Мэри Нортон - Добывайки на новом месте

– Только поймите меня правильно: и в саду за стеной, и в огороде мы можем добывать всё, что нашей душе угодно. Нас можно сравнить с голубями, например, или мышами-полёвками, или слизняками, или улитками, или гусеницами… то есть я хочу сказать, стручка гороха нам для еды хватит. И кто здесь нам в этом откажет? Уж точно не Уитлейс. И не миссис Уитлейс. И рядом с нами всегда будет Спиллер со своим луком: в огороде ему найдётся с кем сражаться…

– А кто будет возмущаться, если мы возьмём кусочек сыра, пару щепоток чая, каплю молока? – возразила Хомили. – Или немножечко ветчины с кости перед тем, как они эту кость выбросят? Или…

– Я не говорю, что мы вообще не станем добывать в кладовке: просто нужно быть очень осторожными.

– Мне приходится полностью зависеть от кладовой, – мрачно заметил Пигрин. – Вот почему я переезжаю.

Все трое повернулись к нему, и он улыбнулся, но улыбка получилась довольно бледной.

– Понимаете, чтобы добраться до кладовки, я должен немного приоткрыть эту решётку, вылезти наружу, обогнуть оранжерею, пройти по тропинке до самого окна, а затем, уже с добычей, проделать весь путь обратно, – объяснил Пигрин. – Я не могу быстро ходить, а уж тем более бегать, поэтому так безопаснее: рядом буковая изгородь, чтобы укрыться, – хотя порой она причиняет одни только неудобства. Зимой, например, снег с неё может осыпаться, а из сугроба не так-то просто выбраться.

– И ты решил поселиться поближе к кладовой, – заключил Под.

– Да, но дело не в том, что я очень много ем: мне трудно так далеко ходить, да и времени тратить приходится много. Разумеется, путь, по которому мы шли, и через старую кухню куда короче, но я хожу очень медленно и спрятаться там негде. Когда-то посреди кухни стоял отличный старый стол, только его убрали…

– Согласен, так действительно очень долго находишься на открытой местности.

Никто ничего не ответил, и после недолгого молчания Под заговорил снова:

– Твой новый дом… От него будет проще добраться до кладовки?

– Намного! – Лицо Пигрина просветлело. – Хотите посмотреть?

– Да, я очень хочу! – воскликнула Арриэтта и подбежала к нему по решётке.

– Но надо немного пройти, – сказал Пигрин и повернулся к Поду.

Тот после минутного колебания – возможно, ему не хотелось показаться слишком любопытным – всё же отклонил предложение:

– В другой раз. Мне бы хотелось осмотреться здесь получше, да и штуку эту освоить… – Под посмотрел на проём в стене, потом вниз, на решётку.

– А мне можно пойти, папа? – взмолилась Арриэтта, и Под увидел, что она уже спустила ноги с решётки.

– Не вижу причины для отказа при условии, что ты быстро вернёшься.

– Мы нигде не станем задерживаться, – пообещала Арриэтта и спрыгнула с решётки в траву. – Идём, Пигрин!

Она так обрадовалась, что на мгновение забыла о его хромоте. Когда же Пигрин уже собрался было соскользнуть с решётки, Под его окликнул:

– Эй, подожди… Скажи мне ещё вот что…

Пигрин замер на самом краю.

– Что такое?

Под кивком указал на проём в кирпичной стене.

– Эти книги в комнате… Ты их что, все прочёл?

– Да.

– А ещё раз прочитать не хочешь?

Пигрин пожал плечами:

– Не особенно. Они вам мешают? Я их оставил: слишком велики для моего нового жилья.

– Нет-нет, нисколько не мешают, – заверил его Под, явно довольный.

– Если что, теперь, когда решётка открыта, мы можем вытащить их на траву, а когда стемнеет, убрать: у меня много книг размером поменьше…

– А куда же эти? – встревожился Под. – Лучше уж оставь их: возможно, ещё пригодятся…

– Как хотите, – сказал Пигрин и соскользнул с решётки в траву.

Приноравливаясь к шагам Пигрина, Арриэтта молчала, пока они шли вдоль западной стены оранжереи. Её переполняли чувства: это и облегчение, и радость от того, что решение наконец-то принято. Итак, они останутся здесь, это очевидно! А значит, её ждёт новая жизнь и свобода – такая, о какой она никогда и мечтать не смела. И всё это вот-вот начнётся… нет, уже началось!

Как только они завернули за угол, Пигрин извинился, с некоторой опаской нагнулся и принялся шарить среди засохшего щавеля и крапивы, а когда выпрямился, в руке у него был закопчённый осколок стекла.

– Я их собираю, – объяснил он Арриэтте и протянул свободную руку, чтобы перевести через тропинку на другую сторону, под сень буковой изгороди. – Там безопаснее.

Арриэтта ещё не видела стену этой части дома священника, увитую плющом с мелкими пёстрыми листьями, упрямо цеплявшимися за тёмно-красные кирпичи. Его древовидные побеги словно змеи расползлись во всех направлениях по старинной кладке, и по этим похожим на корни усикам, наверное, легко было бы лазать. Может, дом Пигрина находится на верхнем этаже? Нет, вряд ли: он сказал, что это возле кладовки. Впереди, всего в нескольких шагах, Арриэтта заметила длинное, похожее на клетку сооружение, которое, как ей показалось, крепилось к кирпичной стене. Когда они подошли к нему, Пигрин остановился. Это были пересекающиеся вертикальные и горизонтальные прутья, затянутые рваной мелкой проволочной сеткой. То, что находилось внутри, напоминало засохшие деревца с полусгнившими ветками. В одном углу стояла заросшая мхом переполненная бочка для дождевой воды, которая попадала туда по трубе, спускавшейся с крыши. Интересно, что это такое? Похоже на сетку для фруктов…

– Это старый вольер для птиц, – сказал Пигрин, словно услышал её вопрос.

– А-а… – неуверенно протянула Арриэтта, потому что не слишком понимала, что такое вольер.

– Они держали здесь птиц, – пояснил Пигрин – Разных, в том числе и редких. Как бы мне хотелось посмотреть на них!

Они задержались возле вольера чуть дольше, чем требовалось. Плющ, как заметила Арриэтта, расстелился пёстрым ковром по всему полу за исключением центра, где среди пёстрых листьев стоял круглый камень.

– Это купальня для птиц, – объяснил Пигрин. – Она не такая глубокая, как кажется, – просто стоит на цоколе. Идём, уже недалеко до окна кладовки.

Они прошли ещё немного, и Арриэтта увидела окно, утонувшее глубоко в стене, увитой плющом. Оно было решётчатое, и с того места, где они стояли, ей показалось, что одна створка слегка приоткрыта.

– Там что, открыто? – повернулась она к Пигрину.

– Да, это чтобы кладовка проветривалась. Тебе отсюда, должно быть, не видно, но они прикрепили поперёк рамы мелкую проволочную сетку – наверное, от кошек, когда у них ещё были кошки. Я открепил нижний угол, так чтобы его можно было приподнять, но никто даже не заметил. Вернее, им это теперь всё равно, потому что никаких кошек здесь больше нет.