Виктория Полечева - Тюльпинс, Эйверин и госпожа Полночь [litres]

– Хайде, – Эйверин постаралась чуть отстраниться от мальчишки, но ей это не удалось, – Гёйлам тоже здесь?

– Тоже, тоже! Где ж ему еще быть-то!

– Эйви… – Додо, не переставая улыбаться, протянул ей руку. Эйверин охотно приняла его помощь и встала на ноги. Она все еще пошатывалась, перед глазами мелькали цветные искорки. – Эйви… – Додо шагнул вперед и крепко прижал подругу к себе. Он зарылся носом в ее волосы и даже не думал отпускать.

Эйверин чувствовала, как слабеют ноги, как тают ледышки, которыми покрылась ее душа. Додо был теплым. От него лучами расходилось само счастье. Она сглотнула, чувствуя, как подступают слезы. Живой. В самом деле живой.

– Эйвер, гхм… – Голос Тюльпинса все разрушил. Словно увалень заслонил своими огромными телесами свет, который шел от Додо. – Я рад, что с т-т-т-тобой все в п-п-порядке. На самом деле рад. – Он положил толстую лапищу Эйверин на плечо, а та невольно им дернула.

– Додо, – Эйви обвела глазами потолок пещеры, покрытый острыми каменистыми выступами, озеро у самых ее ног и множество лежаков, – что здесь вообще происходит? Ты как сюда попал?

– Не знаю. – Додо улыбнулся, а потом мельком недовольно взглянул на Тюльпинса. – Не помню ничего. Проснулся уже тут, вон на том желтеньком лежаке, видишь, Эйви? Правда, он красивый? – Мальчишка ласково посмотрел на подругу, словно говоря: «Как и ты, красивый».

– Очень красивый. – Эйверин кивнула и перевела сердитый взгляд на Тюльпинса, который надменно хмыкнул. – А потом что, Додо? Вы все это время здесь жили? Не выходили совсем?

Эйверин хотела спросить, мог ли Додо прийти к ней или хотя бы передать записочку о чудесном спасении, но почему-то не смогла. Но мальчишка понял ее, точно понял. Улыбка его сникла, глаза стали еще больше.

– Прости, Эйви! Ты ведь переживала? Не говори ничего, я точно знаю, что переживала. Я чувствовал! Но нам правда-правда нельзя отсюда уходить, Чин даже нос высовывать запретил! – Додо поднял небольшой камешек и с досадой кинул его в озерцо. – Сказал, что на нас тогда снова подействует трава эта дурацкая. И тогда – смерть. Теперь уж наверняка…

– Додо, что за трава? О чем ты? – Эйверин нашла теплые пальцы Додо и сжала в своих, чувствуя, что ему нужна поддержка.

– Да Чин вам расскажет, Эйви. – Глаза мальчишки покраснели, и он быстро отвернулся. Уже тихо, едва слышно, он добавил: – Мы уйдем скоро, Эйви. Насовсем отсюда уйдем. И с родителями не попрощаться, и с братом. И с тобой. – Мальчишка шмыгнул носом.

– Т-ты же сказал, что вам нельзя уходить, – удивился Тюльпинс.

– А я ход нашел. – Додо обернулся, вытер нос и кивнул на озерцо. – Вон, чернеет. Плавать я быстро научился да и нырнул туда. Он неглубоко, даже Хайде доплывет. А потом ход наверх идет, а там – грот затопленный. Там воды мне по пояс, наверное…

– Ее, выходит, очень мало. – Увалень премерзко хмыкнул. – С твоим-то ростом.

Додо крепко сжал кулаки и выпятил грудь. Эйви им прямо залюбовалась. И хоть она не имела ничего против избиения Тюльпинса, драка сейчас им была совершенно ни к чему. Эйверин сама двинула Тюльпа в плечо с такой силой, что тот охнул. Девочка не сомневалась, что желание спорить с Додо у него сразу испарилось.

– А что в другой пещере, Додо? Ну, в этом гроте? – Эйверин как ни в чем не бывало подошла к краю озерца и всмотрелась в лазурную воду.

