Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 6. Дело о блондинке с подбитым глазом

— Да, именно этого я и хочу! — воскликнул Бартслер.

— Итак, я помню, как услышал дверной звонок. Подождал в надежде, что откроет Карл. Было довольно поздно, и я решил, что кто-то пришел к… ну, к домочадцам.

— Я понимаю. Дальше.

— Выждав минуты полторы, пошел открывать.

— Она позвонила повторно?

— По-моему, да, но точно не помню. Я направился к двери, сообразив, что гость может уйти. Карл был неверху, и я ждал, пока он спустится.

— А он спустился?

— Нет. Он… если верить Дайане, как раз в это время находился…

— Ясно, — перебил Бартслер. — Не будем отвлекаться. Итак, что произошло, когда ты открыл дверь?

— Дайте-ка припомнить… Та женщина стояла на пороге, и, похоже, именно она и звонила. За ее спиной виднелась Дайана, а за ней — таксист.

— Там стояло только одно такси?

— Да, одно.

— Тогда все совпадает.

— Нет, Джейсон, я не торопился бы с выводами. Я не совсем уверен, что слышал звук отъезжавшей машины. Однако миссис Кеннард вполне могла приехать и на трамвае — это больше соответствовало ее наружности.

— И она сказала тебе, что расплатилась за Дайану?

— Я стараюсь воскресить все в памяти… По-моему, Дайана сказала: «Я оставила где-то сумочку и пришлось одолжить деньги за такси у этой женщины». А я ответил Дайане, что все улажу, и Дайана шмыгнула мимо меня и стремглав взбежала по лестнице. Черт бы меня побрал, Джейсон, но мне не верится, что они приехали вместе.

— Почему ты так считаешь?

— Все произошло так просто, естественно… Они не такие уж замечательные актрисы, чтобы могли провести меня за нос. Да и этот таксист к тому же. Он как раз запихивал деньги в карман, прекрасно слышал слова Дайаны, но не выказал никакого удивления, чего не случилось бы, если б они приехали вместе.

— Но Дайана вполне могла устроить в машине сценку, будто собирается расплатиться, а потом с сожалением обнаружить пропажу сумочки.

— Согласен, это вполне возможно, но нереально. Скажу вам еще одну вещь, Джейсон: если у той женщины, помимо рудника, было еще что-то на уме, то это — великая актриса. Ибо она ни жестом, ни взглядом не исказила образ женщины средних лет, унаследовавшей рудник или получившей его в результате удачного капиталовложения или спекуляции на бирже. Она так убедительно доказывала достоинства рудника и как ей жалко расставаться с ним — ну нас-то с вами, Джейсон, трудно обвести вокруг пальца: мы таких клиентов насмотрелись на своем веку.

— В этом я с тобой согласен, — признался Бартслер. — Когда ты стал рассказывать, я тоже об этом подумал. Ее поведение было настолько типичным, что у меня не возникло и тени подозрения. Если это и актриса, то ей пришлось бы продать десятки рудников, чтобы научиться изображать повадки наших клиентов… Мейсон, может быть, вы все-таки двигаетесь по ложному следу?

— Все может быть, — согласился Мейсон, — но улика, которой я располагаю, дает мне основание утверждать, что ваш внук находился в ее садике.

— Я более склонен думать, — произнес Гленмор, — что она узнала про внука уже после визита или же во время него.

— А с кем могла видеться миссис Кеннард до встречи с мистером Бартслером? — спросил Мейсон.

— Ни с кем. Она позвонила по телефону, назвала свое имя и сказала, что имеет рудник на продажу, мол, добыча показала в руде наличие ценных примесей; но так как она не могла отлучиться днем, просила потолковать с нею в вечернее время и назначить день встречи.

— Что дальше? — спросил Мейсон.

— Я предложил зайти в любой день на этой неделе, но никак не предполагал, что она заявится в тот же вечер, да к тому же так поздно. Наверное, вечер и ночь для нее одно и тоже.

— И больше никто ее не видел?

— Дайте сообразить… Итак, я впустил ее, переговорил с ней, потом прошел к Джейсону, сообщил ему, что его ожидает женщина, рассказал ему в общих чертах о ее деле и посоветовал принять.

— Совершенно верно, — заметил Бартслер. — Ты выложил ее предложение, а я сказал, что вряд ли это нам годится, но так как она ожидает в приемной, могу уделить ей пару минут.

— А именно в это время, — продолжал Гленмор, — она сидела в приемной, и вполне возможно… нет, все равно это ничего не меняет.

— Почему же? — спросил Бартслер.

— По коридору могли пройти миссис Бартслер и Карл Фретч. Но они могли перекинуться лишь парой слов, не более.

— Пожалуйста, Фрэнк, проверь это, — предложил Бартслер.

Гленмор озадаченно нахмурился.

— Нелегкая задача, в особенности при ваших нынешних отношениях.

— Ну, попробуй.

— Я очень щепетилен в подобного рода делах. Прошу вас, поймите меня правильно.

Ответ Бартелера был сух:

— Ну, раз вы не хотите… Попросите Карла спуститься сюда как можно скорее. Да и миссис Бартслер заодно. Скажите, что это очень важно.

Гленмор кивнул и вышел из комнаты.

Бартслер стряхнул пепел с сигары.

— Даже если это кажется нереальным, то только так оно и могло произойти, Мейсон.

— Вам лучше самому расставить все точки над «и», поскольку это ваша жена и ваш пасынок. Мне бы не хотелось доказывать того, чего на самом деле не было. У вас просто навязчивая идея.

— Мы с женой прожили достаточно долго, и теперь я понимаю, что она вышла за меня по расчету. Теперь же она попыталась завладеть тем, что не подлежит продаже.

— А ваш пасынок? — спросил Мейсон.

— Мой пасынок, — раздраженно фыркнул Бартслер. — Я не строю никаких иллюзий насчет этого юного мерзавца. Его давно следовало выставить отсюда пинком под зад. Сколько в этом сопляке скопилось чванства, подлости и лицемерия!

— А ведь вам придется отвалить ему лакомый кусочек от ваших земель, — сказал Мейсон.

— Фиг с маслом он получит от меня, — отрезал Бартслер. — Он просто бредит мыслью, что ему уготовано будущее гениального артиста, ради этого он и готов на все — только бы не работать. Хочет с юных лет устроить себе безбедную жизнь.

— Как смотрит на это его мать?

— Готова молиться на него. Убеждена, что в нем слились воедино лучшие качества всех звезд Голливуда.

— И пойдет на все ради его будущего?

— На все абсолютно.

— В таком деле необходим деликатный подход.

— Какая к черту деликатность! — сердито воскликнул Бартслер. — Когда я говорю, что она пойдет на все, это значит — на все! Она и солжет. И украдет, и даже убьет, если понадобится…

— О ком это ты? — раздался холодный, чопорный голос миссис Бартслер, стоявшей у двери.

Бартслер вскинул глаза, увидел жену и, поднявшись, сказал:

— Дорогая, ты помнишь мистера Мейсона и мисс Стрит?

— Добрый вечер, — холодно поздоровалась с ними миссис Бартслер и снова обратилась к Бартслеру: — Так о ком все-таки ты сейчас говорил, Джейсон?

Джейсон стоически выдержал ее взгляд.