Виктория Полечева - Тюльпинс, Эйверин и госпожа Полночь [litres]

Спустя несколько минут звуки стихли, и Эйверин взволнованно подскочила на ноги. Она знала, что первым, кто кинется ее спасать, будет Додо. И она не ошиблась. Вскоре его макушка замаячила над водой, он широко улыбнулся и закричал во весь голос:

– Я знал, Эйви! Я знал, что ты вспомнишь! – Мальчишка выбрался из озерца и кинулся к Эйверин. Он так крепко обнял ее, что ей стало трудно дышать. Но она была не против: объятия Додо стоили тысячи несделанных вдохов. – Я так испугался, Эйви! – зашептал мальчишка на ухо подруге, а потом вдруг чуть отодвинул ее лицо от себя и звонко поцеловал.

– Ой, Додо! – Эйверин отскочила в сторону и расхохоталась, не в силах скрыть радость. – Ты чего это?

– Говорю же, – мальчишка закрыл лицо ладонями и тихо буркнул: – Испугался.

Следующим из озера вылез Рауфус, а за ним – Чин и Гёйлам. Виноватый вид Рауфуса развеселил Эйви. Даже в полутьме пещеры видела она по-детски оттопыренную губу и мохнатые брови, слившиеся воедино.

– Ведьма, всех заколдовала! – радостно воскликнул Гёйлам. – А я-то уж думал, что в темноте ваши трупы будем вечность вылавливать!

– Ну, ты, это… – Рауфус двинул друга локтем в бок, – думай, что говоришь, да? Не померли они же? Не померли. Хорошо все, значит. Нормально. И там снаружи все целые.

– Да ничего, Рауфус. – Эйверин похлопала громилу по руке. – Это случайно вышло, мы поняли. Ты ни в чем не виноват.

– Так и я говорю, не виноват! А они мне: ты, дурак, всех убил! – взревел парень от радости, что обрел защитника. – А я как Хайде увидел, так и, ну… это… Ну, ты поняла.

– Эй, парень, – Чин присел напротив Тюльпинса, – а с тобой-то все в порядке? Живой?

Эйверин стало ужасно совестно. Она словно увидела, как посветлел вокруг нее воздух: Додо, Рауфус, Гёйлам – все они радовались ее спасению. А вот Тюльп вновь остался совсем один.

– Парень, ты слышишь меня? – Чин опустил широкую ладонь на щеку Тюльпинса. – Слышишь?

– Да все в порядке. – Парень дернул головой. – Идем обратно или нет? Нам еще как-то объяснять Полуночи, что с нами стряслось.

Чин пожал плечами и полез в воду, за ним двинулись Гёйлам, Рауфус и Додо, который бережно поддерживал Эйверин за руку.

– Ты идешь? – Эйви обернулась, отошла от Додо и помогла подняться на ноги Тюльпинсу.

– Не ребенок. Справлюсь, – резко ответил он.

– Додо, подстрахуй его, пожалуйста, – кивнула Эйверин мальчику. – Он сильно повредил руку. Меня спасал, – зачем-то соврала она.

– Эйвер, не неси бред. – Тюльп надменно фыркнул. – Я хочу, чтобы меня любили и уважали за правдивые поступки, понимаешь? За настоящие. Я хочу чего-то стоить на самом деле, а не на словах. Не помогай мне, Додо. Я сломал руку п-п-п-потому, что я – придурок. – Тюльпинс распрямился и неуклюже прыгнул в озерцо.

Эйверин отскочила от брызг, недовольно пробормотала: «Ну и пожалуйста» – и аккуратно залезла в воду. Додо последовал за ней.

В пещере было теперь совсем светло: от потолка осталось не больше трети. Гладкие камни покрылись наледью, сверху падали хлопья снега.

Обитатели пещерного лагеря дружно радовались спасению Тюльпинса и Эйверин. Но громче всех от восторга верещал, конечно же, Хайде. Он вновь видел брата, всех его друзей. Мальчику казалось, что он снова дома. Эйверин иногда задумывалась: каково ребенку расти в мусорной куче? Но только сейчас она осознала, что Хайде все равно, где он находится. Он был счастлив оттого, что его брат рядом, что рядом те, кто его любит.

