Рекс Стаут - Где Цезарь кровью истекал… [litres]

– Он просто блефует! – взорвался Уодделл.

– Помилуйте, сэр. С моей-то репутацией… – Вулф поморщился. – Я слишком дорожу своей репутацией, чтобы…

– Вы утверждаете, что знаете, кто убил Клайда Осгуда? И Бронсона?

– Да.

– Тогда, клянусь Богом, я готов вас выслушать! – Уодделл откинулся на спинку стула, снял телефонную трубку и приказал: – Пришлите Филлипса.

– Филлипса? – Вулф удивленно вскинул брови.

– Стенографиста.

Вулф покачал головой:

– О нет. Вы меня неверно поняли. Я пришел за мистером Гудвином. Он мне нужен.

– Нам тоже. Мы его пока подержим. И повторяю, если вы захотите внести залог, я решительно воспротивлюсь.

Дверь открылась, и вошел прыщавый молодой человек. Уодделл кивнул ему, и он уселся, открыл блокнот и приготовился записывать.

Вулф, не обращая на него внимания, продолжил:

– Перейдем к делу. Мне нужен мистер Гудвин. Если бы вы не скрывались от меня вчера вечером, он бы уже помогал мне. Предлагаю вам на выбор два варианта. Первый. Вы немедленно освобождаете мистера Гудвина. С его помощью я быстро соберу недостающие доказательства и доставлю их вам вместе с убийцей, живым или мертвым. Второй. Вы отказываетесь выпустить мистера Гудвина. Его отсутствие существенно усложнит задачу сбора доказательств, но я все равно добуду их и доставлю убийцу мистеру Лейку. Мне сказали, что газета «Кроуфилд дейли» с удовольствием сообщит своим читателям все подробности великолепной сыскной работы мистера Лейка, и налогоплательщики поймут, что не зря тратят на него деньги. Вам очень повезло, что мистер Гудвин оказался в ваших руках. В противном случае я ни за что не стал бы к вам обращаться. – Вулф устремил пристальный взгляд на окружного прокурора. – Ваше слово, сэр.

– Он хочет сказать: «Делайте ваши ставки», – пояснил я.

– Заткнись! – прорычал Бэрроу.

– Я по-прежнему склоняюсь к тому, что это блеф, – заявил Уодделл.

– В таком случае, – Вулф приподнял плечи на четверть дюйма и опустил их, – пойдем к мистеру Лейку.

– Вы сказали, что знаете имя убийцы Клайда Осгуда и Говарда Бронсона. Вы имеете в виду, что их обоих убил один и тот же человек?

– Так дело не пойдет. Вы все узнаете после того, как освободите моего помощника. Причем я сам решу, когда поставить вас в известность.

– Через год или два?

– Зачем же? Скажем, в течение двадцати четырех часов.

– Вы и в самом деле знаете имя убийцы и можете представить доказательства?

– Первое – да. А доказательства у меня будут.

– Какие?

– Говорю вам, так не пойдет. – Вулф покачал головой. – Я не собираюсь играть в кошки-мышки.

– У вас будут убедительные доказательства?

– Неопровержимые.

Уодделл почесал себя за ухом, немного помолчал, потом обратился к стенографисту:

– Дай сюда блокнот и уматывай.

Прыщавый юнец молча повиновался. Уодделл еще немного подумал, потом мрачно спросил Бэрроу:

– Что будем делать, капитан?

– Не знаю. – Бэрроу поджал губы. – Знаю только, что хотел бы сделать. Прямо руки чешутся.

– Это существенно облегчит положение. Полдюжины ваших молодчиков не смогли ничего откопать, а этот толстый умник знает имя убийцы. Во всяком случае, уверяет, что знает. – Уодделл внезапно запрокинул голову и развернулся к Вулфу. – А кто еще знает, кроме вас? Если Лейк или его помощники скрывают от меня…

– Не волнуйтесь, – заверил Вулф. – Они в одной упряжке с вами и знают не больше вашего.

– Когда же вы успели все разнюхать? Гудвин вам не помогал. Мы его взяли сразу после того, как нашли тело Бронсона. Клянусь честью, если вы блефуете…

Вулф потряс головой:

– Оставьте. Я знал, кто убил Клайда Осгуда, еще в понедельник ночью. Знал с той самой секунды, как увидел морду быка. Тогда мне стал ясен и повод к убийству. То же самое и с Бронсоном – все было очевидно с самого начала.

– И вы знали все это во вторник, когда сидели здесь и разговаривали со мной, с окружным прокурором?

– Да. Только тогда у меня не было доказательств. Точнее, они были, но их уничтожили. Теперь мне придется раздобывать новые.

– Какие доказательства уничтожили?

– Потерпите. Уже почти одиннадцать, и нам с мистером Гудвином пора идти. Мы должны поработать. Кстати, я не хочу, чтобы нам докучали слежкой. Это бесполезно, поверьте. К тому же, если я замечу, что за нами следят, я сочту себя свободным от взятых обязательств.

– Вы даете мне слово, что сдержите обещание? Честное слово?

– Ради бога, только не честное слово. Мне не нравится это словосочетание. Слишком часто словом «честное» или «честь» пользовались бесчестные люди и замарали его. Я даю вам мое слово. Но я не могу разговаривать с вами целый день. Моего помощника задержали с соблюдением формальностей, и я хочу, чтобы освободили его также законным путем.

Уодделл выпрямился, почесал себя за ухом, хмуро посмотрел на вытянутое лицо Бэрроу и потянулся к телефонной трубке.

– Фрэнк? Спроси судью Хатчинса, могу ли я заскочить к нему на минутку. Нужно аннулировать ордер.

– Может, мне сходить поискать его? – предложил я.

– Нет. Мы подождем, – ответил Вулф.

Мы сидели в комнате павильона, где размещалась дирекция ярмарки, но не в той, в которой во вторник встречались с Осгудом. Комнатка была загромождена мебелью и завалена бумагами. Был полдень. Выйдя из здания прокуратуры в сопровождении Вулфа, я поразился, увидев на стоянке наш седан. Вулф пояснил, что машину пригнал сюда один из работников Осгуда. Вулф велел взять курс на ярмарку. Сперва мы заехали в главный павильон, осмотрели орхидеи и обрызгали их раствором. Вулф нанял служителя, который должен был ухаживать за цветами до субботы, а затем проследить за их упаковкой и отправкой. После этого мы прошли в помещение, где Вулф назначил встречу с Лу Беннетом, и вот прождали его там до самого полудня.

– Если хотите знать мое мнение, – выпалил я, – то нам лучше всего изменить свою внешность, сесть в машину и как можно скорее добраться до Нью-Йорка или махнуть через границу в Вермонт и там укрыться в заброшенной мраморной штольне.

– Не паясничай, Арчи.

Я засунул руки в карманы:

– Я изучал ваше лицо без малого десять лет и наизусть знаю все ваши гримасы и ужимки, замыслы и настроения. Так вот, беру на себя смелость утверждать, что не верю в существование доказательств, о которых вы распинались перед этими недоумками.

– Ты прав, их не существует.

– Я имею в виду доказательства, которые вы обязались представить через двадцать четыре часа.

– Я тоже.

– Но вы собираетесь их заполучить?

– Да.

Я уставился на него:

– Да, я так и думал, что рано или поздно это должно было случиться. Многие великие умы так кончали. Не думал только, что это протекает столь болезненно. Лучше бы это случилось со мной. Помню, моя бедная мамочка лет двести назад…