Роберт Гулик - Знаменитые дела судьи Ди

Сказав это, он решительно потеснил назад госпожу Би, и они вошли во внутренний двор. Обнаружив, что дверь в центральную комнату открыта, они вошли в дом и присели передохнуть. Дверь в ту боковую комнату, что находилась справа, оставалась плотно закрытой.

— Мы присланы по официальному делу, которое не терпит отлагательств, — заявил старшина Хун, вытащив судебное предписание. — Где ваша невестка? Скажите ей, пусть выходит. Сейчас вы отправитесь с нами в городскую управу. Никакие разговоры вам не помогут.

Госпожа Би, услышав, что они пришли по приказу окружного судьи, вся задрожала и начала причитать:

— Мы никогда не делали ничего плохого, и вдруг вы хотите отвести нас в суд! Может, кто-то из наших кредиторов подал на нас жалобу за то, что мы еще не вернули долг? Пожалуйста, господа, поимейте жалость к нашей бедной семье. С тех пор, как умер мой сын, мы с огромным трудом сводим концы с концами, нам едва хватает денег на ежедневные нужды. Как же мы можем так быстро вернуть долги, в которые влезли, чтобы оплатить похороны? Хоть мы и простые бедняки, но никогда прежде не подвергались такому позору, чтобы под стражей быть препровожденными в суд. Пожалуйста, господа, проявите к нам немного душевной доброты и возвращайтесь пока в управу без нас. Вы можете доложить судье, что мы срочно продадим нашу мебель и одежду, чтобы заплатить долги. Пожалуйста, войдите в наше положение и не тащите нас в суд прямо сейчас!

Говоря все это, госпожа Би горько плакала. Старшина Хун, видя, что эта бесхитростная женщина ни о чем не догадывается, мягко сказал:

— Вам нет нужды волноваться. Ваши кредиторы не подавали на вас в суд. Просто наш судья желает видеть вашу невестку, чтобы задать ей несколько вопросов. Вы только приведите ее, и мы оставим вас в покое, а ее отведем в город на заседание суда.

Однако, не дав ему спокойно договорить, госпожа Би вновь заголосила:

— Я не верю, что вас и правда прислали из окружного суда! Сначала вы говорите, что мы обе должны пойти с вами, а теперь вдруг решили увести одну мою дочь. Вы, должно быть, похитители, прознавшие, что в этом доме нет мужчин, которые могли бы вступиться за нас. Вы что, задумали похитить мою дочь? Я-то уж знаю, как поступает ваш брат, сначала вы изнасилуете ее, а потом продадите в бордель. Но чтобы заполучить мою дочь, вам придется сначала убить меня!

И госпожа Би решительно двинулась на старшину. Терпение стражников истощилось, и они, грубо оттащив ее, усадили на стул и попытались вразумить бестолковую женщину:

— Неужели, дожив до седых волос, ты осталась настолько непонятливой? Ведь только по доброте своей наш старшина сказал, что ты можешь остаться дома. И разве ты не видишь этих предписаний, написанных собственноручно его превосходительством? Может, ты скажешь, что они тоже фальшивые? Ты настолько глупа, что твоей невестке, видно, не составило труда одурачить тебя. Если бы его превосходительство не был таким мудрым, то и твоя собственная жизнь, вероятно, вскоре оказалась бы под угрозой!

Увлеченные разговором, они даже не заметили, что молодая госпожа Би, приоткрыв дверь своей боковой комнаты, внимательно слушала все их препирательства.

— Матушка, — наконец сказала она, — позволь мне задать им несколько вопросов. Во-первых, у вас есть только судебные повестки и нет ордера на наш арест, разве не так? И во-вторых, разве не правда, что никто не выдвигал против нас обвинения? А если все это верно, то выходит, что ни моя мать, ни я не нарушили никакого закона. Ведь вы, надеюсь, помните, о чем говорили древние мудрецы: «Пусть остра сталь меча, да не сечет он невинную голову». И хотя этот судья, как известно, является правителем нашего округа, ему не следует позволять себе предъявлять неразумные требования. Даже Императорский суд почитает верных вдов, и если умирает вдова, сохранившая верность своему покойному мужу, то правительство обычно воздвигает памятный храм в ее честь, а большие чиновники приносят к нему пожертвования каждую весну и осень. Поэтому нет ни малейшей причины посылать стражников, чтобы арестовать нас, двух безутешных вдов. Если ваш судья хочет спросить нас о чем-то, пусть так и говорит. Мы не совершали никакого преступления, и нам нечего бояться, мы можем самостоятельно прийти в суд и открыто заявить об этом. Мы не позволим, чтобы нас насильно тащили туда. А если вы заставите нас, то мы откажемся покинуть суд до тех пор, пока все это дело полностью не выяснится, и тогда ваш судья не сможет сказать, что мы не подчинились его приказу.

Слушая ее красноречивый монолог, каждое слово которого било точно в цель, оба стражника просто опешили и, растерянно взглянув на старшину Хуна, предоставили ему отвечать ей. Старшина с улыбкой сказал:

— Ну надо же, молодая госпожа, какие умные речи вы ведете, под стать образованной даме. Теперь я понимаю, как вы смогли совершить столь поразительное преступление. Что же касается реальных обвинений против вас, то я, молодая госпожа, не являюсь правителем Чанпина. И я знаю только то, что можно провести арест в случае необходимости. Если вы желаете узнать побольше, то сможете сами выяснить все в суде. Вам не удастся запугать нас своим острым язычком.

Высказав свои соображения, он подал знак стражникам, и они, взяв молодую госпожу Би за руки, вывели ее из комнаты, не позволив продолжать препирательства. Старая госпожа Би, не имея сил бороться со стражниками, в отчаянии упала на колени. Однако, даже не взглянув на нее, старшина Хун и стражники увели ее невестку из дома.

На улице уже собралась толпа любопытных соседей, которым не терпелось узнать, что случилось. Старшина обратился к ним:

— Мы уводим эту женщину в окружной суд для допроса по приказу его превосходительства, правителя Чанпина. Если кто-то из вас попытается помешать нам исполнить наш долг, то он, определенно, окажется замешанным во всей этой истории. И позвольте мне также заметить, что дело это весьма серьезное.

Предупрежденная таким образом толпа быстро рассеялась, поскольку никто не хотел впутываться в подсудное дело.

Старшина и его помощники, ведя с собой молодую госпожу Би, быстро направились в сторону Чанпина и к полудню прибыли в управу.

Получив сообщение об их прибытии, судья Ди приказал всем сразу пройти в зал заседаний. Затем он облачился в свой официальный наряд и вскоре уже сидел в своем кресле. Взглянув на писцов и выстроившихся внизу стражников, судья Ди громко приказал:

— Привести преступницу!

— Слушаемся! — гаркнули стражники и вывели вперед молодую госпожу Би, заставив ее преклонить колени перед судейским столом.

Однако столь впечатляющая судебная церемония не внушила ей благоговейного страха. Не дожидаясь, пока судья Ди обратится к ней, она заговорила сама: