Шарон Крич - Рубиновая Долина

– Это да, – кивнул Даллас. – Парочка глупых нытиков.

Тиллер и Флорида прошли всю Потаённую реку и провели два последних часа, пытаясь волоком перетащить лодку к реке Гучи.

– Ну и жарища, – пожаловалась Флорида. – Вы говорили, что тащить лодку будет легко. А это совсем не легко. Вон сколько времени нам понадобилось, чтобы перенести все наши вещи выше по берегу, через те камни, а потом доставить туда тяжёлую лодку и…

– И зачем нам так много вещей? – проворчал Тиллер. – Каждый раз, когда нужно будет волоком тащить лодку, нам придётся мучиться с этим барахлом. – Он посмотрел на далёкие грозовые тучи. – Давай-ка лучше поставим палатку, иначе сегодня вечером промокнем до нитки, – озабоченно произнёс он. – Чувствуешь, пахнет дождём? Нас ожидает настоящий потоп.

Позже, когда грозовые тучи над их головами разразились ливнем, они сидели под навесом палатки. Остатки костра перед ними исходили паром и шипели. Тиллер выстругивал рыбацкую лодку, Флорида просто разглядывала сучок у себя в руке.

– Похоже, я всё испортила, – сказала она. – Даже не знаю, что это за фигня такая.

– Когда начинаешь, часто не знаешь, что у тебя выйдет в итоге, – успокоил её Тиллер. – Иногда надо просто смотреть, что у тебя получается. Иногда нужно делать всё незаметно. Притворяешься, что просто двигаешь рукой, стругаешь дерево ножом и не думаешь о результате. А потом вдруг смотришь на свою поделку и понимаешь, что у тебя что-то выходит. Но всё равно сделай вид, будто ни о чём не догадалась, чтобы то, что таится внутри, не передумало выходить наружу. С этим нужно быть нежной.

Флорида зажмурилась, покрутила деревяшку в руках, потом быстро открыла глаза и посмотрела на неё. Ничего.

– Эй! – воскликнула она. – Вы видели молнию? Как можно сидеть здесь, когда вокруг нас всё грохочет? Что, если молния ударит по дереву, и дерево рухнет, придавит нас и убьёт?

– Не переживай. Кто-нибудь когда-нибудь найдёт наши раздавленные тела, – невозмутимо отозвался Тиллер.

– Тиллер? Вы когда-нибудь видели покойника? Я имею в виду настоящего мертвеца, а не его фотографию.

Тиллер подумал о бездыханном отце на кровати и о матери в гробу. Он вспомнил двух лучших друзей, умерших в прошлом году.

– Да, – кивнул он. – Я видел покойников. А ты их видела?

– Ага.

– И кто это был?

– Мальчик в нашем приюте. Даллас не смог его спасти.

– Что?

И она рассказала Тиллеру про Джои, про его лихорадку и про то, как Даллас присматривал за ним, а Джои бормотал: «Кто я? Кто я?» И как Даллас пытался сделать ему искусственное дыхание.

– О ужас! – только и смог произнести Тиллер. – А где были Трэпиды?

– Они были там. Мистер Трэпид плакал, а миссис Трэпид кричала на него, и…

– Ужасно, ужасно.

– Знаете что? Даллас потом не разговаривал… я имею в виду, что после этого он целый месяц не вымолвил ни слова.

– А ты? Как ты себя чувствовала?

– Мне казалось, что, наверно, я буду следующей, – ответила Флорида. – Поэтому я красными чернилами написала на руке своё имя, чтобы даже если я буду бредить в лихорадке, знать, кто я такая. Далласу я сказала, что, если он будет делать мне искусственное дыхание, а я не начну снова дышать, он в этом не виноват. Если я не начну дышать, то лишь потому, что во мне просто не останется места для воздуха.

Тиллер поворошил в костре сырые дрова и угли.

– Флорида, можно задать тебе один вопрос? Если я слишком любопытен, просто не отвечай мне.

– Вы про что?

– Я размышлял о твоём имени. Флорида. Это очень хорошее имя. Ты знаешь, почему тебя так назвали?

– Я знаю только то, что сказали нам эти тухлые Трэпиды.

– И что они сказали? – спросил Тиллер.

– Нас, двух младенцев, нашли на крыльце в коробке, и не было никаких записок или чего-то ещё. Мы были завёрнуты в чистое белое одеяло, а дно коробки было устлано бумагами, в смысле, всякими брошюрами, в которых пишут про путешествия и всё такое прочее.

– Что, туристические брошюры?

– Точно, – подтвердила Флорида. – Я лежала на брошюре с крупным заголовком: Летайте во Флориду! А на брошюре под Далласом было написано: Направление – Даллас! Поэтому нам дали эти имена. Так я стала Флоридой, а Даллас – Далласом.

– Интересно, а почему на дне коробки лежали эти брошюры, – сказал Тиллер. – Вы когда-нибудь думали об этом?

– Представляете, я никогда не размышляла об этом, пока вы не спросили. Мне кажется, наша мама просто нашла старую коробку, в которой валялись эти бумажки, и не обратила на них внимания. Она завернула нас в чистое белое одеяло и положила внутрь. Возможно, она написала записку о том, как это ужасно, что она вынуждена отказаться от нас, и в этой записке были наши настоящие имена, но ветер сдул эту записку. Как думаете?

– Может быть, – ответил Тиллер. – А ваша фамилия? Картер? Откуда она взялась?

– На коробке сбоку было написано «Свежая зелень от Картера».

– Понятно, – сказал Тиллер. – В любом случае, Флорида Картер это лучше, чем Флорида Салат.

– Или Флорида Укроп.

Тиллер потрогал деревяшку, которую строгала Флорида.

– Видишь, что происходит? Ты говорила и одновременно работала ножом, не обращая внимания на свою поделку, а теперь взгляни!

Флорида посмотрела на деревяшку.

– Как вы думаете, что это? Что это за штука с кудрявой головой?

– Не знаю, но держу пари, если ты и дальше будешь не обращать на неё внимания, она выйдет на волю.

– Именно это я и собираюсь сделать, – заверила его Флорида. – Не обращать на неё внимания.

Войдя в универмаг «Берлис», где её тотчас обдало струями прохладного воздуха, миссис Трэпид машинально потрогала влажные волосы на затылке. Как же приятно оказаться там, где прохладно, подумала она. Как же приятно оказаться там, где тихо.

В отделе женской одежды, переходя от одной стойки к другой, она время от времени выуживала платья и прикладывала их к себе. Слишком безвкусно, думала она, или слишком чопорно. И вдруг она увидела его – идеальное платье. Из бледно-голубого шёлка в крошечный розовый цветочек, длинное, до лодыжек, без рукавов, с низким круглым декольте. Она приложила его к себе и расправила подол.

Зайдя в примерочную, миссис Трэпид надела платье и, застегнув молнию, повернулась, чтобы посмотреться в зеркало. Вот как я должна выглядеть всегда, подумала она. Она вышла в зал, где было большое зеркало, и принялась рассматривать себя со всех сторон.

Мимо неё прошла молоденькая продавщица с ворохом одежды.