Эрл Гарднер - Перри Мейсон: Дело заикающегося епископа. Дело об удачливых ножках

– Что было дальше? – спросил Мейсон.

– Я расхаживала взад и вперед, чтобы они заметили белое пальто и шляпку, но, казалось, на них никто так и не обратил внимания.

Мейсон прищурился в задумчивости.

– Я расскажу вам, что случилось, – заявил он. – Они приехали сюда, потому что увидели сообщение на столе у Пэттона. Они хотели вас проверить. Пока сотрудники отдела по раскрытию убийств еще не расспрашивали подробно дежурного полицейского, который первым оказался в квартире Пэттона. Но они сделают это позднее, и тогда кто-то вспомнит и про белое пальто, и про шляпку, и полиция вернется.

– Вы так думаете? Мейсон кивнул в задумчивости, продолжая неотрывно смотреть на Тельму Белл.

– Ваше алиби вас не беспокоит? – уточнил адвокат.

– О, нет, – ответила она. – У меня с алиби все в порядке. Повторяю вам: там меня не было. Я не стала бы об этом врать.

– Насколько хорошо вы знаете Марджи? – поинтересовался Мейсон.

– Не очень хорошо. То есть мы знакомы только пару недель. Мне ее очень жалко, и я постаралась сделать для нее все, что могу.

– Вы не станете спасать ее от обвинения в убийстве, если для этого вам самой потребуется оказаться в опасном или уязвимом положении?

Тельма Белл покачала головой.

– Только не в случае убийства. Тогда не буду.

– В квартире Пэттона нашли сообщение, в котором Пэттона просили позвонить Марджи по номеру: Харкурт 63891, – продолжал Мейсон. – Этот номер зарегистрирован в этой квартире. Как детективы…

– О, я все объяснила, – перебила его Тельма Белл. – Я сказала им, что в шесть часов меня не было, а Марджи как раз заходила. Я нашла от нее записку под дверью.

– Они захотели увидеть эту записку?

– Да, конечно.

– И что вы им сказали?

– Что сунула ее в свою сумочку. Я не собиралась ее хранить и разорвала. Только я не помню, где тогда находилась. Но какое-то время я была в подпольном баре со своим парнем.

– И они приняли это объяснение?

– Да. Похоже, я сама их совершенно не интересовала. Их интересовала Марджи ее ноги. Они хотели узнать, называли ли ее когда-нибудь «Девушка с удачливыми ножками».

– И что вы им сказали?

– Сказала, что называли.

– Они не знали, что вы сами победили в конкурсе в Паркер-Сити?

– Нет, обо мне они почти ничего не знали. Только хотели выяснить, насколько хорошо я знала Фрэнка Пэттона. Я ответила, что познакомилась с ним через Марджи и собиралась прийти на встречу с ним вместе с Марджи. У Пэттона для нас была какая-то работа. Я сказала им, что не пойду на эту встречу, если что-то случилось и веские основания, почему этого не следует делать. Они мялись какое-то время, наконец заявили мне, что причина есть. Мне не следует идти на встречу, потому что Пэттон мертв. Сказав это, они внимательно наблюдали за мной. Явно хотели посмотреть, как я отреагирую на эту новость.

– И как вы отреагировали? – спросил Мейсон.

– Я им заявила, что это меня не очень удивляет. Я слышала, что у него больное сердце, но он себя не берег, не желал сбавлять обороты. Тогда они сказали, что его убили. Я уставилась на них и тихо произнесла «Боже мой!», после этого опустилась на кровать. Я округлила глаза и выдала: «Подумать только, а у меня на завтрашнее утро была назначена с ним встреча! Боже мой! Что бы было, если бы я об этом не узнала и отправилась в его квартиру?!»

– Они вам что-то ответили на это?

– Нет, осмотрелись и ушли.

– На вас были те белое пальто и шляпка?

– Да.

Перри Мейсон заложил большие пальцы рук в проймы жилетки и зашагал по ковру, который лежал на полу. Тельма Белл была в ночной рубашке и кимоно. – У меня ноги замерзли, – заявила она, пошевелив голыми пальцами ног. – Мне нужно что-нибудь надеть.

– Одевайтесь полностью.

– Зачем? – спросила Тельма Белл.

– Я думаю, что вам лучше отсюда уехать.

– Зачем? – повторила девушка.

– Из-за полиции.

– Но я не хочу.

– Я думаю, что лучше все-таки уехать.

– Но это может плохо для меня обернуться. Как это будет выглядеть? Что подумает полиция?

– У вас же есть алиби, – напомнил адвокат.

– Да, есть, – произнесла она медленно и неуверенно.

– В таком случае все в порядке.

– Зачем мне уезжать, если у меня есть алиби?

– Я думаю, что учитывая все обстоятельства, так будет лучше.

– Вы имеете в виду, что так будет лучше для Марджори?

– Возможно.

– Если так будет лучше для Марджори, то я уеду, – решительно заявила Тельма Белл. – Я для нее сделаю все, что угодно. – Она включила настольную лампу, которая стояла на тумбочке у изголовья кровати, поплотнее запахнула кимоно, посмотрела на Мейсона и спросила: – Когда мне уезжать?

– Прямо сейчас. Как только оденетесь.

– И куда я поеду?

– Куда я скажу.

– А есть разница, куда ехать?

– Думаю, да.

– То есть вы выберете место, куда мне предстоит отправиться?

– Да.

– Почему?

– Потому что я хочу иметь возможность связаться с вами в любое время.

– Вы разговаривали с Марджи? – спросила Тельма Белл, глядя на него большими невинными глазами. Она казалась искренней и доброжелательной.

– А вы?

– Нет, – удивленно ответила девушка. – Конечно, нет.

Мейсон внезапно прекратил мерить шагами комнату, широко расставил ноги. Он будто стряхнул с себя усталость, расправил плечи. Адвокат смотрел на Тельму Белл неотрывно и очень серьезно. Глаза у него горели, и этот взгляд не предвещал ничего хорошего.

– Не врите мне! – яростно воскликнул он. – Вы разговаривали с Марджори Клун после того, как она отсюда уехала.

Тельма Белл округлила глаза.

– Что вы такое говорите, мистер Мейсон?! – укоризненно воскликнула она.

– Не надо мне тут устраивать представления, – рявкнул Мейсон. – Вы разговаривали с Марджори Клун после меня.

Тельма Белл молча покачала головой.

– Вы разговаривали с ней, – повторил Мейсон, в голосе которого теперь звучала неприкрытая ярость. – И сказали, что говорили со мной, а я велел ей покинуть пределы города или что-то в этом роде. Вы сказали ей, что она должна отсюда уехать или пригрозили чем-то, что заставило ее уехать.

– Ничего подобного! – взорвалась Тельма Белл. – Я ей этого не говорила. Это она сказала мне…

– Ага! И что она вам сказала? Тельма Белл опустила глаза и какое-то время молчала.

– Что она уезжает из города, – наконец произнесла девушка тихим голосом.

– Она сообщила, куда уезжает?

– Нет.

– А когда уезжает?

– В полночь.

Перри Мейсон посмотрел на часы.

– Примерно сорок пять минут назад, – сказал он.

– Да, примерно так.

– В какое время вы разговаривали?

– Думаю, около одиннадцати.

– Она сообщила вам, в какой гостинице остановилась?

– Нет. Она только сказала, что должна уехать.

– Что еще она вам сказала?