Аннет Схап - Лампёшка

— Спасибо, господин, — отвечает Марта и подаёт ему пирог. Адмирал ест.

«Интересно, он заметил, что мы здесь?» — думает Лампёшка. Она пытается поймать взгляд Рыба, но тот по-прежнему смотрит в спину отцу сквозь свисающие на лоб мокрые волосы. Его глаза опять почернели. Со штанины Ленни стекают капли и стучат по полу. А Адмирал всё ест и ест пирог, жуёт и глотает. Доев второй кусок, он опускает вилку.

— Я кое-чего не понимаю, — говорит он, по-прежнему сидя спиной к двери. — И очень хотел бы понять. К примеру, почему мой сад похож на безумный зверинец. — Он отпивает кофе, который налила ему Марта. — Но это даже не главное. Почему, не успел мой корабль войти в порт, мне тут же сообщают, как что-то… что-то бродило по городу. Что-то плавало в бухте и кусало достопочтенных горожан… Странно, думаю я. Что же это может быть? И какое это имеет отношение к моему дому? Или к моему сыну? Это невозможно. Потому что с сыном я договорился. Не так ли? Он сидит в своей комнате наверху со своими книгами, и картами, и всем прочим и учится ходить. Так мы договорились. — Он оборачивается, прямо вместе со стулом, и смотрит на Рыба. — И как обстоят дела, парень? Много тренировался?

— Я… — начинает Рыб, но останавливается.

— Судя по тому, что полудурок носит тебя на руках, добился ты пока немногого. Прошу прощения, Марта, я, разумеется, ничего плохого не имел в виду. К тому же…

Лампёшка видит омрачившийся взгляд Марты, замечает, что Рыб побледнел от горя. В ней пламенем занимается гнев.

— Вы бы его видели! — говорит она. Её голос звучит хрипло и тихо.

— Прошу прощения? — Адмирал поворачивает голову и вперяется в девочку ледяным взглядом.

— Вы должны на него посмотреть, — говорит Лампёшка уже громче. — Он очень быстрый, когда… когда не ходит, и может делать сальто, и…

— Так вот что означали эти цирковые трюки в бассейне! М-да… Мой сын — рыба, — последним словом Адмирал едва не плюётся.

— Да, — говорит Лампёшка, пытаясь ответить ему таким же ледяным взглядом. — А ещё можно сказать — русалка.

Адмирал отъезжает на стуле назад, ножки царапают пол.

— А ты кто такая? — говорит он. — И почему лезешь не в своё дело?

Марта торопливо ставит тарелку на стол.

— Это моя… помощница, она с маяка, она здесь, потому что…

— А! Пьяный смотритель. — Адмирал встаёт и подходит к Лампёшке. Вблизи он всё-таки оказывается очень высоким. — Так ты его дочь? Дочь человека, из-за которого погиб мой корабль?

— Ваш корабль? — пугается Лампёшка.

— Мой корабль, да. — Он осматривает девочку с головы до ног, от растрёпанных волос до башмаков с развязанными шнурками. — Грубая халатность, шериф мне только что сообщил. Неужели ты думала, что сможешь замыть такой долг у меня на кухне? Неужели ты думала, что я позволю твоему отцу остаться там, на маяке? Знаешь, как за это — за пьянство и халатность — наказывают у меня на борту?

— Нет, — дрожащим голосом отвечает Лампёшка.

— Думаю, лучше тебе и не знать.

У Лампёшки перехватывает дыхание, она не понимает, куда бежать и что делать. В коридоре раздаются шаги. Отодвинув Лампёшку с дороги, в комнату входит высокий статный незнакомец. Он как будто полностью состоит из мышц, из-под околыша его фуражки спускаются кудрявые бакенбарды.

— Приказ выполнен, сэр! — отдаёт честь адъютант Флинт. — Пара пустяков. Я нашёл того, кто готов его забрать. И даже, кажется, ждёт не дождётся.

Он бросает любопытный взгляд на Рыба, висящего у Ленни на руках, но тут же отворачивается и дальше смотрит прямо перед собой.

