Ярослав Морозов - Ларин Петр и фабрика волшебства

Туманова отрицательно покачала головой:

— Думаю, что нет. Ведь он только для того мира, для потустороннего.

— А жаль. А то щёлкнул бы кнопочку — и ни директрисы, ни Изольды, ни Элеоноры. Вот бы жизнь началась!

— Ты думаешь, — ответил Шубину Ларин, — жизнь была бы хорошей после этого?

Туманова, глядя в глаза Артёму, сказала:

— Этих уберёшь, новых пришлют — ещё хуже. Илью Даниловича вернуть надо — это единственный выход. Только он может порядок навести.

— Я бы согласился многое отдать, чтобы Илья Данилович вернулся.

— Честно? — поймал приятеля на слове Ларин.

— Да что хочешь бы сделал! Из окна на улицу выпрыгнул бы.

— Это и дурак сможет. Артём, послушай, мы решили пробраться туда, в потусторонний мир через ту дверь, что в актовом зале.

— А как это вы туда проберётесь? Кто вас в актовый зал пустит?

— Ты же сказал, что готов сделать всё что угодно, чтобы Илья Данилович вернулся?

— Я от своих слов не отказываюсь.

— Ну так сделаешь?

— А что я должен сделать? — Шубин соображал не очень быстро.

Туманова сделала характерное движение рукой, словно она поворачивала в замке ключ.

— Что ты мне показываешь?

— Ключ нужен, — подсказал Ларин.

— А ключ в кабинете у директрисы, — добавила Софья. — А взять его можешь только ты.

— Украсть? — с недоверием посмотрел на друзей Шубин.

— Ну зачем ты так говоришь? Взять на время, а потом вернуть.

Шубин хмыкнул:

— Это вы здорово придумали.

— Достанешь ключ, — продолжила Софья Туманова, — а мы с Лариным отправимся туда. У нас есть фонарик Ильи Даниловича, может быть, мы его самого там отыщем. Он жив, я в этом уверена. Просто они его в заточении держат и на волю не выпускают.

Шубин размышлял недолго.

— Где лежит ключ? — спросил он и сдвинул с шахматной доски все фигуры.

— В столе, в среднем ящике, в пра вой тумбочке.

— Это тот ключ?

— Да, — сказал Ларин.

— А когда он нужен?

Ларин посмотрел на Софью:

— Завтра ночью пойдём.

— Достану, — заверил Артём.

Еще минут десять троица заговорщически перешёптывалась, пока в конце концов Шубин не сказал:

— Идите гуляйте, а я попробую дело сделать.

— Что, прямо сейчас будешь переносить? — с восхищением взглянула на Артёма Туманова.

— Хотя бы попробую, — сказал Шубин и погладил ладонями волосы.

Затем запустил в них пальцы, взлохматил. Он мгновенно стал похож на бесёнка, выскочившего из камина. А если учесть, что одет он был в чёрную футболку с капюшоном и чёрные джинсы, то выглядел как самый настоящий бесёнок.

Туманова хихикнула. Ларин сдержался.

— Сколько времени тебе нужно? — обернувшись, спросил Пётр.

— Дело не очень сложное, каких-нибудь минут… — Артём посмотрел на потолок, словно там таился ответ и была проставлена точная цифра. — Минут десять, — сказал он и начал часто и глубоко дышать.

Ларин прикрыл за собой дверь. Они подошли к окну в коридоре, сели на подоконник и стали ждать. На улице было темным-темно, снег казался синим-пре-синим, а тени — чёрными-пречёрными. В небе, как ни вглядывался Ларин, не увидел ни единой звезды.

— Ты, наверное, боишься? — спросил он у Софьи.

— Боюсь, но всё равно пойду. Ты меня не отговаривай, можно подумать, тебе не страшно.

— А вот и не страшно, — гордо заявил Пётр Ларин. — Да к тому же у нас фонарик есть.

