Агата Кристи - Раз, два, пряжка держится едва… Печальный кипарис. Зло под солнцем. Икс или игрек?

— Вы приведете этого парня? А мы позвоним пока в полицию, пусть его заберут.

Фрэнк Картер открыл рот, но ничего не сказал, только смертельно побледнел, и ноги у него подкосились. Говард Рейке подхватил его и бесцеремонно поволок за собой.

— Ну ты, живее переставляй ноги, — грубо прикрикнул он.

— Я не стрелял… — проговорил Картер осипшим от ужаса и отчаяния голосом.

Говард Рейке посмотрел на Пуаро.

— Что же вы молчите! А еще считаетесь сыщиком экстра-класса! Все норовите увильнуть?

— Я размышляю, мистер Рейке.

— О да, это вам не помешает! Ведь вы, того и гляди, лишитесь работы. Алистер Блант жив и невредим, но вы-то здесь ни при чем.

— Если не ошибаюсь, мистер Рейке, это второе ваше благодеяние?

— О чем это вы, черт подери?!

— Ведь не далее как вчера вы задержали человека, который, по вашим словам, стрелял не то в мистера Бланта, не то в премьер-министра?

— Гм… да. Кажется, у меня это входит в привычку.

— Правда, в том происшествии имелась одна немаловажная деталь. Человек, которого вы схватили вчера, ни в кого не стрелял. Вы ошиблись.

— Он и сейчас ошибается, — буркнул Фрэнк Картер.

— А ты помолчи, — сквозь зубы процедил Рейке.

— Интересно… — пробормотал Пуаро себе под нос.

Переодевшись к обеду и приведя перед зеркалом галстук в идеально симметричное положение, Пуаро смотрел на свое отражение и хмурился.

Он был раздосадован, хотя и сам толком не мог понять почему. Но ведь все вроде бы совершенно ясно. Фрэнк Картер действительно пойман с поличным.

Не то чтобы Пуаро питал особое доверие или симпатию к этому парню. Про таких, как Картер, англичане говорят: «Хорош гусь». Противный молодой фанфарон, такие обычно нравятся женщинам, которые с непонятным упрямством готовы обманывать себя вопреки очевидности.

Все, что болтал о себе Картер, в высшей степени неубедительно. Все эти намеки на то, что к нему обратились агенты Секретной службы и предложили прибыльную работу… Служить садовником и посылать отчеты о том, что говорят и делают другие садовники? Нет, все эти бредни абсолютно ничего не стоят, совершеннейший абсурд…

Впрочем, Картер и не смог бы сочинить ничего путного. Этому парню совершенно нечего сказать. Кроме того, что стрелял не он, а кто-то другой, и что это провокация.

Да, в защиту Картера совсем ничего нет… Кроме, пожалуй, того, что Говард Рейке каждый раз оказывается там, где стреляют в Алистера Бланта. Странное совпадение…

Однако, по-видимому, за этим совпадением ничего не кроется. На Даунинг-стрит Рейке точно не стрелял. А его присутствие здесь объясняется просто — приехал к своей девушке. Ну да, именно так.

Для Говарда Рейкса обстоятельства складываются весьма благоприятно. Когда человек спасает вам жизнь, вы, естественно, не можете отказать ему от дома. Вы должны по меньшей мере продемонстрировать ему дружелюбие и оказать гостеприимство. Конечно, миссис Оливера это не понравится, но даже она понимает, что тут уж ничего не поделаешь.

Итак, приятель Джейн, которого не желали пускать на порог, все-таки проник в этот дом…

Весь вечер Пуаро наблюдал за ним.

Рейке весьма тонко играл свою роль. Никакой политики, никакого ниспровержения основ. Рассказывал забавные истории, как он путешествовал автостопом, как бродил по неисследованным уголкам земли.

«Нет, сейчас он совершенно не похож на волка, — думал Пуаро. — Теперь он рядится в овечью шкуру. А что же под ней? Хотелось бы узнать…»

Когда Пуаро готовился ко сну, к нему в дверь тихонько постучали.

— Войдите, — сказал Пуаро.

В дверях стоял Говард Рейке.

Увидев недоумение на лице Пуаро, он улыбнулся.

— Удивлены? Весь вечер я к вам присматривался. Мне не нравится, как вы выглядите. Слишком задумчивы.

— Почему это вас беспокоит, мой друг?

— Не знаю почему, но беспокоит… Возможно, вы считаете, что некоторые факты довольно трудно принять на веру?

— Eh bien! Ну и что же из этого?

— Вот я и решил, что лучше объясниться. Относительно вчерашнего дня. Разумеется, там было разыграно представление. Понимаете, я видел, как его светлость вышел из дома номер десять по Даунинг-стрит, и видел, как Рам Лал в него выстрелил. Я знаком с Рам Лалом. Он просто ребенок, наивный ребенок. Экспансивен, болезненно реагирует на все, что творится в Индии. Ну так вот, вреда он никому не причинил, ваша парочка чванливых ничтожеств не пострадала, — пуля пролетела чуть ли не в миле [74] Миля — английская мера длины, сухопутная миля равна 1,609 км. от них, — поэтому я и решил устроить представление. Надеялся, что парню удастся уйти. Тут мне как раз подвернулся какой-то жалкий тип, я набросился на него и заорал, что поймал злодея. Думал, Рам Лалу в это время удастся удрать. Но сыщики оказались проворнее. Скрутили его в один момент. Вот как все было. Понятно?

— Ну а сегодня? — сказал Эркюль Пуаро.

— Сегодня другое дело. Тут я никого не вызволял. Единственный, кто был на месте преступления, это Картер. Стрелял он. Когда я бросился на него, револьвер еще был у него в руке. Думаю, он собирался пальнуть еще раз.

— Кажется, вы очень заботитесь о безопасности мистера Бланта?

Рейке усмехнулся. Улыбка у него была не лишена приятности.

— По-вашему, не вяжется с тем, что я о нем наговорил? Возможно. Я действительно считаю, что таких субъектов, как Блант, следует убивать. Во имя прогресса и человечества. Но лично против него я ничего не имею, он славный малый, истинный британец. И когда на моих глазах в него в упор стреляют, я не могу не вмешаться. Видите, какое человек непоследовательное существо! Идиотизм, правда?

— Между теорией и практикой — огромная пропасть.

— Согласен.

Мистер Рейке поднялся с кровати, где он сидел все это время, и доверчиво улыбнулся.

— Просто я подумал, — сказал он, — что надо пойти и все вам объяснить.

Говард Рейке вышел, осторожно затворив за собой дверь.

«Избавь меня, Господи, от человека злого; сохрани меня, Господи, от нечестивца» [75] Псалом 139, ст. 1. , — уверенно, хоть и немного фальшиво, выводила миссис Оливера. Совершенное отсутствие благоговения в ее голосе наводило Пуаро на мысль, что в представлении почтенной леди этот нечестивец имеет весьма конкретное воплощение в лице Говарда Рейкса.

Эркюль Пуаро вызвался сопровождать своего гостеприимного хозяина с его семейством на утреннюю службу в деревенскую церковь.

Говард Рейке не преминул заметить с презрительной усмешкой:

— Стало быть, вы регулярно посещаете церковь, мистер Блант?

Алистер Блант пробормотал что-то невнятное: в деревне, дескать, от него иного и не ждут, нельзя обмануть упования пастора, знаете ли…

Юного американца эти архаичные английские эмоции повергли в недоумение, а у Пуаро вызвали сочувственную улыбку.