Анатолий Левандовский - Наследники господина Чамберса

Таковы главные идеи «Энциклопедии», пронизывающие ее от первого до последнего тома и делающие этот труд великим и бессмертным.

Не эти ли идеи лягут потом в основу программ революционеров 1789—1794 годов?

Но тогда возникает ряд вопросов. Вопросов немалой важности.

Почему французский абсолютизм, хотя и боровшийся с «Энциклопедией», все же не уничтожил ее, дал ей увидеть свет? Почему придворные и сановники монархии поддерживали «книгу книг»? Почему даже иные из абсолютных монархов, Фридрих Прусский или Екатерина II, заигрывали с энциклопедистами и оказывали им покровительство?

Эти три «почему» сводятся к одной первопричине.

К середине XVIII века старый порядок сгнил на корню. Феодализм со всеми своими политическими и духовными надстройками давно исчерпал свои ресурсы. Старое общество было чревато новым. Складывались предпосылки революционной ситуации, а затем и революции. Этого не желали видеть и понимать легкомысленные и ничтожные политики вроде Людовика XV, чей девиз был «После нас — хоть потоп».

Но это видели и понимали люди более разумные и проницательные, как Малерб. А «просвещенные» государи Фридрих и Екатерина, не желая «потопа», будь то в свои дни, будь то после себя, напряженно думали о том, какими мерами предотвратить революцию.

И именно поэтому они были столь внимательны к просветителям.

Именно поэтому предоставляли им убежища, выплачивали пенсии, заигрывали в письмах, помогали в делах.

Стремясь предотвратить революцию, они старались подобрать ключи к ней. Они хотели разобраться в новых веяниях, чтобы использовать их в своих целях. Они готовы были пожертвовать меньшим ради сохранения большего, пытались подправить фасад старого здания, думая этим спасти здание.

Но здание спасти было нельзя. И когда оно рухнуло, как переменились настроения «благодетелей» энциклопедистов!

Фридрих, правда, до революции не дожил. Зато «Семирамида» показала себя во всей красе, убрав из царских палат бюсты своего «учителя» Вольтера и предав его память анафеме. Не лучше обошлась она и с памятью Дидро.

В одном из писем Гримму Екатерина с раздражением вспоминала о советах, которые когда-то давал ей Дидро, называя их «болтовней», о самом же философе с презрением заявила, что он «всю жизнь провел под чьей-нибудь опекой»... Теперь царица не скрывала ненависти к своему бывшему библиотекарю, который, по ее словам, желал «все перевернуть вверх дном» — ведь именно этого она боялась больше всего на свете!

А Малерб? Либерал Малерб — и это станет его последней политической акцией — выступит на процессе Людовика XVI в 1793 году как главный защитник бывшего короля...

Но довольно о «благодетелях». Их подлинное место и подлинная роль вполне ясны.

Пора кончать и нашу книгу.

Остается еще раз повторить окончательный вывод, к которому подводит эта повесть.

Энциклопедисты трудились для революции.

Они идейно подготовили ее.

И этим обеспечили себе право на бессмертие.