Шарон Крич - Замок Корона [litres]

– Мы будем сторожить? – спросил Энцио. – Останемся здесь или…

Пия взглянула на тёмные мокрые пятна над головой и сказала:

– Давай посмотрим, что принесёт этот день. Ты носишь свой амулет, Энцио?

Он потянул за шнурок, висящий у него на шее, и показал сестре висящий на нём уголок алого коралла.

– Хорошо, – кивнула Пия, вынув и слегка погладив свой собственный. – Хорошо.

– Фууу! – завопила принцесса Фабриция, затыкая уши. – Ненавижу грозу!

Королева перебралась в комнату короля и велела слугам устроить здесь же детей. Она не хотела выпускать их из виду, пока вор бродит по замку.

Принц Джанни лежал на кровати, вслушиваясь в шум дождя. Он глупо себя чувствовал от того, что вынужден был спать в отцовской комнате. Он наследник престола! И в то же время он чувствовал облегчение: было бы очень тревожно лежать в одиночестве у себя в комнате, когда где-то рядом прячется вор. Принц не понимал, как он однажды сможет стать королём. Лучше бы он мог свободно бродить по полям, сочиняя стихи!

Принц Вито крепко спал, совершенно не потревоженный переполохом, вызванным его собственным криком сквозь сон. Камердинеру так и не удалось разбудить его и пришлось перенести принца в комнату короля на руках. Несколько раз за ночь Вито вновь вскрикивал во сне: «Не смей убегать!» и «Я принц!». На короля и королеву эти звуки действовали ободряюще.

– Разве он не очарователен? – спросила королева. – Ему снятся подвиги.

Этим утром, пока дождь продолжал барабанить по стенам замка, король с королевой и граф с графиней встретились за большим дубовым столом, покрытым изысканной белой скатертью, на которой стояли тончайшие фарфоровые тарелки с королевским гербом. Граф, одетый в пурпурный камзол и пурпурные панталоны, дождался, когда король заговорит первым, и воскликнул:

– Какая выдалась ночь, ваше величество!

Графиня, голова которой едва виднелась из абрикосового облака органзы и рюшек, пробормотала:

– Столько шума, ваше величество! Вы, должно быть, были… Не то чтобы нас это побеспокоило…

– Нет-нет, – снова подхватил граф. – Мы спали прекрасно, как убитые или как побитые… Как брёвна, но мы надеемся, что…

– Ах, мы надеемся, что всё в порядке? Вы поймали…

– …вора?

Король нетерпеливо замахал рукой:

– Вор – это мелочи по сравнению с остальным. Давайте присаживайтесь, пора завтракать.

Внезапный раскат грома сотряс воздух. Графиня прижала руки к лицу.

– Ах, мой… Ах… Ах…

Король призвал слуг, вошедших с серебряными блюдами, гружёнными фазаньими яйцами, ещё дымящимися булочками, горшочками с кашей, сливками, клубникой, грушами и кусочками жареной свинины, украшенной веточками розмарина. Но едва король поднёс тёплый рулет ко рту, как граф произнёс:

– Подождите, ваше величество! Простите меня, что я осмеливаюсь это сказать…

Король был раздражён. Неужели ему нельзя даже булочку съесть спокойно?

– Ваше величество, извините, что говорю об этом, но, с учётом наличия… вора и… как бы это сказать… треволнений прошлой ночи, есть ли у вас…

Терпение королевы лопнуло. Обычно она молчала и позволяла графу нести свою околесицу, но сегодня утром это было как-то особенно невыносимо.

– Что есть ? – перебила она. – Что именно вы пытаетесь сказать, ваше сиятельство?

Графиня поджала губы так, будто съела лимонную дольку.

Тон, каким королева обратилась к её мужу, задел её.

Граф торопливо попытался закончить свою мысль:

– Я осмелился предположить… есть ли у вас… держите ли вы… простите, если это глупо…

– Извольте, пусть будет глупо, – нетерпеливо закивала королева, и граф поспешно продолжил:

– Осмелюсь спросить – есть ли у вас дегустатор?

Король с королевой переглянулись.

– Кто-кто? – переспросил король.

Графиня просияла. Её муж задал прекрасный вопрос.

– Дегустатор, – повторил граф. – Тот, кто пробует пищу перед тем, как её будете есть вы. – Теперь граф говорил медленно и терпеливо, как с ребёнком.

– Дегустатор? – протянула королева, пытаясь скрыть своё презрение.

– Дегустатор? – эхом откликнулся король. – С чего бы мне желать, чтобы кто-то пробовал мою пищу раньше меня? – он фыркнул и наконец вонзил зубы в булочку.

Взволнованный граф не прикоснулся к еде.

– Полагаю, вы слышали о графе Мальпецци?

Графиня так и подпрыгнула:

– Ах, граф Мальпецци! Это ужасно, ужасно!

– Ужасно-ужасно что именно? – спросила королева и положила свою булочку на тарелку, так и не надкусив её.

– Его отравили! – торжествующе воскликнул граф.

Очередной раскат грома огласил столовую, и посуда зазвенела. Графиня вцепилась в край стола.

– Да-да, отравили: яд был в еде, в супе…

– Он умер мгновенно.

– Мгновенно!

Король перестал жевать. Булочка застряла у него в горле.

– Отравили? – переспросила королева. – Кто?

– Неизвестно, – ответил граф, удовлетворённый тем, какое впечатление произвели его слова на хозяев замка.

Графиня покачала головой:

– Кто-то из слуг? Заговорщики? Никто ничего не знает!

Граф, который так и не тронул еду, продолжил:

– Так что, может быть, было бы мудро, с учётом появления вора…

– И переполоха, тревожного…

– Может быть, стоит пригласить дегустатора. Это всё, что я осмеливаюсь предложить, ваше величество.

Король с некоторым усилием проглотил откушенный им кусочек ещё тёплой булочки. Той самой булочки, которая совсем недавно казалась ему такой вкусной.

Странная тишина воцарилась в деревне. Дождь перешёл в мелкую туманную морось, но тяжёлые облака, похожие на кучи грязного белья, по-прежнему висели на небе совсем низко.

Не слышалось ни одного обычного звука – ни голосов деревенских обитателей, ни стука колёс или скрипа телег по дороге.

Всё утро Пия и Энцио убирали, готовили еду и собирали смешанную с грязью и глиной воду, просочившуюся в коттедж с потоками дождя.

– Странно, что так тихо, – сказала Пия.

Энцио выглянул за дверь:

– Не нравится мне это.

Незадолго до того, как колокола прозвонили полдень, вернулся хозяин Пангини. Еда у Пии была уже готова, но он не задержался даже для того, чтобы её поесть.

– Вы тут? – спросил Пангини. – Никуда не уходили?

– Нет, – ответил Энцио. – Мы не уходили.

– Не забудьте: вы обещали. Сегодня вы весь день будете тут сидеть, весь день. – Он выскочил обратно за дверь и засеменил вниз по улице.