– Эй, Крысенок! – От дальней стены прямо к Эйверин шел мистер Дьяре. Он выглядел куда более усталым и осунувшимся, чем обычно, но Эйви подскочила на месте от радости и кинулась к нему.

Ее колотило от холода, но она сразу согрелась, обняв мистера Дьяре. Словно прильнула к теплому сухому боку домашней печи.

– Это он вас спас, – с благоговейным восторгом шепнул Додо. – Взмахнул рукой – и нет камней.

– Я думала, что вы уехали. – Эйви шмыгнула носом.

– Я не мог оставить их здесь.

Эйверин отстранилась. Посмотрела на морщинки вокруг лиловых глаз, на насмешливо приподнятые усы и вдруг удивленно вздохнула.

– Да, Крысенок. Да. – Мистер Дьяре потрепал девочку по макушке. – Хранитель – это я.

Эйверин отчего-то расхохоталась и обняла колдуна вновь.

– А я вас боялась! По-настоящему боялась! А это вы!

Мистер Дьяре присел так, чтобы его глаза были на уровне глаз Эйви, и тихо сказал:

– Крысенок, ты ничего не боишься. Поняла?

Эйверин быстро закивала:

– Мистер Дьяре, вы же теперь разберетесь с Полуночью? Она и отца моего заколдовала! Представляете? И где-то у нее моя мама. Но раз теперь Хранитель – это вы, то все будет хорошо. Я точно знаю!

Усы мистера Дьяре опустились, он распрямился.

– Чин ведь сказал, – Тюльпинс подошел ближе и устало вздохнул, – у Хранителя осталось мало сил. Я так понимаю, что ему с Полуночью уже не справиться.

Мистер Дьяре грустно улыбнулся:

– Он прав, Крысенок. В моих силах сейчас только увести подальше отсюда всех этих ребят.

– Мы, это, тоже решили уйти из Сорок Восьмого. – В беседу вклинился Рауфус. – Здесь нам все равно ждать нечего. И еды мало, и холодно так, что даже костры не спасают.

– А ты пойдешь с нами, Ведьма? – Гёйлам усадил Хайде на плечи. – Пойдем. Мы уже к тебе привыкли.

Эйви кинула беглый взгляд на Додо, который с надеждой смотрел на нее, а потом тихо спросила:

– Мистер Дьяре, а что с Полуночью? Кто теперь ей помешает?

– Она уедет в город Верхних через несколько недель. За это время она не должна навредить многим…

– Но к-к-кому-то она все-таки успеет навредить, – мрачно подытожил Тюльп. – П-пойдем, Эйвер. Нам еще объяснять ей, куда мы запропастились.

Эйверин замолчала, холодок зашевелился в ее груди. Что-то изменилось в Тюльпинсе. Если раньше его глаза казались просто бледными, то сейчас они были пустыми, остекленевшими. Словно глаза кукол, которыми заваливал ее дядя Чичу. Меж бровей и у уголков рта парня залегли крупные складки. Тюльп потух, и с этим нужно было что-то делать.

– Крысенок, я не могу тебя просить, но там твой отец. Ты можешь попытаться на него повлиять. Это единственное, что вы можете сделать.

– Стойте, ну пожалуйста, стойте! – Додо с отчаянием схватил Эйверин за руку. – Ну нельзя же так, правда?! Почему Эйви должна к ней возвращаться? Пусть она с нами идет, пожалуйста, мистер Дьяре!

– Додо, – колдун погладил мальчишку по макушке, – это ее выбор. Если она захочет уйти с нами прямо сейчас, она уйдет.

Додо обиженно насупился и исподлобья взглянул на Тюльпинса.

– Хоть бы сказал, что сам справишься! Чего ты молчишь, а?!

– Я? – Тюльп криво улыбнулся. – Я н-ни с чем сам не справлюсь. Мне н-н-нужна ее помощь.

Додо с вызовом шагнул вперед, готовясь броситься в бой. Но Чин подошел к мальчишке и опустил руку ему на плечо, призывая к порядку.