Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 19. Дело супруга-двоеженца

— У вас счастливый брак? — задал адвокат следующий вопрос.

— Да, очень счастливый.

— Теперь у меня есть к вам щекотливый вопрос, — прищурился Мейсон. — Вы и ваш муж примерно одного возраста? Мне кажется, что нет, поскольку он, очевидно, уже давно и успешно занимается бизнесом, тогда как вы…

— Ну, ну, продолжайте, — улыбнулась миссис Фейл-мен, забавляясь нерешительностью Мейсона, — женщине всегда приятно слышать это.

— …вы еще очень молоды, — закончил адвокат.

— Благодарю вас, — сказала она.

После минутного молчания она добавила:

— Я не так молода, как вы думаете, мистер Мейсон, но все-таки моложе своего мужа. И сразу отвечу на тот вопрос, который уже вертится у вас на языке, — я вторая жена мистера Фейлмена. Раньше он был женат на ревнивой женщине, которая была полной противоположностью тому, какой сейчас стараюсь быть я. Она была необычайно подозрительна, тре. бовала отчета во всем, что он делал, и добилась того, что мистер Фейл-мен возненавидел свой дом.

— Вот этот дом? — спросил Мейсон.

— Конечно нет, — сказала она. — Д не хотела, чтобы окружающее напоминало ему об этой женщине. Я настояла, чтобы Морли, мой муж, продал тот дом, со всей обстановкой, и мы переехали в этот дом, который я обставила в соответствии со своим вкусом.

— Вы сделали это чудесно, — сказал Мейсон, оценивающе оглядывая комнату.

— Еще раз благодарю вас.

— Итак, — сказал адвокат, — вы заявили в полицию об исчезновении мужа.

— Совершенно верно.

— Имеет ли к этому отношение письмо Вайдела?

— Думаю, что самое прямое, — сказала она. — г Ни о чем другом я не думала.

— Муж звонил вам вчера вечером?

— Да, около восьми часов. Он сказал, что вернется домой часов в одиннадцать — двенадцать. ’Звонил он из Бейкерсфилда. Когда его не было дома в три часа ночи, я стала беспокоиться и позвонила в полицию, чтобы они проверили сведения о дорожных катастрофах и несчастных случаях. Получив отрицательный ответ, я успокоилась и легла спать. Уверяю вас, мистер Мейсон, я понимаю, что бывают случаи, когда. мужчина может раздумать возвращаться домой. Я и не ожидала, что получу в мужья святого. Он не был святым, когда я выходила за него замуж, и я достаточно умна, чтобы понимать, что брак со мной не изменил его. И все-таки, когда я проснулась в семь часов, а его еще не было, я начала беспокоиться по-настоящему.

— Каким бизнесом, — в общих чертах, занимается ваш муж?

— Он спекулирует недвижимым имуществом.

— Вы хотите сказать, что он действует как посредник при сделках по продаже…

— Господи, нет! При комиссионных сделках по продаже недвижимого имущества главе конторы ничего не платят. Мой муж занимается другими делами.

— Значит, его контора — фиктивное учреждение?

— Наоборот, его контора настоящая, но просто большую часть сделок муж осуществляет вне ее. Он их ищет сам.

— Сколько у него секретарей? — спросил Мейсон.

— Одна.

— Как ее зовут?

— Джейнис Вейнрайт… Я так зла на эту*девушку, что с удовольствием выдрала бы у нее половину волос.

— Почему? — спросил Мейсон. — Разве она…

— Проявляет интерес к моему мужу? Да. С тех пор как я вышла за него замуж, она сделала с собой Бог знает что: Изуродовала рот, прилизала волосы и нацепила огромные очки.

— Вы говорите, что это с тех пор, как вы стали женой Фейлмена?

— Да, — подтвердила женщина.

— Значит, вы знали ее до этого?

— Да, я видела ее, — осторожно сказала миссис Фейлмен.

— И она не' была такой до вашего брака?

— Конечно нет. Она была привлекательной девушкой.

— Как вы думаете, ваш муж знал, что она привлекательна?

— Конечно знал. Ведь он нанял ее, верно? Его первый брак, длившийся десять лет, был несчастливым. И если Морли не ухаживал за ней, то он просто дурак. Скажу вам больше, я думаю, что девушка была здорово влюблена в него, и я знаю, что она влюблена в него и сейчас.

— Откуда вы знаете это? — спросил Мейсон.

— Она сделала себя такой старомодной, чтобы я не уволила ее.

— Другими словами, ее усилия вызвали обратный эффект — вы догадались, зачем она это делает.

— Конечно. Это доказывает, что она любит Морли. По крайней мере, это убедило меня.

— И вы не рассердились на это?

— А почему я должна сердиться? Если девушка влюблена в Морли, это ее дело.

— И несмотря на существование этой, позвольте сказать, романтической интерлюдии, вы не прилагаете усилий, чтобы ваш муж взял новую секретаршу?

Миссис Фейлмен рассмеялась.

— Послушайте, мистер Мейсон, — сказала она, — наш разговор принял чересчур личный характер.

Мейсон улыбнулся и сказал:

— Простите меня, если я зашел слишком далеко.

— Нет, ничего, — ответила она, — просто мы подошли с вами к слишком обширной теме. Я сама человек откровенный. Кроме того, я принимаю как неизбежное биологические факты жизни.

Мистер Мейсон, взгляните на этот великолепно обставленный дом, и вы поймете, что я не позволю никакой секретарше увести у меня мужа. Меня не беспокоит, что чувствует Джейнис Вейнрайт по отношению к Морли. Единственное, что меня интересует, это то, что Морли чувствует к ней. Если она хочет выглядеть непривлекательной — пожалуйста. Если она старается быть привлекательной — пожалуйста. И если он не может забыть то, что вы- так деликатно назвали романтической интерлюдией, — тоже пожалуйста.

Но если эта женщина или какая-то другая попробует протянуть свои руки к тому, что принадлежит мне, я так быстро выдерну ковер из-под нее, что она и не поймет, как оказалась на полу. И я сделаю это, не устраивая мужу сцен, из-за которых он возненавидит дом.

Короче говоря, мистер Мейсон, суть дела в том, что я знаю свои возможности и понимаю, что, пока Морли Фейлмен счастлив в своем доме, ему не захочется оставить его. *

Больше того, я не настолько глупа, чтобы пытаться удержать мужчину, только ссылаясь на законные обязательства брака. На случай, если вы не заметили, мистер Мейсон, хотя я уверена, что вы заметили, я привлекательна и не собираюсь тратить свою привлекательность на мужчину, который ее не оценит.

Ведь в этом беда несчастливых браков. Когда женщина чувствует, что муж ускользает от нее, у, нее не хватает силы воли взглянуть в лицо фактам и понять, что она еще может быть привлекательной для другого мужчины. Она старается выиграть время, изводит его, теряет все свое обаяние, и затем наступает неизбежный конец, после чего она проклинает весь мир и заводит старые песни о том, что она отдала мужу лучшие годы своей жизни.

Я отдаю Морли лучшие годы своей жизни и хочу; чтобы он знал об этом, ценил это и вознаграждал бы меня за это.

Так или иначе, мистер Мейсон; но вам удалось вытянуть из меня больше, чем я позволяла любому другому мужчине. Вы умеете заставить людей разговориться. Я, вероятно, не рассказала бы вам так много, если бы не беспокойство за Морли. Мне нужно было выплакаться на чьем-то плече. Теперь я выплакалась, и все в порядке.