Найо Марш - Убийство под аккомпанемент. Маэстро, вы – убийца! [сборник: 15, 6]

– А как насчет свидания, которое он назначил ей на пятничный вечер? – осведомился Фокс.

– А он назначил ей свидание на пятничный вечер?

– Ну как же, сэр, ведь у нас здесь записано. Мисс Ли сказала…

– Да, Фокс, я помню. По словам мисс Ли, Гарсия спросил: «Значит, в пятницу вечером?» А Соня ответила: «Да, если получится». Из этого вовсе не значит, что они уговорились о встрече. Эти слова можно истолковать как угодно, черт побери. Может, Гарсия имел в виду, что уедет в пятницу вечером. А Соня подтвердила, что согласна выполнить его поручение в Лондоне. Ведь, кроме впечатления, сложившегося у мисс Ли, мы больше ничем не располагаем.

– Да, это верно, – задумчиво произнес Фокс. – Нужно во что бы то ни стало выяснить, чем занималась натурщица с пятницы по субботу.

– От прислуги что-нибудь узнали?

– Нет, сэр, почти ничего. В доме проживают трое слуг: мистер Хипкин – дворецкий, миссис Хипкин, его жена, – повариха и молоденькая девушка, Сэйди Уэлш, которая служит горничной. В пятницу вечером они всей компанией отправились в Бакстонбридж смотреть кино. Есть еще одна служанка – Этель Джонс, но она живет в Боссикоте, а в Татлерз-Энд приходит с утра. Ее рабочий день заканчивается в пять вечера. Завтра я ее расспрошу, однако особых надежд на успех не питаю. Хипкины мне нравятся. Очень преданы мисс Трой. Однако они не слишком высокого мнения об учениках, которых она понабрала. Миссис Хипкин называет их сбродом. Говорит, что вовсе не удивлена случившимся, поскольку ожидала даже худшего.

– Чего? – хмыкнул Аллейн. – Массовой резни?

– По-моему, она сама не знает. Она – убежденная пресвитерианка [72] Правое религиозное течение, разновидность кальвинизма. Пресвитерианцы известны своими пуританскими взглядами. . Говорит, что рисовать обнаженную натуру – все равно что жить во грехе, а Соня Глюк, по ее мнению, символ распущенности и грехопадения. И тому подобное. Хипкин считает, что у Гарсии не все дома, а Сэйди призналась, что однажды он попытался ее изнасиловать, но она врезала ему по рылу. Бойкая девушка. Мисс Сиклифф они недолюбливают из-за высокомерного отношения к прислуге, а вот достопочтенного Бейсила Пилгрима, наоборот, все как один обожают.

– Славная британская консервативность. А где Гарсия ужинал в пятницу?

– Об этом я кое-что выяснил. Сэйди принесла ему ужин в половине восьмого. Постучала в дверь студии, а Гарсия крикнул, чтобы она оставила поднос за ширмой. Сэйди предположила, что Гарсия развлекался на подиуме с голыми дамочками. В субботу же утром, когда она пришла в студию, поднос с нетронутой едой стоял на прежнем месте, перед деревянной ширмой. За ширму она заглянула, но уборку производить не стала. К подиуму ей прикасаться не разрешалось, а свою постель Гарсия заправляет сам. На драпировку внимания не обратила.

– Значит, в субботу утром Гарсии уже не было?

– Да. По словам Сэйди, он уже уехал вместе со всем своим барахлом. В его каморке стоял странный запах, и ей пришлось открыть окно. В пятницу вечером она тоже обратила внимание на то, что в студии стоит какой-то непонятный запах. Я поинтересовался, не могла ли так пахнуть азотная кислота, следы которой обнаружил Бейли, но Сэйди уверенно ответила, что нет – она еще не забыла, как пахнет кислота, поскольку неоднократно убирала в студии после гравирования.

– Послушайте, Фокс, мне бы хотелось самому поговорить с этой Сэйди. Сделайте одолжение, старина, взгляните, там ли она еще.

