Агата Кристи - Раз, два, пряжка держится едва… Печальный кипарис. Зло под солнцем. Икс или игрек?

На этот раз, однако, здесь на пляже уже кто-то расположился. Патрик Редферн вздрогнул и обратным движением весел затормозил лодку, но когда он заговорил, тон его был деланно-безразличным.

— О-о… Кто это там?

— Кажется, миссис Маршалл, — сухо ответила Эмилия Брюстер.

— Похоже! — Он сделал вид, что никак этого не ожидал и — направил лодку к берегу.

— Вы что, хотите причалить? — запротестовала мисс Брюстер.

— У нас еще уйма времени, — живо ответил он, и его спутница смирилась под этим наивным умоляющим взглядом… Сейчас Патрик был немного похож на покорную собачонку.

«Бедный мальчик, она целиком завладела им, — подумала мисс Эмилия Брюстер. — Что ж, тут ничего не поделаешь. Со временем сам вылечится».

Лодка быстро мчалась к берегу. Арлена Маршалл лежала, уткнувшись лицом в гальку и раскинув руки. Рядом у берега виднелась белая лодочка.

Мисс Брюстер почему-то удивил вид Арлены, казалось бы, самый обычный для пляжа. Тем не менее он показался ей странным.

В чем заключалась эта странность, она сообразила только через минуту. Арлена Маршалл лежала в позе человека, принимающего солнечную ванну, что она не раз делала и на пляже у отеля; ее загоревшее до бронзового оттенка тело было вытянуто, зеленая шляпка прикрывала шею и голову.

Но над бухтой Эльфа не было солнца и не могло еще быть: в утренние часы нависающие над бухтой скалы бросали на пляж тень. Эмилией Брюстер все более овладевала смутная тревога.

Днище лодки зашуршало по гальке. Патрик Редферн позвал:

— Хэлло, Арлена!

И в этот миг дурные предчувствия мисс Брюстер, можно сказать, подтвердились… неподвижная фигура даже не шелохнулась, не подала голоса.

Мисс Эмили увидела, как Патрик Редферн изменился в лице. Он выскочил из лодки, она последовала его примеру. Общими усилиями они вытянули лодку на берег, потом кинулись к тому месту, где под скалами распростерлась женская фигура. Патрик добежал первым. Мисс Эмили Брюстер почти сразу оказалась рядом с ним.

Будто во сне смотрела она на бронзовые плечи, руки, ноги, на очень открытый белый купальный костюм, на пряди рыжих волос, которые выбивались из-под малахитово-зеленой шляпки… Она обратила внимание на удивительно неестественное положение рук. Ей пришло в голову, что это тело не лежит, а его бросили на гальку…

Ее заставил очнуться полный ужаса шепот Патрика.

— Боже милостивый! Она… она мертва, — выдавил он, коснувшись ее руки. Потом приподнял шляпу и увидел ее шею. — О Боже! Она задушена… убита…

В подобных случаях время как бы останавливается. Странное ощущение нереальности происходящего не оставляло Эмили Брюстер, когда она услышала свой собственный голос, произнесший:

— Нельзя ничего трогать, пока… пока не появится полиция.

— Да… да… нельзя… — машинально согласился Патрик Редферн и тотчас же добавил чуть слышным дрожащим шепотом: — Кто? Кто?.. Кто ее мог убить? Нет! Ее не убили. Это невозможно!

Мисс Эмили Брюстер только качала головой, не зная, что ответить. Она услышала глубокий вздох, а затем его голос, в котором прорывались нотки едва сдерживаемого гнева:

— Боже! Как мне добраться до того, кто это сделал!

Мисс Эмили Брюстер вздрогнула: ее воображение мигом нарисовало мрачного убийцу, спрятавшегося за один из разбросанных вблизи валунов. Потом она снова услышала собственные слова:

— Тот, кто это сделал, наверняка уже скрылся. Мы должны вызвать полицию… Пожалуй… — она на мгновение заколебалась, — один из нас должен остаться у… у тела.

— Я останусь, — твердо сказал Патрик Редферн.

Мисс Эмили Брюстер с облегчением вздохнула. Ей не хотелось признаваться в трусости, но втайне она обрадовалась тому, что ей не придется оставаться одной в этом зловещем месте, где, возможно, совсем рядом скрывается маньяк-убийца.

— Ладно, — сказала она, — я постараюсь как можно быстрее. Я поплыву на лодке, потому что у меня не хватит духу воспользоваться лестницей. В Лезекум-Бее есть констебль [176] Констебль — низший полицейский чин, полицейский. .

— Да… да… — снова автоматически отвечал Патрик Редферн. — На лодке так на лодке… Как вам будет удобнее.

Мисс Эмили Брюстер села за весла и быстро поплыла от берега. Она видела, как Патрик упал на песок рядом с мертвой женщиной и закрыл лицо руками. Она невольно ощутила к нему сочувствие, тронутая его безграничным отчаянием. Он напоминал собаку, с тоской глядящую на труп своего хозяина.

Тем не менее свойственное мисс Эмили благоразумие подсказывало ей совершенно однозначный вывод: «То, что произошло — просто подарок судьбы для него и его жены, ну и, конечно, для Маршалла и его дочки. Но пока он, бедняжка, этого не сознает!»

Мисс Эмили Брюстер обладала редким умением находить положительные стороны в любой ситуации.

Инспектор Колгейт, прислонившись спиной к скале, ждал, пока полицейский врач закончит осмотр тела Арлены Маршалл. Немного поодаль стояли Эмили Брюстер и Патрик Редферн. Доктор Низден рывком поднялся с колен.

— Задушена, и у того, кто это сделал, очень сильные руки. Не похоже, чтобы она сопротивлялась. Видно, ее застигли врасплох. Гм… Скверная история.

Эмили Брюстер посмотрела на жертву и быстро отвела взгляд. Ужасное зрелище! Лицо все синее и перекошенное.

— Ну а время смерти? — спросил инспектор Колгейт.

— Время смерти? — повторил врач слегка раздраженным тоном. — Так сразу трудно точно определить. Надо от чего-то отталкиваться. Давайте попробуем выяснить хоть что-то. Сейчас без четверти час. Когда обнаружили тело?

— Около двенадцати, — ответил Патрик Редферн, к которому был обращен вопрос. — Точнее не скажу.

— Когда мы поняли, что она мертва, было без четверти двенадцать, — уточнила мисс Брюстер.

— Ага… Вы приплыли на лодке. Когда вы увидели, что кто-то лежит на пляже?

— По-моему, минут через пять или шесть после того, как обогнули мыс, — ответила она и спросила Патрика: — Верно?

— Да… более-менее, — неуверенно пробормотал он.

— Это муж? — шепотом обратился Низден к инспектору. — Нет? О, понимаю. Хотя мое заблуждение вполне объяснимо: уж очень он убит горем. — И тут же добавил более громко, официальным тоном: — Итак, вы увидели ее примерно без двадцати минут двенадцать. Смерть, видимо, наступила немного раньше. Скажем, между этим временем и одиннадцатью… Но не раньше чем без четверти одиннадцать.

Инспектор Колгейт энергично захлопнул блокнот.

— Благодарю, — сказал он. — Это очень ценные сведения. Стало быть, время свершения преступления ограничивается очень небольшим промежутком — менее часа.