Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 14. Дело о разведенной кокетке

— Вполне логично, — отозвался Мейсон. — Куда нужно приложить пальцы? К клочку бумаги? О, я знаю, нужно каждый палец.

Люсиль Бартон, не отрываясь, смотрела на адвоката. Артур Колсон тоже взглянул на него, но быстро отвернулся.

Молчаливый полицейский взял отпечатки пальцев у Мейсона.

— Теперь следует вымыть руки, — сказал Трэгг.

Мейсон улыбнулся.

— Нет, благодарю. Ваш свидетель может внезапно войти. Делла, принеси сюда бумажную салфетку, хочу стереть чернила. Нет смысла пачкать раковину.

— Что ж, сидите, если вам так нравится, — заметил Трэгг. — Но вечно ведь вы сидеть не можете. Понадобится куда-нибудь выйти, и свидетель увидит вас идущим по коридору. Постараюсь, чтобы он смог осмотреть вас с разных сторон, а если отпечатки пальцев подтвердят то, о чем я думаю, мы пригласим вас в зал опознаний.

Делла подала Мейсону коробку с бумажными салфетками и баночку крема.

— Кремом легче оттереть, шеф.

— Спасибо.

Полицейский подал Трэггу лист с отпечатками пальцев Мейсона. Тот вынул из кармана фотоснимок, сравнил. И не смог удержать довольного восклицания. Вынув лупу, начал более тщательно изучать отпечатки и фотоснимок.

— Мейсон, — сказал он, — на револьвере отпечаток вашего пальца.

— В самом деле?

— Как вы это объясните?

— Никак.

— Мейсон, теперь я вынужден действовать только как полицейский. Из этого револьвера застрелен Хартвелл Питкин. Могу утверждать, что на нем отдечаток вашего пальца. Что скажете?

— Ничего, — ответил Мейсон. — Я не могу обмануть доверия моей клиентки.

— А что общего между доверием и объяснением, каким образом отпечаток вашего пальца оказался на оружии, которым совершено убийство.

— У меня иное мнение, — ответил Мейсон. — Однако, Делла, лейтенант ничего не спросил о втором письме. Мисс Бартон о нем не сказала, потому что не знала. Она написала первое письмо, но второе должен был написать кто-то другой и без ее ведома.

— О каком письме речь? — спросил Трэгг.

— Делла, принеси второе письмо, где был ключик от секретера.

Делла Стрит еще раз подошла к шкафу с документами, достала второе письмо и подала его Трэггу.

— Его принес посыльный, — пояснил Мейсон.

Трэгг прочел письмо и зловеще спросил:

— И в этом письме был ключ?

— Да, — подтвердил Мейсон, — ключик от секретера.

— Где он?

— Оба ключа у меня, лейтенант. Хотите на них взглянуть?

Трэгг взял ключи и посмотрел на них внимательно.

— Теперь понимаете? — спросил Мейсон. — Я подумал, мисс Бартон хотела, чтобы я сам нашел доказательство. Не желала брать на себя ответственность и передать мне лично. Поэтому, когда она вчера днем пришла ко мне в бюро с присутствующим здесь Артуром Колсоном, я воспользовался случаем, чтобы войти в ее квартиру и открыть секретер. Ключ подошел прекрасно, и в правом верхнем ящике я нашел блокнотик и револьвер. Лейтенант, если вы отыщете человека, написавшего второе письмо, вы здорово продвинетесь в поисках убийцы Питкина. Конечно, если ваши предположения верны и он в самом деле убит.

— Дьявольщина, — сказал Трэгг, — раз вы вошли в квартиру и что-то там Делали, я могу…

Мейсон резко прервал его:

— Нет, нет, лейтенант. Вы снова все ставите вверх ногами. Я не вошел в квартиру без разрешения. Люсиль ’'зртон написала первое письмо и прислала мне ключ. Это Зыло явное разрешение войти. Но то, второе письмо, лейтенант, было западней.

