Анатолий Вершинин - Плывущие против течения

Они шли разрозненными группами. Впереди шагали старик Мори и Сирасу. Сбоку оживлёнными стайками носились «карпы». Они были уже без удочек и плетёнок.

- Идут, идут! - радостно крикнул Имано и заторопился навстречу рыбакам.

К нему протиснулся Сирасу:

- Одно дело делаем! Сегодня - мы вам, завтра - вы нам. Молодцы карпы! - кивнул он в сторону школьников и широко улыбнулся. - Догадались лодки спустить ниже рисоочистительного завода. Оттуда мы преспокойно поднялись вверх…

- Мы знали, кого посылать. - Имано подмигнул мальчикам. - Надёжная смена растёт…

Сзади всё подходили новые группы рыбаков. Среди них были Хомма и Сакаи. Тяжело дыша, двигался Мурата, владелец харчевни. В одной руке он держал увесистую плетёнку, наполненную какими-то свёртками, а другой усиленно вытирал полотенцем обильный пот, выступивший на лице и шее.

- Как Хейтаро? - спросил Мурата. - Мальчики говорят, что он уже здоров. Правда?

- Правда, - подтвердил Имано. - Кстати, вот он и сам.

Навстречу рыбакам шёл, опираясь на палку, Хейтаро. Оп слегка прихрамывал.

- Здорово, товарищи! - Он помахал рукой. - О-хо, Мурата-сан тоже пришёл?

Хозяин харчевни полез за пазуху и вытащил аккуратно свёрнутые листы желтоватой бумаги.

- Получай, Хейтаро! - сказал толстяк. - Все бланки заполнены… Двести десять подписей! Последняя - священника Сираямы!

- Вот это молодец! - просиял Хейтаро и, схватив руку толстяка, стал трясти её.

- Руку вывихнешь! - взмолился Мурата и похлопал себя по животу. - А тут у меня совсем пусто…

Хомма всплеснул руками:

- Умираешь с голоду? Да ведь у тебя плетёнка полна еды!

Владелец харчевни взглянул на плетёнку и облизнул губы.

- Это для Хейтаро, чтобы скорей поправился. Жена строго-настрого приказала донести всё в целости. Но я, понятно, не буду сердиться, если догадаются сами угостить своего родственника…

На широком школьном транспаранте, который несли мальчики в голове колонны, ярко-красной тушью было выведено:

«Верните нам учителя Сато!»

Временами с горы Одзи налетали порывы ветра, но Дзиро и Масато крепко сжимали древко руками. Рядом с ними шагали друзья, готовые их сменить. Когда впереди демонстрантов, возле магазина Фудзиты, вдруг вынырнула группа полицейских, к мальчикам с тротуара присоединились другие школьники.

- Гляди, сколько их вылезло! - кивнул в сторону полицейских Масато.

Сигеру оглянулся и гордо вскинул голову:

- Нас больше!

Он надвинул на самые глаза кепку и подтянул штанишки, словно готовился к драке.

За школьниками в первых рядах шагали старик Мори, Сирасу, Имано, Хейтаро. Рядом с Хейтаро, придерживая его за руку, шла Осэки. Никогда еще в Одзи не участвовало в демонстрации столько людей.

Колонна растянулась далеко-далеко, и её последние ряды сливались в сплошное, мерно колышущееся пятно. Над головами людей, над пожелтевшей листвой деревьев плыли красные флаги, голубые флаги с белым голубем посередине и транспаранты.

Знает ли о демонстрации сам Сато-сенсей? Доносятся ли сквозь глухие тюремные стены грозные голоса людей, которые продолжают его дело? Знает ли он, что на улицах городка тесно сомкнутыми рядами идут сейчас не только жители Одзи, не только бастующие рабочие, но и крестьяне, и рыбаки, и дровосеки, и углежоги - все те, кому дороги мир, свобода и справедливость?

Колонна демонстрантов медленно приближалась к цепи полицейских. Когда до них оставалось не более ста шагов, в первые ряды, впереди школьников, вышли Имано с группой рабочих лесопилки. Они взяли друг друга под руки, и, глядя на них, то же самое сделали и остальные. И от всех этих люден веяло такой непоколебимой силой, спокойствием и уверенностью, что полицейские, вооружённые дубинками и бомбами со слезоточивым газом, попятились назад.

Впереди раздались чьи-то возгласы, свистки полицейских. Кто-то крикнул: «Вперёд, товарищи!», и запел высоким сильным голосом песню о мире. Припев, подхваченный сотнями голосов, вспорхнул над улицами посёлка:

Впереди полицейские преградили дорогу демонстрантам. Они выкатили из-за угла несколько грузовиков и поставили их поперёк дороги. Но демонстранты пробирались между ними. Тогда полицейские пустили в ход резиновые дубинки; раздались звуки, похожие на хлопанье пробок: взрывались бомбы с газом. Но люди шли, ещё выше подняв знамёна и транспаранты. Они смяли цепь полицейских так же легко, как река, вышедшая из берегов, сметает со своего пути бамбуковые ограды.

Демонстранты прошли мимо здания мэрии. Над волнующимся морем голов то и дело вспыхивали гневные выкрики:

Свободу Сато!

- Поддержим стачечников лесопилки!

За мир!

Снова все запели песню мира.

Теперь к дому Ямады. скомандовал к го-го, - а потом к тюрьме!

Сзади грохотали полицейские грузовики и мотоциклы, но пение демонстрантов заглушало этот грохот и свистки полицейских.

Демонстранты пошли дальше по главной улице; грозный, шумный поток быстро увеличивался.

Оказавшись за воротами городской тюрьмы, учитель Сато поправил узелок за спиной и всей грудью вдохнул свежий, мягкий осенний воздух.

Отсюда, с холма, на котором стояла тюрьма, насторожённо вглядывающаяся своими зарешечёнными оконцами в раскинувшиеся внизу дома, учителю были видны весь городок и окрестные деревушки.

Он стоял, оглядывая уже убранные крестьянские поля, окутанные туманами подножия далёких гор и гордую, суровую Одзияму. Он очень любил её. Сколько раз бродил он по её крутым, поросшим деревьями склонам, карабкался по темно-зеленым мшистым утёсам и отдыхал возле прозрачных и искрящихся, как хрусталь, быстрых потоков!

Скорей туда! Он пойдёт к Одзияме сегодня же, вместе со своими звонкоголосыми и отважными «карпами». Он очень соскучился по ним. Там, среди молчаливых валунов и утёсов, под кронами вечнозелёных сосен и пихт, он должен сегодня же рассказать о многом своим юным товарищам, этим смелым «карпам», которые уже вышли в своё первое большое, плавание.

Сато спустился с холма и направился к своему дому.

«Карпы» строго выполняли установленное ими правило не уходить из школы в часы уроков учителя Сато. После того как директор распорядился запирать в эти часы их класс, мальчики собирались во дворе.

Окружив плотным кольцом Масато, мальчики сосредоточенно слушали, как он неторопливо читал письмо, только что полученное от Тэйкити. Дзиро стоял за спиной Масато, всматриваясь в обрывки желтоватой бумаги, на которых аккуратным ученическим почерком выстроились иероглифы.

Перед глазами Дзиро возник далёкий маленький островок со скалистыми берегами и длинный' тёмный барак, в котором маленькие невольники с утра до ночи потрошат рыбу и где спят вповалку после тяжёлого, изнурительного дня; крошечный дворик, куда перед сном им разрешают выйти на несколько минут, чтобы увидеть сквозь забор, утыканный гвоздями, пустынный берег и тёмное бушующее море…