Агата Кристи - Труп в библиотеке. Отравленное перо. Пять поросят. Час зеро

Пуаро повернулся к Мередиту Блейку:

— В вашей записке вы упомянули, что слышали, как Крейл выкрикнул: «Все решено — я сам ее провожу. Пусть собирается». Правильно?

— Да, что-то вроде этого, — подтвердил Мередит Блейк.

— А вам что помнится? — обратился Пуаро к Филипу Блейку.

— Я вспомнил эти слова, — нахмурился Филип, — только когда вы их повторили. Но теперь да, я их помню. Действительно что-то было сказано про сборы в дорогу.

— Сказано мистером Крейлом или миссис Крейл?

— Эмиасом. Кэролайн говорила, что девочке будет очень тяжело. Но какое это имеет значение? Мы все знаем, что через несколько дней Анджеле в любом случае предстояло отправиться в школу.

— Нет, вы не поняли, что именно мне необходимо уточнить. Почему девочку должен был провожать Эмиас Крейл? Это настораживает. В доме были миссис Крейл, мисс Уильямс, наконец, горничная. Собирать девочку в школу — прерогатива женщин, а не мужчин.

— Какое это имеет значение? — раздраженно повторил Филип. — Ведь это не имеет никакого отношения к преступлению.

— Вы так думаете? Тем не менее именно эта фраза о сборах Анджелы навела меня на размышления. А за этим тут же последовала еще одна странность. Миссис Крейл, пребывающая в отчаянии, которой разбили сердце, которая только что угрожала мужу и которая думает об убийстве или самоубийстве, вдруг вполне миролюбиво готова принести ему пива похолоднее. Очень-очень странно…

— Ничего странного, если она решила его отравить, — помешкав, медленно проговорил Мередит Блейк. — Именно так ей и следовало поступить. Притвориться, что она более не гневается.

— Вы полагаете? Но в Оружейном саду у ее мужа всегда было несколько бутылок пива, а яд у нее уже был… Будь она хоть чуточку сообразительней, она бы, улучив момент, влила его в одну из бутылок.

— Она не могла этого сделать, — возразил Мередит Блейк. — Потому что это пиво мог выпить кто-нибудь другой.

— Да, например, Эльза Грир. Вы хотите сказать, будто, вознамерившись убить своего мужа, Кэролайн Крейл очень бы переживала по поводу смерти соперницы?

Не будем тратить время на пререкания. Ограничимся фактами. Кэролайн Крейл обещает мужу прислать пива. Она возвращается в дом, берет из ледника бутылку и сама ему ее несет. Сама же потом наливает в стакан. Эмиас Крейл залпом выпивает его и произносит: «Сегодня мне все кажется ужасно противным!».

Миссис Крейл снова возвращается в дом. За ленчем она ведет себя как обычно. Кто-то упомянул, что ока выглядела чуть возбужденной и рассеянной. Это не столь уж существенно — ибо точных критериев для поведения убийц еще никто не определил. Бывают убийцы спокойные, которые ведут себя очень сдержанно, бывают — очень нервные.

После ленча она снова идет в Оружейный сад. Там она обнаруживает своего мужа мертвым и предпринимает то, что следует предпринять. Она в полной панике и велит гувернантке поскорее вызвать врача. Что тоже естественно. А сейчас мы подошли к факту, который ранее никому не был известен. — Он посмотрел на мисс Уильямс. — Не возражаете?

Мисс Уильямс побледнела.

— Я не брала с вас слово относительно этой тайны, — отозвалась она.

Без лишних эмоций Пуаро пересказал то, что увидела гувернантка. Факты говорили сами за себя.

Эльза Диттишем слегка вздрогнула и пытливо посмотрела на сидевшую в большом кресле мисс Уильямс.

— Вы в самом деле видели, как она это делала? — недоверчиво спросила ока.

— Вот вам и ответ! — вскричал Филип Блейк. — Окончательный и не вызывающий сомнений.

— Вовсе не обязательно, — мягко возразил Эркюль Пуаро.

— Не верю, — выпалила Анджела Уоррен и бросила на хрупкую маленькую старушку откровенно враждебный взгляд.

Мередит Блейк ожесточенно теребил усы, на лице его отразилось полное смятение. Одна мисс Уильямс оставалась спокойной, продолжая сидеть очень прямо, и на щеках у нее снова проступил румянец.

— Я видела это собственными глазами, — подтвердила она.

— Разумеется, мы можем положиться только на ваши слова… — словно в раздумье сказал Пуаро.

— Вот именно. — Отважный взгляд серых глаз встретился с его взглядом. — Я не привыкла, мосье Пуаро, к тому, чтобы в моих словах сомневались.

Эркюль Пуаро поклонился.

— Боже упаси. Я, разумеется, и не сомневаюсь, мисс Уильямс, — сказал он. — Вы видели именно то, что утверждаете, а потому я категорически заявляю, что Кэролайн Крейл была невиновна — не могла быть виновной.

И тут в разговор неожиданно вступил молодой человек Карлы.

— Мне бы хотелось узнать, почему вы так считаете, мосье Пуаро, — взволновано спросил Джон Рэттери.

— С удовольствием вам объясню, — повернулся к нему Пуаро. — Мисс Уильямс видела, как Кэролайн Крейл, оглядываясь по сторонам, тщательно вытирает бутылку из-под пива, а потом прикладывает к ней пальцы своего покойного мужа. К бутылке из-под пива, заметьте. Но кониум был найден в стакане, в бутылке его не было. Полиция не нашла в бутылке никакого кониума. Потому что его там не было. А Кэролайн Крейл этого не знала.

Она, отравившая, по мнению суда, своего мужа, не знала, где именно был яд. Она полагала, что яд был в бутылке.

— Но почему… — возразил было Мередит.

— Вот и я спросил себя — почему? — тут же перебил его Пуаро. — Почему Кэролайн Крейл так упорно говорила о самоубийстве? Ответ очень прост. Потому что она знала, кто его отравил, и готова была сделать все возможное и невозможное, через все пройти, лишь бы на этого человека не пало подозрение.

Отсюда недалеко и до конца нашей истории. Кто же был этот человек? Стала бы она покрывать Филипа Блейка? Или Мередита? Или Эльзу Грир? Или мисс Уильямс? Нет, существовал только один человек, ради которого она пошла бы на все, чего бы ей это ни стоило.

Он выдержал паузу и обернулся к Анджеле:

— Мисс Уоррен, если вы привезли с собой последнее письмо вашей сестры, мне бы хотелось прочитать его вслух.

— Нет.

— Но, мисс Уоррен…

Анджела встала.

— Я прекрасно понимаю, на что вы намекаете. — В голосе ее зазвенела сталь. — Вы хотите сказать, что это я убила Эмиаса Крейла и что моя сестра знала об этом, не так ли? Я категорически отказываюсь принять ваше обвинение.

— Письмо… — опять начал Пуаро.

— Письмо это очень личное, оно не предназначено для посторонних.

Пуаро молча посмотрел на стоявших рядом молодых людей, самых молодых из присутствующих.

— Прошу вас, тетя Анджела, — сказала Карла Лемаршан, — позвольте мосье Пуаро это сделать.

— Подумай, что ты говоришь, Карла? — с горечью отозвалась Анджела Уоррен. — Неужто у тебя нет уважения к памяти твоей матери?..

— Кэролайн Крейл была моей матерью, — твердо и четко произнесла Карла. — Поэтому я имею право просить вас. Я говорю от ее имени. Я хочу, чтобы это письмо было прочитано.