— Вдруг он не сработает? — настороженно спросила Софья.

— Ну тогда своими силами будем выкручиваться. Недаром же полгода на занятия ходил. Я, между прочим, ни одного занятия не пропустил.

Через четверть часа дверь комнаты открылась, в проёме стоял Артём Шубин, покачиваясь из стороны в сторону. Он вяло махнул рукой, подзывая ребят. Те спрыгнули с подоконника. Артём зашёл в комнату, закрыл дверь.

— Ну что? Где? — Ларин оглядывался по сторонам, осматривал стол. Но на нём, кроме шахматной доски и разбросанных фигур, ничего любопытного не оказалось. — Ну где? Давай! — Ларин протянул руку, уже предвкушая счастливый момент.

Закатив глаза к потолку, Шубин отрицательно покачал головой, а затем развёл руки в стороны.

— Ребята, у меня ничего не выходит, — голос Артёма дрожал.

— Как не выходит? — изумился Ларин.

— Не получается и всё тут. Я старался, поверьте, изо всех сил!

— Слушай, — вдруг опомнилась Софья Туманова, — а как оно у тебя может получиться? Ты же уже два дня ничего не ел и из комнаты на свежий воздух не выходишь. У тебя же просто сил нет, энергия на нуле.

— Наверное, ты права, Софья, — прошептал Артём.

Ларин сел на кровать, обхватил голову руками:

— Я так и знал. Я словно чувствовал, что ничего не получится.

Шубин чуть не плакал, у него даже щёки начали дёргаться.

— Я ещё попробую, ребята. Может, посплю, сил прибавится.

— Погоди, Артём, сейчас я сбегаю к себе, у меня шоколад есть.

Не дождавшись ответа, Софья убежала. Вернулась она, когда мальчишки сидели друг против друга, обхватив головы руками. Она на ходу разворачивала цветастую упаковку и шуршала серебряной фольгой.

— Чёрный, пористый, с орехами и с изюмом — то, что тебе надо. Шубин, давай!

Шоколадка была большая.

— Я не люблю сладкое.

— Давай ешь! — закричал на него Ларин. — Должен всю съесть!

— У меня ещё и конфеты есть, — Туманова принялась вытряхивать из карманов конфеты и сыпать их в коробку из-под шахмат. — Это всё надо съесть!

— А лимона у тебя, случайно, нет? — спросил Шубин, жуя шоколад.

— Нет у меня лимона. Конфеты съешь.

— Слушай, меня стошнит.

— Не стошнит, — крикнул на него Ларин. Он хотел взять одну конфету, Софья ударила его по руке.

— Не смей, не трогай. Ему энергия нужна!

— А мне так уже и не нужна?

— Ты и так в порядке.

Шубин, превозмогая отвращение, съел всю шоколадку. Фольгу свернул в шарик и бросил в Ларина.

Кривясь, как от зубной боли, Шубин съел все конфеты. Он смотрел на ребят посоловевшими глазами и время от времени сглатывал слюну, которая набегала в рот.

— Ну как ты? — интересовалась Софья через каждые две минуты.

— Терпимо.

— Ну, будешь пробовать?

— Да, сейчас.

— Нам выйти?

— Как хотите.

— Мы не будем шуметь, будем сидеть тихо.

Артём Шубин устроился на стуле посреди комнаты, поднял голову к голубому потолку, раскрыл ладони, словно ловил капельки тёплого дождя. Веки опустились, губы стали шевелиться. Ларину показалось, что шторы на окнах немного вибрируют, и он удовлетворённо потёр руки.

Туманова прижала палец к пухлым губам, скорчила недовольную гримасу. Но и эта попытка оказалась бесполезной.

— Я разучился. Меня, наверное, директриса сглазила, — бормотал Шубин, не понимая причины, почему лёгкое дело на сей раз не удаётся. Тем более что теперь он делал его не для бахвальства. — Нет… Ну что же это такое со мной? Не понимаю…