Мэри Нортон - Добывайки на новом месте

Это была длинная узкая комната, вдоль одной стены в которой тянулись широкие шиферные полки, вдоль другой – ряд деревянных ларей с покатыми крышками, очень похожих на скворечники, подумала Арриэтта, только соединённые между собой.

Пигрин проследил за её взглядом и пояснил:

– Да, в давние времена в них хранили рис, пшеницу, фасоль, кукурузу для кур и всё такое. А ещё каменную соль кусками. Всё это должно было оставаться сухим. Видишь ли, за этой стеной кладовки как раз стоит старая кухонная печь, поэтому в ларях довольно тепло. Их раньше запирали, но теперь все замки сломаны, за исключением одного – вот у этого ларя, что прямо под нами, – его просто не смогли открыть… Правда, это не имеет значения, так как ларями теперь никто не пользуется. Люди больше не делают таких запасов, а просто покупают то, что нужно, когда нужно.

– За деньги, я полагаю? – уточнила Арриэтта.

– Да, за деньги, – рассмеялся Пигрин.

– И всё-таки мне непонятно, что это такое… – с некоторым раздражением произнесла Арриэтта и перевела взгляд на шиферные полки.

На самых верхних хранились банки с компотами, джемами, соленьями, маринадами, соусами, а также всевозможных размеров миски с пудингами, покрытые сверху тканью и завязанные. Верхние полки были поуже, чем главная под ними, на которой лежало множество предметов, но что именно – Арриэтта не могла распознать с того места, где стояла, к тому же они были прикрыты либо чистыми белыми салфетками, либо специальными крышками из мелкой сетки. Связки лука, большие пучки лавровых веток и тимьяна свисали с крючков в потолке. Пространство между основной полкой и каменным полом занимало сооружение, похожее на поставленные вертикально соты. Позже Пигрин объяснил ей, что это подставка для бутылок с вином. Не для лучших вин, которые хранят в погребе, а для домашнего вина, что кухарки делают из сезонного сырья: бузины, одуванчиков, пастернака, крыжовника. К весне, конечно, всё вино выпили. Дверь в дальнем конце кладовки оставалась открытой благодаря гире, точной копии той, что крепилась к блоку в старом жилище Пигрина, только ещё больше. Какими же гигантскими вещами пользовались в те «самые далёкие времена»!

Пигрин прошёл по подоконнику, перебрался на шиферную полку и сказал, протягивая Арриэтте руку:

– Видишь, как это просто!

Это и правда оказалось легко и очень весело!

– А теперь, – предложил Пигрин, – давай-ка посмотрим, что там у миссис У. под всеми этими салфеточками и крышками…

Они подняли первую крышку из проволочной сетки, оказавшуюся на удивление лёгкой, и заглянули под неё: две куропатки, ощипанные и разделанные, ждали момента, когда их приготовят к обеду, и, видимо, уже давно, потому что издавали весьма неаппетитный запах. Добывайки быстро опустили крышку и приподняли уголок салфетки. На тарелке лежал пирог, золотистый, блестящий.

– Это не для нас, – вздохнул Пигрин, – пока его не разрежут.

Но Арриэтта всё же отломила сбоку кусочек. Ах каким лёгким и восхитительным на вкус оказалось тесто! Только сейчас она поняла, как сильно проголодалась: ведь никто из них даже не прикоснулся к еде, которую принёс в пепельнице Спиллер, да и с того момента прошла, казалось, вечность.

Под другой крышкой лежали аппетитные остатки жареного говяжьего филея, и Арриэтта съела несколько маленьких хрустящих кусочков. Рядом с мясом на сырной доске они нашли большой кусок чеддера, восхитительно влажного и рассыпчатого. Арриэтта и Пигрин поели сырных крошек и аккуратно вернули на место кусок марли, которым сыр был прикрыт. Рядом стояла стеклянная банка с семенами сельдерея, хрустящими и очищенными от оболочки. Они полакомились этими семенами, и Арриэтта почувствовала, что слегка утолила голод. Кость от ветчины их не заинтересовала, хотя на ней осталось ещё достаточно мяса, но перед восхитительно пахнущим печеньем из песочного теста, с изюмом, на подносе из плетёной проволоки они устоять не смогли.

– Печенье мы взять не можем, здесь ровно дюжина, – предупредил Пигрин. – Хозяйка наверняка заметит пропажу…

Им пришлось довольствоваться изюминками, прежде чем перейти к ряду маленьких стеклянных баночек, в которых было что-то розовое, залитое сверху растопленным жиром.

– Это мясные консервы, – объяснил Пигрин. – Миссис Уитлейс продаёт их в деревне: мясо у неё получается очень хорошо, но и это мы попробовать не сможем, потому что жир застыл. Ну как, ты достаточно увидела для первого дня?

– А что в ней? – спросила Арриэтта, безуспешно пытаясь, поднявшись на цыпочки, заглянуть в коричневую миску.

– Яйца, но они тоже не для нас: не полезешь же по лианам с сырым яйцом в руках. Идём, я покажу, где можно спуститься.

Пигрин направился к решётчатому окну, и Арриэтта, последовав за ним, с опаской уточнила:

– На пол?

– Да, мы можем вернуться через старую кухню, и там я тебе ещё кое-что покажу…

Спуститься вниз по подставке для вина оказалось проще простого: быстро соскользнув по вертикальной стойке, они немного отдохнули на краю отверстия для бутылки, потом таким же образом миновали ещё пару стоек и оказались на полу. Назад подниматься было бы куда труднее, подумала Арриэтта, но Пигрин, словно умел читать мысли, показал на пыльную верёвку с узлами, привязанную к гвоздю под полкой, в тени подоконника на фоне тёмного дерева едва заметную.

– Ставишь ногу на вертикальные стойки там, где они прикреплены к стене, поднимаешься почти как по лестнице, и через минуту ты уже наверху. Это всё равно что взбираться по скале, только намного легче…

Арриэтта вспомнила предупреждение Пода и сказала:

– Добывайке нельзя пользоваться тем, что человеки могут переложить в другое место или передвинуть.

– Они могли бы, но не делают этого, – сказал Пигрин, решив больше не обращать внимания на это её «человеки». – Они под полки с продуктами даже не заглядывают, разве что когда подметают пол, а это случается не часто…

Тем временем они подошли к запертому ларю, который стоял почти под самым подоконником.

– Вот что я хотел тебе показать.

В тёмном углу, в густой тени, в том месте, где дерево соединялось со стеной, Арриэтта увидела трещину в штукатурке.

– Трещина здесь была всегда, но я её расширил, и теперь в неё можно проскользнуть. – С этими словами Пигрин забрался внутрь и позвал: – Иди сюда.

Пусть Пигрин и расширил трещину, но не слишком, так что Арриэтта протиснулась с трудом. Внутри оказалось очень темно и тепло, пахло чем-то знакомым и чистым.

– Подойди и потрогай заднюю стенку, – предложил Пигрин.

Арриэтта положила обе руки на гладкую невидимую поверхность.