Фокс вышел и словно сгинул.

– Должно быть, наш Братец Лис вломился в непорочную цитадель опочивальни Сэйди, – ухмыльнулся Найджел.

Аллейн мерил шагами библиотеку, мельком посматривая на корешки книг.

– Который час? – спросил он.

– Одиннадцатый. Если точно – десять двадцать пять.

– О, черт! А вот и Фокс.

Вошел Фокс в сопровождении трогательного существа в папильотках и красном фланелевом халатике.

– Мисс Сэйди Уэлш уже приготовилась ко сну, мистер Аллейн, – неловко пояснил Фокс причину задержки.

– Извините нас, мисс Уэлш, – слегка поклонился Аллейн. – Мы вас надолго не задержим. Прошу вас, пройдите к камину.

Он подбросил в огонь пару поленьев и с трудом уговорил мисс Уэлш примоститься хотя бы на самый краешек кресла. На вид девушке можно было дать года двадцать два, а ее большущие карие глаза, казавшиеся совсем огромными рядом с носиком-пуговкой, уставились на Аллейна с таким ужасом, словно ей, горничной, явился сам Великий инквизитор.

– Вы служите у мисс Трой горничной? – уточнил Аллейн.

– Да, сэр, – еле слышно пролепетала девушка.

– Давно?

– Да, сэр. Еще старый господин нанял меня в служанки. Мне тогда было шестнадцать, сэр. После смерти хозяина я осталась у госпожи Трой. Правда, мисс Трой надолго уезжала, но когда в этом году дом снова открыли, мисс Босток пригласила меня поработать горничной. Я никогда прежде не служила горничной, сэр, но мистер Хипкин мне помогает – подсказывает, что нужно делать.

– Замечательно. Вам нравится ваша работа?

– Очень, сэр, – просияла Сэйди. – А в мисс Трой я просто души не чаю.

– Что, кажется, не относится к ее ученикам, верно?

– Да, сэр. Я вот давеча как раз говорила мистеру Фоксу, сэр. Это… Ну в общем, этот Гарсия, сэр… Он все время меня лапал. Ух! Ну, наверное, мистер Фокс, он вам сказал, сэр. Я уже жаловалась мисс Трой, сэр. Я сначала спросила миссис Хипкин, как мне быть, а она мне говорит: «Ступай, мол, к мисс Трой». Ну, я, значит, и пошла. После этого все прекратилось, сэр, но, сказать по правде, я изрядно струхнула, когда несла ему ужин в пятницу.

– Но ведь самого Гарсию вы, кажется, тогда не видели?

– Да, сэр. Он только окликнул из-за ширмы: «Это ты, моя садисточка?» Представляете, какой нахал – а все из-за того, что он упорно называет меня Сади вместо Сэйди. Мистер Хипкин говорит, что это неправильно, а мистер Хипкин, он знает; он очень образованный мужчина, мистер Хипкин.

– Да, на редкость, – серьезно кивнул Аллейн.

– Ну вот, я тогда говорю: «Ваш ужин, мистер Гарсия». А он отвечает: «Во, блин, – извините, сэр, – стрескай его сама». «Что?» – переспросила я, не веря своим ушам. А он отвечает: «Оставь его там и проваливай». Я оставила поднос и ушла, а сама потом сказала мистеру Хипкину: «Что-то странное творится в нашей студии».

– Почему вы так подумали?

– Ну, во-первых, этот Гарсия, он так не хотел, чтобы я зашла, а потом еще этот запах и все остальное…

– Вы заметили необычный запах?

– Да, сэр.

– Он вам что-нибудь напомнил?

– Да, сэр, – как забавно, что вы это спросили. Дело в том, что, едва учуяв его, я сказала себе: «Во потеха, точно так же пахнет порой по утрам комната мистера Мармслея».

– Вы имеете в виду мистера Малмсли?

– Да, сэр. Горьковатый такой запах и приторный, но с примесью какой-то кислятины.