— Этот револьвер был там, когда вы открыли ящик? — спросил Трэгг.

— Могу сказать только одно, лейтенант: там был какой-то револьвер. Теперь -понимаете, что это значит. Секретер был заперт. У кого-то второй ключ, и этот кто-то приедал его мне. Поскольку мисс Бартон была у меня в бюро, а револьвер лежал в ее квартире, она не могла иметь его при себе. Это очевидно. Поркольку отпечатков ее пальцев на револьвере не нашли, вы не докажете; что это ее оружие. Больше я ничего не могу доложить. Я кое-что подсказал. Думаю, и так зашел слишком далеко.

Лейтенант Трэгг резко повернулся к полицейскому.

— Уведите Колсона и Бартон. Он разговаривает не со мной. Только притворяется, что говорит мне, а на самом деле инструктирует этих двоих.

Полицейский быстро поднялся.

— Пройдемте, — обратился он к ним.

Мейсон сказал Л {осиль:

— При данных обстоятельствах рекомендую абсолютно ничего не говорить. Вследствие враждебного отношения полиции отказывайтесь отвечать на любые вопросы. Это мой совет как вашего адвоката.

— Совет адвоката! — воскликнул Трэгг. — Минуточку! Вы что, будете защищать ее по делу об убийстве?

— Разве она обвиняется в убийстве?

— Возможно.

— Я уже сказал. Вчера, когда я был у нее, миссис Бартон пригласила меня взять на себя одно дело,

— Какое?

— Этого я не могу сказать.

Трэгг обернулся к Люсиль Бартон.

— Вы об этом не говорили.

— Потому что не спрашивали, — уклончиво ответила она.

— Для какого дела вы его пригласили?

— Тсс, тсс, Люсиль, — предостерегающе поднял палец Мейсон. — Прошу помнить: ни слова.

Она взглянула на Трэгга и с облегчением вздохнула:

— Вы слышали, что сказал мой адвокат?

— Уведите их, — приказал Трэгг полицейскому.

Пока Бартон и Колсон уходили, он со злостью жевал сигару. Потом чиркнул о подметку спичкой и снова зажег сигару и обратился к адвокату:

— Мейсон, я предпочел бы не втягивать вас в это дело.

— Спасибо.

— Но боюсь, буду вынужден, поскольку сами напрашиваетесь.

— Да, понимаю.

— Можете себе представить, как это будет выглядеть в газетах? «ОТПЕЧАТОК ПАЛЬЦА АДВОКАТА НА ОРУЖИИ ПРЕСТУПЛЕНИЯ».

— Считаете, эту информацию следует передать в газеты?

— Буду вынужден.

— Получится прекрасный заголовок.

— Потом появится другой: «АДВОКАТ ОТКАЗЫВАЕТСЯ ДАВАТЬ ПОКАЗАНИЯ».

— Воображаю, какая получится сенсация.

— Черт побери, Мейсон, — сказал Трэгг, — мы по разные стороны баррикады, но я не хочу вас уничтожать. Не уверен, что, когда Гошен смотрел на гараж, с ней были вы. Если и так, думаю, это она затянула вас туда, чтобы показать нечто, о чем вы не имели ни малейшего представления. Если можете это объяснить, ради Бога, начните говорить.

— Погодите немного, лейтенант. Допустим, что так и было. Освобождает ли это меня от ответственности? — спросил Мейсон.

— Не могу ответить определенно и окончательно, — сказал Трэгг.

— Тогда ответьте неопределенно и неокончательно.

— Очень важно знать время смерти, — ответил лейтенант. — В настоящее время мы. можем определить его с точностью до часа. Если б нам сообщили, скажем, что убийство произошло около шести, точность возросла бы до минуты. Вы обязаны были сообщить в полицию.

— Понимаю.

— Значит, вы должны сами расхлебывать кашу, которую заварили. Скажите теперь, в шесть часов, когда вас туда вызвали, тело уже было в гараже?