Народные сказки - Тысяча и одна ночь. Сказки Шахерезады. Самая полная версия

– Отсутствием твоим ты привел меня в отчаяние, – затем, взглянув на отца, она прибавила: – можно ли поступать несправедливо с таким красивым юношей, да еще вдобавок с царским сыном?

Царь Шах-Земан вышел и запер за собою дверь и, явившись к визирю и другим послам, приказал им уведомить султана Сулейман-Шаха, что сын его здравствует и благоденствует и пользуется радостями жизни. Кроме того, он приказал доставить войскам продовольствия и денег, и когда все это было отправлено, он послал Сулейман-Шаху в подарок сто коней, сто верблюдов, сто мамелюков, сто рабынь-красавиц, сто черных рабов и сто рабынь-прислужниц.

После этого он отправился к султану вместе со своей свитой, и когда они вышли за город, то Сулейман-Шах встал, чтобы встретить их. Визирь и Азиз уже сообщили ему приятную новость, и он с радостью вскричал:

– Слава Богу, исполнившему желание моего сына!

Он обнял царя Шах-Земана и посадил его рядом с собою на ложе, и они стали беседовать, после чего прислуга поставила перед ними съестное, и когда они наелись, им подали лакомства. Вскоре после этого в «лагерь в богатой и роскошной одежде пришел Тадж-Эль-Мулук, и отец, увидав его, встал и поцеловал; все присутствующие тоже встали, и после того как все они беседовали, царь Сулейман-Шах сказал:

– Я желал бы заключить брачный контракт моего сына с твоей дочерью в присутствии свидетелей.

– Слушаю и повинуюсь, – отвечал Шах-Земан.

Он позвал кади и свидетелей, которые, придя, и написали свадебный контракт, и войска громко выразили свою радость. Царь же Шах-Земан начал снаряжать свою дочь.

– Поистине какой Азиз великодушный человек, – сказал Тадж-Эль-Мулук своему отцу, – какую оказал он мне услугу, и утомлялся, и ездил со мной, и помог мне достигнуть цели, и целых два года не видал своей родины. Поэтому мне хотелось бы дать ему возможность купить товары, так как родная страна его близка.

– Мысль твоя превосходна, – отвечал ему отец.

Таким образом, они приготовили ему тюки с самыми дорогими тканями, и царевич простился с ним, сказав ему:

– Брат мой, прими от меня этот подарок.

Он принял его и поцеловал прах у ног его отца и у его ног. Тадж-Эль-Мулук вскочил на лошадь и проводил Азиза за три мили; после чего Азиз умолял его вернуться.

– Не будь у меня матери, – сказал он ему, – я не вынес бы разлуки с тобой. Аллахом умоляю тебя постоянно уведомлять меня о себе.

Сказав это, он простился с ним и поехал далее. Он увидал, что мать его воздвигла ему могилу посреди дома и постоянно посещала ее; и когда он вошел в дом, то застал ее с распущенными волосами и со слезами на глазах, декламирующей следующие стихи:

Затем она застонала и прочла еще новые стихи; но не успела она кончить, как Азиз подошел к ней, и она, увидав его, вскочила и обняла его, и спросила его о причине его долгого отсутствия. Таким образом, он сообщил ей все, что с ним случилось, и рассказал, какой богатый получил он подарок от Тадж-Эль-Мулука, чему она очень обрадовалась. Такова была история Азиза.

Что же касается до Тадж-Эль-Мулука, то он вернулся к своей возлюбленной царевне, и царь Шах-Земан снарядил ее, чтобы отправить в дорогу вместе с ее мужем и свекром: он послал им продовольствия и подарков, и редкостей, и они нагрузили свой вьючный скот и отправились, а царь Шах-Земан провожал их до трех дней пути. И затем простился с ними. Царь Сулейман-Шах умолял его вернуться, и он вернулся, а царевич, жена его и отец продолжали свой путь и день, и ночь, пока не увидали своего города. Город был для них убран, и они въехали в него, и царь Сулейман-Шах сел на свой трон рядом со своим сыном Тадж-Эль-Мулуком, и роздал подарки, и освободил людей, сидевших по тюрьмам; после чего он справил во второй раз свадьбу своего сына. Целый месяц раздавалось пение и игра на инструментах, и красильщицы окружали султаншу Дунию, и все любовались на нее. Тадж-Эль-Мулук, переговорив с отцом и матерью, занял с женою отдельный дом, и они зажили припеваючи.

Начинается со сто пятьдесят третьей ночи и кончается сто шестьдесят девятой

В былые времена, в царствование халифа Гарун-Эр-Рашида, жил-был купец, у которого был сын по имени Абул-Гасан Али, сын Тагира, человек очень богатый и такой красивый, что все его любили. Он входил во дворец халифа, не спрашивая позволения, и все наложницы халифа и его другие рабыни любили его, и он зачастую беседовал с царем, декламировал ему стихи и рассказывал странные приключения. Но тем не менее он торговал вместе с другими купцами, и в лавке у него сидел молодой человек из сыновей персидского царя, которого звали Али, сын Беккара.

Этот молодой человек был очень красив собою: статен, изящен, с румянцем на щеках, с бровями, сходившимися вместе, с приятным голосом и улыбающимися устами, он был образцом радости и веселья. Случилось так, что однажды они сидели вместе, смеясь и болтая, как вдруг появилось десять рабынь, подобных луне, все статные красавицы; и среди них ехала на муле, на вышитом седле, с золотыми стременами женщина, прикрытая изаром из самой тонкой ткани и опоясанная шелковым, шитым золотом кушаком. Подъехав к лавке Абул-Гасана, она сошла с мула и, сев в лавке, поклонилась ему, и он ответил на поклон. Когда Али, сын Беккара, увидал ее, в голове у него помутилось, и он хотел встать, но она сказала ему:

– Сиди. Зачем хочешь ты уйти при нашем появлении? Это нехорошо с твоей стороны.

– Клянусь Аллахом, о госпожа моя, – отвечал он, – что я бегу от того, что увидал. И как хорошо сказал об этом поэт:

Услыхав такой ответ, она обратилась к Абул-Гасану:

– Как зовут этого молодого человека, и откуда он? – спросила она.

– Он чужестранец, – отвечал он, – и зовут его Али, сын Беккара, он из сыновей персидского царя.

– Когда рабыня моя придет к тебе, – сказала она, – то приведи его ко мне.

– Слушаю, – отвечал Абул-Гасан.

После этого она встала и уехала домой.

Али, сын Беккара, пришел в такое состояние, что не мог слова вымолвить, а через некоторое время к Абул-Гасану пришла рабыня и сказала ему:

– Госпожа моя зовет тебя с твоим товарищем.

Абул Гасан встал и, взяв с собою Али, сына Беккара, пошел с ним во дворец Гарун-Эр-Рашида. Рабыня провела их в отдельную комнату и там посадила за поставленные перед ними столы, и они поели и вымыли руки. После этого она принесла им вина, и они, выпив его, развеселились, и по ее приглашению встали и прошли в другую комнату, потолок у которой поддерживался четырьмя колоннами. Зала эта была убрана с такой роскошью, с какой, вероятно, могли быть убраны дворцы рая, так что они были поражены, глядя на все редкости. В то время как они любовались обстановкой, вдруг к ним приблизились легкой и изящной поступью десять рабынь, напоминавших луну и поражавших своею прелестью.