— Отлично, — кивает Адмирал. — Угощайтесь пирогом, адъютант.

«Скорее», — звенит у Лампёшки в голове. За дверь, за ограду, по дороге, через город, по тропинке к маяку. Нужно как-то освободить отца — и бегом отсюда. Она пока не представляет как, но выбора нет. Пока Адмирал… или кто-то другой не… Лампёшка уже готова сорваться с места и бежать, но тут она бросает взгляд на своих друзей — один на руках у другого — и понимает: они ждут. Сейчас случится что-то, от чего станет ещё хуже. И она не двигается с места.

Адмирал оборачивается и идёт в глубину комнаты, где на шкуре дохлого тигра лежат псы. Он наклоняется и гладит их.

— Не будем драматизировать, — говорит он. — Я хорошенько поразмыслил и уверен, что тебе там будет лучше, чем среди… среди обычных, скажем так, людей. — Он бросает взгляд на сына и опять поворачивается к собакам. — А уж налюбовавшись на твои трюки в бассейне, я не сомневаюсь, что принял правильное решение.

— Нет! — Рыб мотает головой и говорит очень быстро. — Нет, правда. Я знаю, что у меня получится, однажды, если я буду тренироваться, я научусь стоять и ходить, клянусь…

— Ах, ходить, — вздыхает Адмирал. — Я давно оставил надежду. Что ж, мой адъютант Флинт отвезёт тебя. Кстати, где это, адъютант?

— Он будет ждать меня на вокзале. — Флинт дожёвывает пирог. — Но недолго. Такой одноглазый. Эйф, что ли. Да, Эйф.

И Лампёшка, и Рыб одновременно вздрагивают. Они поворачиваются к Ленни и одинаково громко вопят ему в уши:

— Бежим, наверх! — вопит Рыб.

— На улицу! — вопит Лампёшка.

Ленни стреляет глазами туда-сюда. Бежать в двух противоположных направлениях он не может. Но он делает пару шагов назад, в коридор, с Рыбом на руках. Лампёшка тянет его за рукав — вниз, к выходу!

— Адъютант! — рявкает Адмирал. — Оставьте пирог и сделайте то, о чём я просил.

— Сэр!

Флинт прикладывает руку к козырьку и поворачивается, чтобы вырвать Рыба из рук Ленни. Но натыкается на маленькую девочку, которая скалится и визжит прямо ему в лицо.

Адъютант, который мог бы раздавить девчонку двумя пальцами, вопросительно смотрит на своего командира: можно?

Адмирал вздыхает. Значит, по-хорошему не выйдет. Он жестом показывает на собак:

— Пусть лучше псы. Дуглас, Логвуд!

Два здоровенных рыжих пса поднимаются со шкуры и направляются к девочке. Лампёшка пятится. Они ни разу не причинили ей вреда, но сейчас обнажили жёлтые зубы и угрожающе рычат. Она делает ещё один шаг назад, и ещё. Псы начинают лаять ей прямо в лицо.

И тут изо рта Ленни вырывается слово.

Это первое слово, которое он сказал в своей жизни, и, возможно, последнее. Его единственное слово.

— Псы, — говорит он.

Собаки тут же оставляют Лампёшку в покое и подбегают к Ленни. Их исказившиеся морды снова добреют, хвосты ходят из стороны в сторону.

— Эй, вы, ко мне! Дуглас! Логвуд!

Адмирал может звать сколько угодно — звери не сдвинутся с места.

— Наверх, наверх! — шипит Рыб в ухо Ленни, и парень выскакивает в коридор.

— Постой, нет! На улицу! — кричит Лампёшка, но бежит за ними вслед.

Адмирал разражается ругательствами. Не сдерживается и Флинт: он пытается выбежать в коридор, но псы его не пускают, они рычат, шерсть у них на загривках встаёт дыбом. Адъютант, которого не напугаешь парочкой зверюшек, пытается их оттолкнуть. И они вцепляются в него: Дуглас в одну ногу, Логвуд — в другую. Псы болтаются на нём, пока чертыхающемуся, окровавленному Флинту не удаётся стряхнуть их с себя.