Джеймс Ганнибал - Четвертый рубин [litres]

– Оставь в покое моего сына, Эд!

Клюв бронзового сокола проткнул грудь одного из стражей, и тот взорвался рубиновой пылью вместе с частью каменной корки. Рука с мечом обрела свободу, и Джек не задумываясь проткнул воина, державшего его с другой стороны.

– Папа? – оглянулся он через плечо.

– Говорил же я, что всегда буду с тобой! – Джон Баклз взмахнул тростью с бронзовым набалдашником, обращая в прах ещё одного врага.

– А ты что здесь делаешь? – рявкнул с серебряного трона многоголосый хор.

Таннер в гневе вскочил, правители одновременно взмахнули руками, и из стен выступили новые рубиновые фигуры, окружая отца с сыном. Расколов тростью очередного противника, Джон Баклз торопливо бросил:

– Слева и сзади! Берегись!

Джек оглянулся и едва успел отразить удар сабли. Разрубил врага пополам и тут же развернул меч, нанося удар из-под руки. Другой стражник осыпался пылью. Лишь покончив ещё с двумя, он смог взглянуть на отца, боевые навыки которого до сих пор не имел случая оценить. Прежде чем случились события, приведшие Джона Баклза на больничную койку, Джек считал своего отца обычным сотрудником торговой фирмы, но теперь с восторгом наблюдал, как тот, разделив трость на короткий меч и дубинку, завертелся вихрем, нанося удар за ударом. Замшевый плащ развевался за его спиной, словно рыцарское знамя, но котелок-шлем всё так же прочно сидел на голове, залихватски сдвинутый набок.

Между тем из пола и стен вырастали всё новые рубиновые фигуры, и Джеку пришлось сосредоточиться на собственной битве. Нападавших было слишком много, и он стал уставать. Наконец целый десяток врагов навалился со всех сторон, и над головой взвилась монгольская сабля, готовая нанести смертельный удар.

– Довольно! – раскатился по стенам юрты многоголосый хор с трона.

Рубиновые воины послушно расступились в круг. Джек увидел, что отца тоже одолели числом: двое монголов крепко держали его за плечи, а третий вырвал из рук половинки трости и с поклоном бросил их к подножию трона. Многоликий Таннер величественно сошёл по ступеням, отстранил солдат взмахом руки и ступил в круг.

– Ты привёл с собой отца, Джек. Впечатляет. Впрочем, я догадываюсь, как тебе это удалось. Покажи-ка, что ты там прячешь!

Многоязыкий хор нашёптывал в уши, отдавая приказ, которому нельзя было не подчиниться. Джек разжал кулак – на ладони лежал алый шар с золотым узором.

– Ты знаешь, что у тебя в руке, мальчик?

Он пытался воспротивиться, но губы разжались сами собой:

– Н-нет.

Профессор рассмеялся жутковатым многоголосым смехом:

– А я знаю… и могу научить, как с помощью этого вернуть отца к жизни!

Джек онемел от неожиданности.

– Я не верю тебе… убийца! – выдавил он наконец. – Ты убил моего деда!

– Что?! – опешил Таннер. – Убить старину Джо, своего лучшего друга? Да как я мог?

– Вы были на том острове вдвоём! Убить мог только ты.

– Тебе не всё известно, Джек. – Профессор стал медленно обходить круг солдат. – Не только вдвоём – нас выследил Игнациус Галл!

– Не слушай его! – Джон Баклз рванулся из рук монголов. – Он лжец!

Таннер бросил грозный взгляд на старшего Баклза. Древние правители оглянулись следом.

– Говорю тебе: Галл добрался туда! Джо пытался остановить его с помощью рубина, но ничего не получилось. Галл убил его, хотел убить и меня…

– Но ты предпочёл стать его сообщником? – прищурился Джек.

– Галлу требовался искатель, чтобы управлять рубинами, – надменно бросил Таннер, продолжая свой путь по кругу. – Он надеялся подчинить меня, а я хотел выжить и отомстить. Следом за Джо он прикончил Билла Шеперда, который добыл мост Эйнштейна – Розена, и передал прибор Фантому, чтобы тот украл остальные рубины. Галл рассчитывал достать ещё кое-что… – Обойдя круг своих воинов, профессор многозначительно взглянул на Зет. – Другой твой дед, Джон Баклз-одиннадцатый, бросился с утёса, но так и не выдал тайну.

Верить очень не хотелось, но факты слишком хорошо укладывались в уже известную картину и в то, что рассказал отец.

– Зачем? – спросил Джек, глядя на алый шар.

– Что толку от власти, если смерть всё равно отнимет её у тебя? Этот артефакт сохраняет жизнь! – Многоликий Таннер воздел руки ввысь. – Сохраняет навечно, Джек. Это ключ к бессмертию, и с его помощью мы с тобой вернём твоего отца и отомстим за всех!

– Нет, Джек! – снова выкрикнул Джон Баклз, стараясь вырваться. – Так нельзя!

– Я возьму тебя под защиту, мальчик, – продолжал Таннер. – Ты станешь принцем – не Англии или Персии, а настоящим, всего мира! Для тебя не останется ничего невозможного!

У Джека в голове царил хаос. Звон в ушах превратился в угрожающий визг, миллиарды острых игл проникали до костей, раздирая плоть слой за слоем. Из последних сил он сжал в кулаке Зет. Алый шар был источником его мучений, но как устоять перед Таннером без внешней силы? Так или иначе, терпеть оставалось недолго – Джек вот-вот должен был стать вечным пленником четвёртого рубина.

– Джек, не слушай! – Старший Баклз бессильно обвис в лапах рубиновых стражников. – Он больше не Таннер, а воплощённое зло, он хочет тебя купить. Подумай сам, Джек, зачем это ему?

– Тихо! Ты мне надоел… – Профессор щёлкнул пальцами, и монгольские воины приставили к груди отца свои кривые мечи. – Это последний шанс, мальчик. Верность мне или смерть!

Отражения у стен, почти невидимые, отчаянно кивали, молча умоляя Джека принять предложение. Однако отец не сдавался.

– Джек, ты понял?! – воскликнул Джон Баклз. – Нас схватили и всё равно торгуются! Зло в рубине забрало Таннера и хочет тебя, но ничего не может, пока ты не согласишься сам!

– Я приказывал молчать! – Таннер величественно махнул рукой.

Кривые мечи все разом вонзились Баклзу в грудь.

– Нет! – выкрикнул Джек, бросаясь к нему.

Отец падал на колени, обливаясь кровью, мерцая, исчезая. От этого неожиданного и страшного зрелища Джек забыл и про себя, и про Зет. Шар выпал из руки, рассыпаясь ало-золотистой пылью, и исчез, ещё не долетев до пола. Джек чувствовал, что сам рассыпается на куски. Отражения у стен таяли, исчезая следом.

Тут-то всё и изменилось.

Отражения не исчезли, они обрели свободу. Вихри светящегося белого пара рванулись от стен к центру юрты, проходя сквозь солдат и ощутимыми толчками впечатываясь в тело Джека. Звон в ушах умолкал, иглы переставали колоть, в голове прояснялось. С каждым отражением, вновь обретавшим единство с целым, в разуме выстраивалось одно за другим всё самое важное, начиная с той минуты, когда он впервые использовал Зет перед схваткой на вершине Биг-Бена.

Станция Министерского экспресса и драго с ожогами на щеках…