Агата Кристи - Таинственный противник

Таппенс в задумчивости вернулась на кухню. Великий человек произвел на нее впечатление. Теперь она поняла, о чем беспокоился Борис. Пиля Эджертона не так легко будет обвести вокруг пальца.

Через четверть часа вновь раздался звонок, и Таппенс вышла в прихожую, чтобы проводить посетителя. Войдя, он уже один раз внимательно осмотрел ее. Сейчас, вручая ему шляпу и трость, она чувствовала, как его взгляд проникает ей в душу. Когда девушка открыла дверь и отошла в сторону, чтобы дать ему выйти, мужчина задержался в дверях.

– Вы здесь не так давно, а?

Удивленная, Таппенс подняла глаза. В его взгляде она увидела доброту и что-то еще, что было трудно охарактеризовать словами.

Он кивнул, как будто уже услышал ее ответ.

– Военный волонтер в трудном финансовом положении, правильно?

– Вам что, миссис Вандемейер рассказала? – подозрительно спросила Таппенс.

– Нет, дитя мое. Ваш вид говорит сам за себя. Вам здесь нравится?

– Очень нравится, спасибо, сэр.

– Но сейчас много хороших мест, а иногда перемена бывает необходима.

– Вы хотите сказать… – начала было Таппенс.

Но сэр Джеймс уже подошел к лестнице. Он обернулся и посмотрел на девушку своим добрым, проницательным взглядом.

– Просто намек, – произнес он, – и ничего больше.

Войдя на кухню, Таппенс задумалась еще больше.

Одетая как положено, Таппенс в положенное время отправилась на свою «выходную прогулку». Альберт где-то отсутствовал, и она сама зашла в писчебумажный магазинчик, чтобы убедиться, что ничего нового не появилось. Удовлетворившись этим, девушка направилась в «Ритц». Там она узнала, что Томми все еще не появился. Другого ответа Таппенс и не ожидала, но это был еще один гвоздь в крышку гроба ее надежд. Она решила обратиться к мистеру Картеру и рассказать ему, когда и куда Томми отправился на поиски, с просьбой сделать что-то, чтобы разыскать молодого человека. Подумав о помощи мистера Картера, девушка повеселела и справилась о Джулиусе Хершайммере. Оказалось, что он вернулся полчаса назад, но опять куда-то вышел.

Настроение Таппенс еще больше улучшилось. Будет здорово увидеться с Джулиусом. Может быть, он придумает, как найти Томми? Она написала письмо мистеру Картеру, сидя в гостиной номера Джулиуса, и как раз надписывала адрес на конверте, когда дверь распахнулась.

– Какого черта… – начал Хершайммер, входя, но немедленно замолк. – Прошу прощения, мисс Таппенс. Эти идиоты внизу говорят, что Бересфорд не появлялся здесь с самой среды. Это правда?

Таппенс кивнула.

– А вы не знаете, где он? – чуть слышно спросила она.

– Я? А откуда мне знать? Я не услышал от него ни одного чертова слова, хотя и послал ему телеграмму вчера утром.

– Думаю, что ваша телеграмма лежит у администратора нераспечатанная.

– А где он сам?

– Не знаю. Надеялась, что вы знаете…

– Я же говорю вам, что не слышал от него ни одного чертова слова с тех пор, как мы расстались с ним в этом сарае в среду.

– В каком сарае?

– На Ватерлоо. Лондонская и Юго-Западная железные дороги.

– На Ватерлоо? – нахмурилась Таппенс.

– Ну да. А он вам что, не говорил?

– Я его тоже давно не видела, – нетерпеливо сказала Таппенс. – Рассказывайте же про Ватерлоо. Что вы там делали?

– Он мне позвонил. По телефону. Сказал мне выдвигаться и поторопиться. Сказал, что идет по следу двух бандитов.

– Ах вот как, – сказала Таппенс, и ее глаза широко раскрылись. – Понятно. Продолжайте же.

– Я и поторопился. Бересфорд был там и показал мне двух бандитов. Тот, что побольше, был мой – это тот парень, которого вы обдурили. Томми впихнул мне в руку билет и велел забираться в вагон. Сам он собирался идти за другим бандюгой… – Джулиус замолчал. – Я был уверен, что вы все это знаете.

– Джулиус, – твердо сказала Таппенс. – Прекратите мотаться по комнате туда-сюда. Сядьте в кресло и расскажите мне всю историю. И постарайтесь воздержаться от ваших заковыристых выражений там, где это возможно.

Мистер Хершайммер повиновался.

– Ну конечно, – сказал он. – С чего мне начать?

– С того, на чем вы остановились. С Ватерлоо.

– Ну так вот, – начал Джулиус. – Я забрался в один из ваших премиленьких вагонов первого класса. Поезд только что отвалил от платформы. Прежде всего ко мне подошел проводник и сообщил, что я в вагоне для некурящих. Полдоллара решили эту проблему. Я немного прогулялся по коридору перед соседними купе. Виттингтон действительно сидел в одном из них. Когда я увидел этого скунса с его большим, обвисшим лицом и подумал о малышке Джейн в его лапищах, я пожалел, что со мной нет пистолета. Я бы его там и порешил.

Ну вот, так мы и добрались до Борнмута. Виттингтон взял такси и дал название гостиницы. Я – за ним, и мы появились там с разницей в три минуты. Он снял комнату, и я тоже. Пока что делов было на раз плюнуть. Он и не догадывался, что за ним кто-то следит. Ну так вот, он сидел в фойе гостиницы, читал газеты и все такое. А потом настало время обеда. За обедом он тоже никуда не торопился.

Я уже подумал было, что так все и закончится, что Виттингтон просто приехал отдохнуть, но потом вспомнил, что он не переоделся к обеду, а заведение было довольно выпендрежное, и понял, что делами он, скорее всего, займется после обеда.

Так все и получилось, где-то в районе девяти вечера. На машине он пересек город – классное местечко, кстати говоря; думаю, что отвезу туда Джейн, чтобы она после всего пришла в себя. Потом он расплатился с такси и пошел через сосновый лес, что на вершине скалы. Как вы понимаете, я – за ним по пятам. Так мы шли, может, минут тридцать. По дороге нам встречалось множество вилл, но постепенно их становилось все меньше и меньше, пока мы не подошли к самой последней. Это был большой дом посреди поросшего соснами участка.

Ночь была очень темной, а на подъездной аллее к дому вообще как у негра в желудке. Я слышал, как он идет впереди, но ничего не видел. Приходилось осторожничать, чтобы он не понял, что за ним следят. Я повернул за поворот как раз вовремя, чтобы увидеть, как он позвонил в дверь и его впустили в дом. Я остался стоять там, где остановился. Начался дождь, и очень скоро я промок до костей. Да и похолодало очень здорово.

Виттингтон все не выходил, и постепенно я начал дергаться и стал оглядываться вокруг. Все окна на нижнем этаже были темными, а на верхнем – здание было двухэтажным – я заметил одно освещенное окно с незадернутыми шторами.

Прямо напротив этого окна, футах в тридцати от дома, росло дерево. И я вбил себе в голову, что если заберусь на него, то смогу увидеть, что происходит в этой комнате. То есть я понимал: шанс, что Виттингтон окажется в этой комнате, был такой же, как тот, что он окажется в любой другой, то есть даже еще меньше; я бы поставил на то, что он в одной из приемных на первом этаже. Но думаю, что я уже измучился стоять под дождем, и любое занятие было лучше, чем безделье. В общем, я полез.