Кэролайн Кин - Нэнси Дрю. Вне закона [litres]

– Ну, это могли быть малолетние хулиганы.

– Сомневаюсь. Вот уже четыре преступления, четыре разные жертвы – но всё связано с реконструкцией. Вдруг это и есть настоящая цель?

Шеф нахмурился и закусил губу.

– Да, предположение разумное. В записке упоминались южане, и фляга из полка Конфедерации. Вероятно, южная сторона пытается угрожать северной.

Этот вывод застал меня врасплох.

– Почему вы так решили? Наоборот, на бумажке было написано «Смерть гнусным южанам». Значит, угрожают им. А флягу могли выбрать как раз для того, чтобы они попали под подозрение.

Макгиннис бросил на меня яростный взгляд.

– На что ты намекаешь? Как вчера сказал мне Арт Джеффри, те, кто выбирает Союз, – достойные граждане, а те, кто присоединился к Конфедерации, – прирождённые нарушители!

– Вроде меня и моего отца? – едко уточнила я.

Меня уже начинало трясти от злости, но я постаралась взять себя в руки и добавила:

– Ох, кошмар. Все воспринимают эту битву как-то чересчур всерьёз.

Макгиннис вздохнул.

– Да, ты права. Извини, Нэнси. Конечно, надо мыслить здраво.

– Предположим, наши преступники хотят сорвать реконструкцию, – сказала я, возвращаясь к исходной теме. – Значит, для них даже выгоднее бросить тень подозрений на обе стороны.

Шеф кивнул.

– Верно. Пока остановимся на этой теории. Мне ещё надо проверить все зацепки, которые у нас есть. Номер, по которому звонили Уилсону, отпечатки на барже…

Мы попрощались, и я вернулась в машину. Меня всё ещё немного трясло после нашей ссоры. Если можно поругаться из-за такой ерунды, неудивительно, что Бесс и Джордж на мне сорвались.

Я была уже на полпути домой, когда вспомнила, что ничего не сказала полиции про Маркуса Хаммонда. Да что ж такое! А ведь у меня есть его отпечатки. Они могли бы сейчас пригодиться. Ладно, свяжусь с Макгиннисом рано утром.

В прихожей меня встретил звонок телефона.

– Я возьму! – крикнула я, очень надеясь про себя, что это мои подруги. Кто ещё стал бы звонить так поздно?

На другой стороне провода, как ни странно, раздался голос мисс Уотерс.

– Вы в порядке! – воскликнула я. – Слава богу!

– Да, конечно, – сухо ответила Эвелин. – Ты мне сегодня звонила. Что-то хотела?

На секунду я растерялась, а потом вспомнила, что и правда пыталась до неё дозвониться после инцидента с фейерверками. Просто из-за случая с цианидом это вылетело у меня из головы. А сейчас интуиция подсказывала, что лучше не упоминать о яде, раз мисс Уотерс не пострадала.

– Хотела узнать, как вы добрались до дома. В парке был жуткий переполох, и я волновалась.

Она выдержала паузу, а когда снова заговорила, её голос звучал очень странно – прямо как у робота.

– Мы с мистером Хаммондом ушли до начала шоу. Поужинали вместе, и он провёл со мной весь вечер. Что ж, спокойной ночи.

Эвелин повесила трубку, и я вернула телефон на базу.

– Нэнси? Кто это был? – спросил папа, появляясь в дверях.

– Эвелин Уотерс, – медленно проговорила я. – Звонила сказать, что их с мистером Хаммондом не было в парке, когда взорвались фейерверки, и что он весь вечер провёл с ней.

– Замечательно, – сказал папа. – Ханна говорит, ты помогаешь полиции с расследованием? Как успехи?

– Пока не очень, – призналась я. – Но, если верить мисс Уотерс, Маркус Хаммонд тут ни при чём.

Папа удивлённо вскинул брови.

– А ты думала, он в этом замешан?

Я устроилась на краешке стола в прихожей и рассказала ему всё по порядку. Об аварии миссис Махоуни, о таинственных огнях в лесу, о разбитом лобовом стекле, звонке, который отвлёк команду пиротехников, и фляге с цианидом.

– Похоже, наш преступник настроен серь ёзно, – согласился папа, задумчиво потирая подбородок. – Но почему ты подумала на мистера Хаммонда?

– Из-за разных мелочей. В Нью-Йорке он представляется другим именем: Мартин Холстед. Живёт в том же городе, что и Пэм Маттеи, которая отвечает за фейерверки. Одежда у него вся новая, недавно купленная, словно он путешествует инкогнито. В общем, очень сомнительный тип.

Папу мои доводы не убедили.

– Может, ты боишься, что он разобьёт сердце мисс Уотерс, поэтому относишься к нему скептически. Да и теперь нет смысла подозревать мистера Хаммонда, раз у него есть алиби.

– Даже не знаю, – протянула я. – Всё-таки что-то меня смущает. Голос у неё звучал странно, и интуиция подсказывает, что мисс Уотерс не сказала всей правды.

– Неужели ты ей не веришь? – удивился папа. – Нет свидетеля надёжнее Эвелин!

– Но она влюблена, – напомнила я. – А любовь ослепляет. Наверное, лучше самой допросить мистера Хаммонда. Никак не удаётся пересечься с ним здесь, дома. Попробую его подождать. Думаю, он скоро вернётся, – добавила я, зевая.

Папа ушёл спать, а я устроилась в его кресле и включила телевизор. Там как раз показывали отличный детективный фильм. Пожалуй, меня разбудил бы скрип входной двери, даже если бы я задремала.

Последним, что я запомнила, был момент, когда вдова пришла в кабинет сыщика. Потом меня сморило, и разгадка этого дела так и осталась тайной.

Проснулась я уже рано утром. В глаза били лучи солнца, проходившие через щели в жалюзи, а в прихожей надрывался телефон. Кто это звонит в такой час?! Я сонно побрела к нему и взяла трубку.

– Ой, Нэнси! Надеюсь, я тебя не разбудила?

– Бесс! – ахнула я. Как приятно было снова услышать её голос! – Нет-нет, всё в порядке. Ты же знаешь, можешь звонить в любое время!

– П-просто… у нас кое-что случилось, – объяснила Бесс, запинаясь. – Мы сейчас на поле боя, пришли подготовить всё в нашем военном госпитале, проверяли лекарства… и с ними что-то не так!

– С лекарствами? – переспросила я. Сон как рукой сняло.

– Ну, у нас тут есть керамические баночки с целебной мазью для мелких ран, вроде неглубоких порезов и царапин. У нас же всё понарошку, вряд ли придётся лечить что-то серьёзное. Вот, я отвинтила крышку – посмотреть, что там, и намазала немного себе на палец. Просто из любопытства.

Она осеклась, и я спросила:

– И что?

– Нэнси, мне так больно обожгло кожу! – воскликнула Бесс. – Мы проверили все баночки, которые у нас есть, и везде эта странная масса. Она жжётся и пахнет как будто краской. Кто-то испортил наши лекарства!

Знаю, я хотела дождаться Маркуса Хаммонда, но мне срочно требовалось изучить вопрос с лекарствами.

– Скоро приеду, – обещала я. – А пока вызови полицию.

Я оставила папе записку, попросила его задержать мистера Хаммонда до моего возвращения. А чтобы она не попалась на глаза нашему гостю или Ханне, оставила её в папиной комнате на комоде. Проскользнула туда на цыпочках, чтобы его не разбудить. А потом тихонько вернулась к себе, переоделась во всё свежее и почистила зубы. На всё про всё ушло семь минут, и вскоре я уже сидела в машине.