перебивает Анька. — Мне с тобой посоветоваться надо.

Верочка, как известно, самая красивая девочка в Доме пионеров, в нее все влюблены. У кого же узнавать про любовь, как не у нее. Вот только как это сделать? Ведь Анька с Верочкой не дружит и вообще редко разговаривает.

— Это, — бурчит. Анька, пристально разглядывая носок своего унта, понимаешь… Я…

Ну никак у Аньки слова не выговариваются.

— Влюбилась, что ли? — проницательно спрашивает Верочка.

— Ну… А ты откуда знаешь?

Верочка хохочет.

— Так сразу видно! Дура ты, Анька, все-таки! Он же намного старше.

— Кто? — потрясенно бормочет Анька.

— Сама не знаешь? Только он на тебя и внимания не обращает.

— Ну и пусть! — дерзко выкрикивает Анька. — Больно надо!

— Ничего ты не понимаешь, — вздыхает Верочка. — Это самое главное обратить на себя внимание. Какая же любовь, если на тебя внимания не обращают!

— Зато я обращаю!

Лицо у Верочки становится строгим.

— А вот как раз этого и нельзя!

— Почему?

— Потому что ты — женщина, понятно тебе? Это мальчики должны из-за тебя с ума сходить. А тебе — хоть бы хны! Ну, понятно?

Но Аньке непонятно.

— А если мне — не хоть бы хны?

Глаза у Верочки сердитые, и вообще она сейчас похожа на Анькину учительницу математики, когда та говорит: «Запомните раз и навсегда, что сумма углов в треугольнике равна 180 градусам! Кто не будет этого знать, сразу ставлю единицу!»

— Этого нельзя показывать ни в коем случае, Анька! — возмущенно сообщает Верочка. — С мальчиками так нельзя! Запомни: тебе все — хоть бы хны! Тогда за тобой бегать будут знаешь как! Вот только…

Самая красивая девочка деловито оглядывает Аньку с ног до головы, неодобрительно морщится.

— Посмотри на себя, на кого ты похожа! Как ты одеваешься! Не девочка, а беспризорник! Кто на тебя посмотрит, на такую?

Аньке обидно.

— А Айрапетян говорит, что я самая красивая, — заступается она за себя.

— Много Айрапетян в женщинах понимает! — хихикает Верочка. Уж она-то знает, какая девочка самая красивая. Эта девочка каждый день глядит на Верочку из маленького карманного зеркальца.

— А он говорит, что будет любить меня всю жизнь! — упрямится Анька. Пусть Верка не задается.

Верочка заливается смехом, голосок у нее звонкий, серебристый, слушать приятно. Вот как должны смеяться самые красивые девочки.

— Всю жизнь, Анька, любят только в кино! Да и то — только в индийском. А в жизни все не так. Я вот, знаешь, уже в который раз влюбляюсь? В пятый! Подумай сама: всю жизнь любить одного и того же человека… Это ж со скуки помрешь!

«А Михаил Павлович всю жизнь любил Машеньку, — думает Анька. — И сейчас любит…»

— Я тебя не слушаю! — хмурится Анька. — Я буду любить всю жизнь одного человека! «А мама? — вспоминает Анька. — Сначала любила папу, а теперь — Максима Петровича…»

Как же во всем этом разобраться? Как понять? И как поступать Аньке?

Анька уже начинает догадываться, что люди — разные. И каждый решает сам, как ему жить. Кто-то любит всю жизнь одного человека и остается ему верным даже после смерти, а кто-то влюбляется каждый день, и ему весело… Кто-то думает только о себе, а кто-то все несчастья считает своими и всем помогает.

Наверно, нельзя скомандовать людям: живите, как Михаил Павлович! Наверно, каждый должен выбрать сам?

Ведь вот Анька сама выбрала, верно?

«За что же я на Верку сержусь? — думает она. — За то, что она на меня не похожа и хочет жить не так, как я? Нет, несправедливо! Получается, что я одна хорошая и все понимаю правильно, а все остальные ошибаются? Опять получается — Машина!»

— Извини! — говорит Анька Верочке. — Я была не права…

— Конечно, ты не права! — подтвердила Верочка. — Ты еще глупая, ничего не понимаешь в жизни! И это хорошо, что ты у меня спрашиваешь, я тебе все объясню! Слушай: самое плохое, что ты и на девочку-то не похожа! Понятно? А ведь если тебя хорошо одеть, ты, пожалуй, ничего будешь… Не понимаю, куда твоя мама глядит, зачем она тебе разрешает ходить в этих ужасных сапогах!