– Не знаю, Эйви. Там темно. Зойди с Гёйламом дальше ходили, целый день потратили. Сказали, что выход там, где горы заканчиваются. Там этой траве нас точно не достать.

– Додо, но вы ведь вернетесь? – даже не пытаясь скрыть надежду в голосе, спросила Эйверин. – Правда вернетесь?

– Идем к Чину, Эйви. – Лицо Додо помрачнело. – Он все расскажет. Если захочет только. – Мальчишка погладил подругу по плечу, а потом взял под руку и повел в небольшой боковой коридор пещеры.

– М-м-можно мне с вами? – Тюльпинс засеменил следом.

Додо остановился, окинул парня долгим придирчивым взглядом, а потом вопросительно посмотрел на Эйверин.

– Да уж, придется его взять. Это Тюльпинс, кстати. Он – бывший господин. Мы теперь с ним слуги Полуночи, Додо. Он тоже хочет понять, что творится в Сорок Восьмом.

– А вы… эм… – Додо поджал алые губы, пытаясь подобрать нужные слова. – Вы с ним… друзья?

– Ой, Додо, ты что. – Эйверин насмешливо хмыкнула. – Конечно, мы никакие не друзья. Он мне никто, абсолютно никто.

У Эйви в груди кольнуло: все-таки Тюльпинс по большей части хорошо к ней относился. Да и ту ночь, когда она избила его до полусмерти, а потом рассказала все, что было на душе, ничто никогда не сотрет. Как бы ни пыталась она этому сопротивляться, Тюльп перестал быть абсолютно никем в ее судьбе. Но вот признаваться в этом Додо почему-то было стыдно.

Они прошли не больше десятка метров и чуть не столкнулись с Гёйламом. Парень кривовато улыбнулся и поднял руку в знак приветствия.

– Рада, что ты жив. – Эйви улыбнулась в ответ и кивнула.

– Ведьма. – Гёйлам поклонился, и светлые волосы его всколыхнулись. – Я тебя вспомнил. – Парень кивнул. – Спасибо.

– Хотела бы я сказать, что ты тоже бы для меня так сделал. Но ты бы не сделал. – Эйверин хмыкнула.

– А ты неплохо меня узнала, Ведьмочка. – То ли девочке показалось, то ли Гёйлам действительно взглянул на нее с теплотой.

– Ну все, пойдемте. Чин ждет. – Додо вывел их в новый зал пещеры, который был в несколько раз меньше предыдущего, но за счет прорех в потолке казался гораздо более светлым.

Чином оказался косматый здоровяк, который первым попытался сунуться в арку. Увидев Эйверин, он озлобленно на нее взглянул и невольно притронулся пальцами к порядком опухшему носу.

– Вправлять пришлось, – раздраженно сказал Чин и сплюнул на каменный пол. – Ну, садитесь, чего встали? Тут тепло. Додо, найди Зойди. Может, ему помощь какая нужна.

Мальчишка тяжело вздохнул и вышел.

Эйверин подумала, что нужно бы извиниться, но не стала. Может, будет еще более подходящий момент. И к тому же пальцы на ее ноге тоже ужасно болели. Можно считать, что они в расчете.

Когда Эйви и Тюльпинс уселись, Чин пронизывающим взглядом их осмотрел и спросил:

– Парень, а мы не встречались? Уж не тебя ли я по голове приложил, а?

Тюльпинс опустил глаза и кивнул.

– Смотрю, снова побитый ходишь, да? Видать, невезучий ты. Ну да ладно. Бежать вам отсюда некуда, это я точно говорю. Так что признавайтесь, ребята, кто такие, откуда? Чего вам надо, как нас нашли?.. Все рассказывайте, я все послушаю.

Эйверин посмотрела на Тюльпа, но тот почему-то избегал ее взгляда. Тогда она заговорила:

– Мы за вами проследили сегодня ночью.

– Так, значит, тумана вы не боитесь. – Чин прищурился, и лицо его посуровело. – А ну, признавайтесь! От Полуночи вы, от Верхних?! Или еще от кого?!