Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 6. Дело о блондинке с подбитым глазом

вам удалось так быстро обнаружить меня?

— Объявили по радио всеобщий розыск на вас, — мрачно ответил Трэгг.

— Да, двустороннее радио — действительно бесценное приобретение для полицейского управления, — произнес Мейсон.

— Довольно шуточек, — вмешался Голкомб. — Где дневник?

— Не буду вас обманывать, сержант, это было бы укрывательством дневника, чего бы мне никак не хотелось по той простой причине, что дневник все-таки улика.

— Ну, ладно, умник, говорите, где дневник?

— Дневник у дядюшки.

— У какого еще дядюшки?

— У дядюшки Сэма. Он находится в почтовом ящике, и если, по-вашему, дневник является уликой, я бы рекомендовал вам обратиться к почтовым властям. Может, вам удастся найти способ заставить почтовые ведомства Соединенных Штатов выдать полицейскому управлению запечатанный конверт с наклеенными марками и четко написанным адресом?

У Голкомба аж потемнело лицо.

На минуту воцарилось гробовое молчание.

— Со мной такие штучки не пройдут, — наконец рявкнул Голкомб. — Это самый настоящий блеф…

— Он говорит правду, сержант, — оборвал его Трэгг.

— Почем вы знаете?

— Это самое простое, надежное и эффективное, что можно было сделать, — с горечью признал Трэгг, как бы расписываясь в поражении.

Мейсон завел мотор.

— Ну, господа, — сказал он, — чем еще могу быть полезен?

— Вы знаете, о чем там в дневнике? — спросил Голкомб.

— Еще бы не знать, — ответил Мейсон.

— О чем же?

Трэгг остановил его:

— Так нам ничего не добиться, сержант. Надо отправиться к прокурору и попробовать добиться у него разрешения на извлечение письма из почтового ящика.

— А я считаю, что Мейсона необходимо за уши приволочь в управление и…

— И журналисты будут в восторге от фортелей, которые выбрасывает полиция ради буханки хлеба, — улыбаясь, докончил Мейсон. — Чудная была бы реклама, что и говорить. Очень пригодилось бы на процессе по делу Дайаны. Кстати, сержант, я передумал: я больше не буду требовать от вас ордера. Если вы хотите меня забрать, я в вашем распоряжении.

Лейтенант Трэгг, положив руку на плечо Голкомба, бросил:

— Пошли, сержант. Нам нужно к прокурору.

Мейсон перевел рычаг на первую скорость и медленно съехал с обочины. Делла вздохнула с облегчением.

— Фу! У меня даже руки вспотели.

— Ради Бога, дорогая, не отвлекай меня сейчас, я должен сосредоточиться на дороге. Оглянись, у нас на «хвосте» та самая патрульная машина. Меня арестуют за езду в состоянии сильного алкогольного опьянения.

Делла Стрит шла по длинному коридору вслед за Мейсоном, дождалась, пока он не открыл дверь и пропустил ее вперед, и наконец, не выдержав, схватила его за рукав и в нетерпении воскликнула:

— Объясните же!

— У нас дел невпроворот.

— Их никогда меньше не станет. Ну же, расскажите.

— Сперва надо позвонить, Делла. Соедини-ка меня с Полом Дрейком.

Делла скорчила гримаску, но не стала упрямиться. Через минуту Мейсон уже говорил Дрейку:

— Пол, есть у тебя какой-нибудь блат среди газетчиков?

— Особого блата нет, но кое-какие связи имеются. Заваленному работой детективному агентству всюду нужны свои люди.

— Ты должен выяснить адрес человека, давшего в газету объявление на адрес абонентного ящика «3962-yz». Мне неизвестны ни название, ни число, но газета должна быть не более недельной давности.

— Это срочно? — спросил Дрейк.

— Так срочно, что тебе все равно не поспеть.

— Это мне-то?

— За пять минут успеешь?

— Ну, положим, за час.

— Сорок пять минут. — Мейсон повесил трубку.

Делла Стрит озабоченно посмотрела на него.

— Откуда я знаю этот номер? — спросила она.

— Неужели забыла?

— Он кажется мне знакомым… Ах, да! Это число было записано на обороте письма Милдред Дэнвиль,

— Совершенно верно, — сказал Мейсон, — только оно было записано не на обороте.

— То есть?

— Письмо было написано на обороте страницы, выдернутой из блокнота.

— Не поняла.

— Этот лист был выдернут из блокнота. Бумага отдавала слабым ароматом пудры.

— Вы хотите сказать, что Милдред носила этот блокнот усебя в сумочке?

— Вполне возможно, Милдред с какой-то целью зашла в канцелярский магазин, купила блокнот и бросила его в сумочку. Спустя некоторое время она записала в блокноте «3962-yz», а немного погодя, когда ей понадобилось черкнуть письмо Дайане, она просто выдернула страничку из блокнота, перевернула его и стала писать на обороте.

— Но с чего вы решили, что эти цифры означают номер абонентского ящика?

— Сам не знаю, — признался Мейсон, — но ставлю десять против одного, что так оно и есть. Номер, состоящий из четырех цифр и двух букв, — это ни номер дома, ни телефона. Скорее всего, это номер абонентского ящика, который обычно приводится в конце газетного объявления.

— Но при чем здесь синяк Дайаны? — удивилась Делла.

— Абсолютно ни при чем, — ответил Мейсон.

— Тогда что же? Неужели все произошло из-за того, что она нашла в своей комнате юного Карла Фретча?

— И не из-за этрго.

— Тогда я отказываюсь понимать.

— Прихрамывающая женщина почтенного вида.

— Я не поспеваю за вашей мыслью, — нахмурившись, заметила Делла Стрит.

— Да, всему виной ^прихрамывающая женщина почтенного вида, — повторил Мейсон. — Именно так Дайана охарактеризовала ее, когда рассказывала нам свою историю, и точно так же описала ее и при разговоре с Милдред…

— A-а, вы говорите о женщине, приезжавшей к Джейсону Бартслеру продавать рудники?

— Якобы продать рудники!

— Почему же «якобы»?.. О Боже! Неужели вы думаете, что… — воскликнула Делла. — По-вашему, в какой-то газете было объявление типа: «Женщина с наидучшими отзывами и рекомендациями, владеющая секретами детской любви, а также являющаяся владелицей дома с просторным двором, предлагает услуги по уходу за детьми в дневное время и…»

— Как по-писаному! — сказал Мейсон восхищенно.

— Значит, — с загоревшимися от возбуждения глазами продолжала Делла Стрит, — Милдред Дэнвиль поехала к Элле Броктон, взяла мальчика будто бы на прогулку и отвезла его к этой женщине.

— Валяй, — сказал ей Мейсон, — у тебя прекрасно получается.

— Но каким образом Бартслеру удалось связаться с ней?

— А это не его, а ее заслуга.

— То есть?

— Предположим, ты — почтенная добропорядочная женщина, и к тебе является сногсшибательная блондинка с крохотным малышомг Малыша зовут Роберт Бартслер, однако фамилия девушки — Дэнвиль, к тому же она явно встревожена; ей необходимо где-нибудь оставить ребенка, возможно, на несколько дней, пока она не подыщет подходящую квартирку и горничную…

Ну, ясное дело, как только блондинка ушла, эта женщина принялась рыскать в телефонном справочнике в поисках фамилии «Бартслер».