Шарон Крич - Замок Корона [litres]

Светало медленно – будто рассвет с трудом оттеснял ночь с её позиций. Странное красно-оранжевое свечение разливалось по небу, когда Пия приоткрыла дверь и выглянула на улицу.

Они слышали, как поздно вечером хозяин вернулся домой. Вопреки обыкновению, он не спотыкался и не бранился, а быстро прошмыгнул через комнату к своей постели.

Проснувшись, он, казалось, не понимал, как себя вести. Он попробовал было ругаться, но вместо обычной неистовой тирады у него вышло какое-то неловкое бормотание.

– В каше комки. Да-да, грязные… ох… эммм… – он постучал по столу, как делал, когда чего-то хотел, и им пришлось напрячься, чтобы понять, что ему нужно.

– Нет, не хочу больше каши. Вы… эти… как его… кхм…

Пия и Энцио, стоя у него за спиной, смотрели на него, разинув рты.

Когда лавочник собрался уходить, так и не дав им ни одного поручения, Энцио спросил его:

– Хозяин, можно нам сегодня уйти?

– Уйти?

– Мне нужно сходить на рынок, – поддержала брата Пия.

– Я ведь должен подменить Рокко? – добавил Энцио.

Пангини развернулся, к нему вернулись привычные интонации:

– Разумеется, ленивые трутни! Думаете, вам можно валяться здесь целыми днями без дела? Приберитесь здесь, и потом сходите на рынок, и… И исполняйте свои обязанности! Ррррррр! – С этими словами Пангини захлопнул за собой дверь.

– Свободны! – прошептал Энцио.

Пия дважды коснулась своего амулета.

– Свободны!

В деревню постепенно возвращались обычные звуки: телеги грохотали по улицам, жители перекрикивались друг с другом, но людей было меньше обычного, а имевшиеся выглядели встревоженными и настороже.

– Странное что-то творится, Энцио…

– Франко наверняка знает что.

Однако, когда они добрались до рынка, их ждало разочарование: Франко нигде не было видно. Они спросили о нём нескольких торговцев из лавок, но в ответ услышали совсем не то, чего ожидали. Большинство, прежде чем ответить, озирались по сторонам, а отвечали лишь жестами, без слов: пожимали плечами, закатывали глаза, словно говоря: «Почём знать?» или «Какая разница?».

Пия помогала Энцио, пока тот дежурил в лавке. Она очищала апельсины, виноград и дыни и складывала их в аппетитные кучки. Посетители говорили мало, ограничиваясь просьбами подать им те или иные фрукты и овощи.

– Всё это очень странно, Энцио, очень странно. Как тебе кажется?

– Никто ни о чём не разговаривает.

Пия повязала себе на пояс грубый узкий мешочек, в который спрятала кожаный кошель. Время от времени она тихонько доставала его, проверяя, что он всё ещё там. В давящей тишине рынка она боялась, что кто-то нападёт и, приставив к её шее меч, отнимет его.

Когда Рокко вернулся, Энцио и Пия опрометью помчались по пыльным переулкам к дому синьоры Ферелли. Алые закатные краски уже померкли, и теперь над их головой висели грязные серые облака, подгоняемые ветром, несущим в деревню сильный, но успокаивающий аромат лаванды. Пии казалось, что это от того, что ветер прилетел сюда из великолепных садов замка.

Добравшись до хижины синьоры, ребята постучали в дверь и стали ждать. Спустя некоторое время они постучали ещё раз, и потом – ещё, уже громче. Но никто не ответил.

– Может, она не слышит, – предположил Энцио.

– Прошлым вечером она слышала вполне сносно.

Они проскользнули вдоль стены хижины к узкому окошку, и Пия осторожно отодвинула краешек занавески. Внутри было темно: огонь не горел и синьоры нигде не было видно.

– Наверное, она ушла, – сказал Энцио. – На рынок.

Пия подумала, что они бы наверняка встретили её по пути. Что-то в комнате выглядело странно, но Пия не могла понять что.

Внезапно она ощутила лёгкое подрагивание амулета на своей шее.

– Энцио, пошли со мной, – позвала она брата, поспешно возвращаясь к дверям.

– Ты хочешь войти?

Пия могла и не отвечать: она уже толкнула деревянную дверь и шагнула через порог. Немного постояв, Пия вернулась назад:

– Энцио, она ушла.

– Я уже понял.

– Нет, я имею в виду – совсем ушла. У неё на стене висело большое распятие – его больше нет, и кошки тоже исчезли.

Пия и Энцио вернулись на рынок. Они бродили по тесным проходам в надежде услышать какие-нибудь слухи.

– Пия, он вернулся. – Энцио за рукав потянул сестру в дальний угол рынка. Там на своём стуле восседал Франко в окружении небольшой группы селян. Пии и Энцио пришлось подойти ближе, потому что Франко говорил тише обычного.

– …говорю же вам – они даже ко мне домой пришли, – рассказывал Франко.

– И ко мне, – кивнул кто-то из односельчан.

– И ко мне тоже.

– Ко всем!

– Кричали, и мечи наголо…

– Они искали вора!

– Ещё одного?

Франко откусил кусок булки и продолжил с набитым ртом:

– Пфф! Ещё больше воров!

– Но они же не местные? – спросила худая сморщенная женщина.

– А откуда же им взяться, если не местные? – парировал Франко.

Тихий вздох пронёсся по толпе.

– Слышали о старухе Ферелли? – продолжал Франко.

– Нет, а что?

– Они её забрали.

– Кто забрал?

Франко медленно жевал свою булку.

– Они, конечно. Королевские стражники.

– Не может быть!

– Только не синьору!

– Но за что?

Франко подался вперёд и перешёл на таинственный шёпот:

– Я слышал, будто она – тоже из этой воровской шайки.

– Да ну!

– Не может быть!

– Это невозможно!

Франко вонзился зубами в булку.

– Я не знаю, так это или нет. Я говорю, что слышал, и мне нечего добавить.

– Куда же её забрали?

Франко медленно пожевал, проглотил и ещё сильнее наклонился вперёд, так что его огромная туша едва удерживалась на маленькой табуретке.

– Как куда? – прошамкал он. – В темницу, в казематы замка.

– Нет!

– А в замке есть казематы?

Франко пожал плечами:

– Разве не в каждом замке есть казематы?

Пия и Энцио медленно брели домой с рынка.

– Ты думаешь, это синьора? – спросил Энцио. – Думаешь, она может быть воришкой?

– Нет. Этого не может быть. Но тогда…

– Что?

Пия остановилась и потрогала ногой лужу. Она стояла и смотрела, как вода наполняет её соломенную сандалию.

– Есть в ней какая-то тайна, тебе не кажется?

Энцио наклонился и поднял из лужи круглый камешек.

– Ага. Что-то загадочное.

– Зачем она нам это дала? – Пия коснулась спрятанного за воротом амулета.

Энцио внимательно изучал почерневший от воды камешек с блестящей крапинкой на одном из боков.

– Может, она их украла. Может, ей надо было от них избавиться.

Пия потрогала мешочек у пояса.

– Тогда у нас, получается, ещё больше краденых вещей. Не нравится мне всё это.

Подойдя к дому Пангини, они услышали низкие голоса. У входа стояли два королевских стражника, допрашивавших старика.

Заметив Пию и Энцио, старик энергично затряс головой и громко сказал: