Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 16. Дело о хитроумной ловушке

— Пожалуй, вы правы, — согласился судья.

— Я считаю, ваша честь, что действия свидетельницы противоречат словам, а мотивы — действиям.

— Вы будете иметь возможность все это объяснить членам жюри… Надеюсь, вам удалось установить в ходе перекрестного допроса то, что вы намеревались, — сказал судья Колвелл.

— У меня все, — заявил Хауленд, театрально пожимая плечами и жестом как бы отбрасывая в сторону свидетельские показания.

— И у меня все, мисс Хейли, — заявил прокурор.

Свидетельница неторопливо спустилась с возвышения, промаршировала к своему месту в конце зала и опустилась в кресло.

Повернувшись к соседке — молодой женщине, сидящей рядом с Перри Мейсоном, — она спросила с победоносной улыбкой:

— Все было хорошо, не так ли?

Молодая женщина молча кивнула.

Судья Кедвелл взглянул на часы и громогласно отложил заседание до двух часов дня.

Во время дневного заседания обвинение, дабы прояснить всю картину происшествия, опросило всех «технических» свидетелей. К половине четвертого дело было готово для обсуждения и прения сторон.

Выступление прокурора было кратким и деловым, он потребовал осуждения обвиняемого.

Мортимер Дин Хауленд, адвокат по криминальным делам старой школы, в своем выступлении яростно обрушился на показания мисс Мертл Энн Хейли, которую он назвал «шофером-роботом» и «женщиной, умеющей вести машину, не глядя на дорогу».

— Обратите внимание на ее многочисленные действия за рулем, — говорил Хауленд, — то она ведет машину и одновременно отвинчивает колпачок со своей авторучки, то записывает знак едущей впереди машины. Взгляните на вещественное доказательство, — продолжал он, потрясая записной книжкой, — посмотрите, как выведен этот номер. Сумели бы вы записать его так аккуратно, если бы ваши глаза были обращены на дорогу, по которой вы вели машину? Нет, конечно! Вне всякого сомнения, когда она записывала номер, ее глаза были прикованы вовсе не к дороге, а к страничкам собственной записной книжки.

Вы помните, при перекрестном допросе я ее спрашивал, было ли у нее достаточно света в кабине, когда она писала. Ну и что же она ответила? Что включила верхний свет, дабы обеспечить себе хорошую видимость. Почему ей понадобился такой яркий свет? Да потому, что она следила за тем, что пишет, а не за тем, куда направляет машину. Если бы ее глаза были устремлены на дорогу, ей бы не потребовалось никакого света в машине. Наоборот, этот свет мешал бы ей видеть ночное шоссе.

Все дело в том, леди и джентльмены, что какое-то время свидетельница вела машину вслепую, глаза-то ее были устремлены только на записи. Ее машина шла со скоростью большей, чем машина впереди, по ее собственным словам, она буквально «пронеслась» мимо нее, а глаза мисс Мертл в этот ответственный момент были прикованы к дорогой ее сердцу страничке записной книжки.

Я признаю, что какой-то несчастный на этом участке дороги был сбит машиной. Однако скажите, кто скорее всего мог бы его сбить — водитель первой машины или особа, которая под присягой показала, что на огромной скорости устремилась для обгона вперед, не глядя на дорогу, ибо в этот момент она была всецело поглощена своими записями.

А кто же сидел за рулем машины, номерной знак которой записала Мертл Энн Хейли? Обвинение досконально расспросило ее в отношении номера машины, но не удосужилось полюбопытствовать, кто же ее вел. Они даже не задали ей вопроса, был ли это мужчина. Откуда знать, не сидела ли за рулем женщина? Возможно, свидетельница как раз это видела?

— Ваша честь, — поднялся прокурор, — мне не хотелось бы прерывать речь защитника, но если обвинение действительно упустило этот важный момент, мы готовы немедленно открыть дело и задать дополнительные вопросы свидетельнице Мертл Энн Хейли.

— Имеются ли возражения? — осведомился судья.

— Конечно, ваша честь. Это же старый трюк, попытка прервать аргументацию защиты и добавить новые показания, чтобы отвлечь внимание членов жюри и нарушить нормальный ход судебного разбирательства.

— Заявление отклонено, — объявил судья.

Хауленд повернулся к присяжным, широко развел руками и простодушно улыбнулся:

— Вы видите, леди и джентльмены, с чем нам пришлось столкнуться в данной ситуации? Мне кажется, мне не надо это оспаривать. Я считаю, что теперь могу совершенно спокойно предоставить вам право вынести справедливое решение. Я не сомневаюсь, что объявленный вами вердикт будет единственно возможным, соответствующим принесенной вами присяге судить по совести: невиновен!

Хауленд вернулся на свое место, прокурор — на свое, добавив в заключение несколько слов, судья прочитал соответствующую инструкцию присяжным, и жюри удалилось на совещание.

Как только заседание было отложено, Перри Мейсон поднялся с места, чтобы выйти из зала, но Мортимер Дин Хауленд, растолкав энергичную толпу, добрался до него.

— Ну! Что привело вас сюда? — Хауленд улыбнулся, но его глаза настороженно поглядывали на адвоката из-под густых бровей. — Вы не нуждаетесь в постороннем опыте. Утром мне показалось, что я вас заметил в толпе, а потом я удостоверился, что и на дневном заседании вы присутствуете. Вы интересуетесь делом?

— Да, дело незаурядное.

— Я имею в виду: заинтересованы ли вы профессионально?

— А я и говорю, профессионально — оно очень интересное, — с великолепно разыгранным равнодушием ответил Мейсон. — Я не знаю ни одну из сторон. Кстати, а кого убили?

— Труп пока не опознан, отпечатки пальцев были отосланы в ФБР, но они в архиве не числятся. Этот человек, по-видимому, был никчемный бродяга. Его голова оказалась буквально впрессованной в асфальт. Череп раздавлен, как яичная скорлупа. Очевидно, оба колеса прошли как раз по голове, так как черты лица совершенно неузнаваемы.

— Ну-у-у? А одежда?

— Хорошего качества, но все метки тщательно спороты. Мы-то, разумеется, подумали, что это следствие преступного прошлого покойника. Но, как я уже сказал, он в архиве не числится.

— Скажите, номерной знак был записан сразу же следом за другими записями на листке?

— Пойдемте посмотрим, — предложил Хауленд, опуская руку на плечо Мейсона. — Я бы хотел, чтобы вы взглянули на записи и поделились со мной своим мнением.

Хауленд провел адвоката к столу судебного клерка.

— Разрешите-ка еще раз взглянуть на это вещественное доказательство обвинения, — сказал он, — на записную книжку.

Клерк сразу же протянул ее.

Мейсон с интересом вглядывался в аккуратные мелкие значки в самом конце странички.

— Даже ради спасения собственной жизни невозможно это сделать без света! — горячо заговорил Хауленд. —