Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 19. Дело супруга-двоеженца

— Хорошо, — согласился Мейсон.

— Мой муж вернулся из конторы вчера днем в два часа. Он выглядел обеспокоенным и сказал, что ему нужно ехать в Бейкерсфилд. Перед отъездом он хотел сменить одежду и попросил меня достать ему другой костюм. Я это сделала, и он надел свежий. По своей привычке я проверила карманы снятого'' им костюма, который хотела отдать почистить и погладить. Я хотела посмотреть, не забыл ли он чего.

— Это было после того, как ваш муж надел другой костюм? — спросил Мейсон.

— Да.

— И он сам переложил вещи из кармана старого костюма в новый?

— Да, он всегда так делал. Я не перекладывала вещей из его карманов. Меня даже не было в комнате, когда он менял костюм, так что проверить, не оставил ли он чего-нибудь в карманах, я не могла. Он часто забывал там клю-,чи, деньги или перочинный нож. Наверное, все мужчины такие. У них так много карманов, и когда они спешат…

— Понимаю, — улыбаясь, сказал Мейсон, — со мной такое тоже случалось.

— Ну, — вздохнула она, — и во внутреннем нагрудном кармане пиджака лежало письмо. Я не удержалась и развернула его. Оно было составлено из слов, вырезанных из газеты и наклеенных так, что получался текст.

— Вы помните его? — спросил Мейсон.

— Я могу повторить его дословно, — сказала она. — Там было: «Достаньте деньги. Инструкции по телефону. Неудача будет роковой».

— Вы не сделали копии?

— Нет, я просто запомнила его.

— Продолжайте.

— Там в кармане был конверт, в котором, очевидно, пришло письмо. Это был обычный конверт, на котором была напечатана фамилия моего мужа и его адрес, а в верхнем левом углу находился обратный адрес — А.Б. Вайделу, Главный почтамт, до востребования.

— Й что же вы сделали? — спросил Мейсрн.

Она сказала:

— Муж был в ванной, брился электрической бритвой. Он оставил пиджаке от костюма, который собирался надеть, на вешалке. Я взяла письмо и конверт, сунула их во внутренний нагрудный карман и спокойно вышла из комнаты. Поскольку муж ничего не сказал мне о письме, я не считала нужным его спрашивать. Я предоставляю ему самому решать, хочет он о чем-то мне рассказать или нет. Если нет, то это потому, что он не хочет меня беспокоить.

— Однако это письмо встревожило вас? — спросил адвокат.

— Это письмо плюс тот факт, что последнее время муж казался чем-то обеспокоенным.

— А вам известно что-нибудь о финансовых делах вашего мужа?

— Очень мало. Мы подписываем общую квитанцию на подоходный налог, но я просто ставлю свою фамилию, даже не глядя на сумму налога.

— Значит, у вас нет привычки обсуждать с мужем финансовые дела?

— Муж, — сказала миссис Фейлмен, — предоставляет мне щедрое содержание. Это все, чего я прошу и что мне нужно. На эти деньги я веду дом, а муж время от времени делает мне подарки, вроде нового автомобиля и тому подобных вещей. На это содержание я и покупаю свои наряды.

— И вам его хватает? — спросил Мейсон.

— Вполне, — ответила она улыбаясь.

Мейсон окинул ее взглядом с ног до головы и, тоже улыбаясь, сказал:

— Его явно вполне хватает, и потрачено оно с большим вкусом.

— Благодарю вас, — ответила женщина.

— И потом ваш муж уехал в Бейкерсфилд? — спросил адвокат.

— Думаю, да. Он сел в машину, и я заметила, что он очень спешил.

— Вы живете в северной части Лос-Анджелеса, — сказал Мейсон. — Сколько времени тратит ваш муж на дорогу от дома до конторы?

— Около получаса. Конечно, когда возможно, он старается избежать оживленного движения. Он обычно встает рано и старается приехать в контору до того, как создаются утренние заторы. И уехать из конторы он тоже старается раньше. Если же ему это не удается, то он звонит домой и предупреждает об опоздании. Тогда он пережидает часы пик и выезжает после шести часов. Он не любит дорожных пробок.

— Понимаю, — кивнул Мейсон. — Вы видели, что текст письма состоит из отдельных слов, вырезанных из газеты?

— Да.

— Они были наклеены на чистый лист бумаги? — Да.

— А теперь, — сказал Мейсон, — я попрошу вас быть особенно внимательной, миссис Фейлмен, так как от вашего ответа многое зависит. Этот текст был разорван?

— Что значит разорван?

— Разорван надвое, а затем склеен вместе.

— Нет.

— И не было никакого следа разрыва?

— Никакого.

— Адрес на конверте, — спросил Мейсон, — был адресом конторы вашего мужа или…

— По правде говоря, я на это не обратила внимания. Какую-то часть писем он получает на домашний адрес.

— Значит, вы не заметили бы конверт, если бы он пришел на дом?

— Господи, конечно нет. Я просто проглядываю приходящую почту и то, что получено для мужа, кладу на маленький столик справа от двери. Он забирает ее, когда приходит домой.

— Много писем получает ваш муж на дом?

— Не много, но и не мало. Большей частью это несущественные письма — циркуляры и тому подобное. Конечно, вся деловая переписка идет на контору.

— Но это письмо пришло на дом?

— Возможно. Я помню только фамилию, моего мужа на конверте и фамилию Вайдел в левом верхнем углу. Я видела его только секунду или две.

— Ваш муж приходит домой завтракать?

— Нет. Он завтракает в городе.

— А на этот раз он приехал домой в два часа дня?

— Да, незадолго до двух. Я не помню точного времени.

— И почту для него вы положили на столик?

— Да, там было, наверное, три письма.

— Вы не помните, были ли это деловые письма, были ли там конверты, подписанные от руки, или…

Женщина улыбнулась и сказала:

— Среди них не было надушенного конверта, написанного женским почерком, если вы имеете в виду это, мистер Мейсон. Такой я заметила бы. Нет, там было три-четыре письма обычного делового типа, надписанные как большая часть получаемой почты.

— Но это письмо от Вайдела могло быть сродни этим трем-четырем письмам?

— Я думаю, что могло бы. Но точно сказать не могу.

— Вы заметили конверт в этот раз?

— Мистер Мейсон, я ведь только что сказала вам, что не знаю, когда оно пришло.

— А вы заметили почтовый штемпель на конверте? — спросил адвокат.

— Вы имеете в виду, когда я вынула его из кармана? — Да.

— Нет, мне не хотелось совать нос в дела мужа. Увидев текст письма, я, конечно, удивилась. Я посмотрела на конверт и запомнила фамилию Вайдел на обратном адресе и пометку «до востребования». Но мне никогда,, это трудно объяснить, мистер Мейсон, никогда не хотелось вмешиваться в дела мужа. Я просто взяла письмо, просмотрела его, потом достала из того же кармана конверт, а в заключение переложила и то и другое в карман свежего костюма. Конечно, я была обеспокоена, но все-таки мне не хотелось вмешиваться. Я не из тех жен, которые следят за мужьями или ревнуют их. По-моему, такие жены только мучают себя и подрывают основы своей семьи.