Роберт Гулик - Знаменитые дела судьи Ди

Хотя тело Шао было закаленным благодаря долгим тренировкам в искусстве борьбы с палками, но он не смог выдержать этой пытки. Тонкий ротанговый хлыст легко рассекал кожу; и вскоре вопли преступника прекратились. Он потерял сознание.

Судья Ди приказал стражникам ослабить тиски и окатить обвиняемого холодной водой. Когда Шао пришел в себя, судья сказал:

— Ты, паршивый пес, ради пары сотен серебряных слитков убил двух невинных людей, и из-за тебя пострадали два непричастных к этому делу человека. Смертная казнь будет слишком легким наказанием за твои преступления. И ты только усугубляешь свое положение, отказываясь признаться в содеянном. Я уже представил тебе свидетельские показания Чжао Вэньчжуаня. Завтра я вызову сюда второго свидетеля, и мы посмотрим тогда, осмелишься ли ты по-прежнему отрицать свою вину!

Судья Ди встал и, сердито взмахнув длинными рукавами своего одеяния, удалился в свой кабинет.

В тот же день судья Ди послал Ма Жуна в деревню Шесть Ли, наказав ему сообщить хозяину гостиницы Гуну Ванде и старосте Пану, что им следует явиться в суд для дачи показаний; еще он должен был заглянуть в деревню госпожи Ван, чтобы пригласить ее в управу на завтрашнее утреннее заседание. Однако судья предупредил Ма Жуна, чтобы он пока не говорил им об аресте преступника.

На следующий день, открыв заседание, судья Ди в первую очередь вызвал к столу Гуна Ванде.

— Ты подал в суд жалобу, — сказал судья, — и мне пришлось приложить изрядные усилия, чтобы распутать это дело, но в итоге я нашел и арестовал настоящего убийцу. Им оказался торговец Шао, тот человек, который исчез сразу после убийства. Надеюсь, ты хорошо разглядел этого Шао, который пришел в твою гостиницу вместе с торговцем Лю. Я хочу услышать от тебя точное описание его внешности.

— Ваша честь, — дрожащим голосом начал Гун Ванде, — это произошло несколько недель тому назад, и у меня остались довольно смутные воспоминания. Но я определенно помню, что он был среднего роста и выглядел лет на тридцать. У него было худощавое смуглое лицо. Правда, у него была одна особая примета, которую я отлично запомнил. Когда они с Лю выпивали, беседуя уже глубокой ночью, Шао позвал меня в комнату и спросил, не слишком ли уже поздно для того, чтобы послать слугу за очередным кувшином вина. Сказав это, он громко рассмеялся, и поскольку пламя свечи удачно освещало его лицо, то я заметил, что один из его передних зубов был совершенно черный.

— Правда ли, — спросил судья Ди, — что до сегодняшнего заседания суда ты не знал о том, что торговец Шао уже пойман, и что ты не видел его с той самой ночи в твоей гостинице?

Гун Ванде дал утвердительный ответ, и судья Ди велел писцам отметить этот факт должным образом. Он понимал, что если у Шао действительно окажется черный зуб, то все возможные сомнения будут устранены. Быстро написав записку начальнику тюрьмы, судья приказал двум стражникам сходить за подозреваемым.

Когда Шао преклонил колени перед его столом, судья Ди сказал:

— Вчера ты упорно отрицал свою вину, негодяй. А теперь взгляни-ка на этого человека!

Шао сразу же узнал хозяина гостиницы из деревни Шесть Ли. Осознав, что надеяться больше не на что, он начал страшно ругаться. Его почерневший передний зуб был хорошо виден всем присутствующим.

Шао продолжал проклинать Чжао Вэньчжуаня и Гуна Ванде и вопил, ослепленный яростью:

— Думаете вы поймали меня, да? Нет, я скорей умру, чем признаюсь!

Судья Ди стукнул кулаком по столу и громовым голосом приказал стражникам приступить к «огненной пытке».

Они принесли железную жаровню с пылающими углями и положили на них тонкую цепь длиной в несколько футов. Когда звенья цепи раскалились докрасна, стражники подняли ее щипцами и бросили на пол. Затем, закатав повыше штаны Шао и держа его за руки, они заставили его опуститься на колени прямо на раскаленную цепь.

Шао издал пронзительный, душераздирающий крик. Зал суда наполнился смрадом горящей плоти. Вскоре его вопли сменились стонами, и он потерял сознание.

Стражники оттащили Шао в сторону. Его обмякшее тело с тихим стуком упало на пол. Начальник стражи принес чашу с уксусом и побрызгал им на пылающие угли. Зловоние сменилось резким кисловатым запахом. Постепенно Шао вновь пришел в чувство. Его искаженное страданиями лицо смертельно побледнело. Поддерживаемый стражниками, он был вынужден вновь преклонить колени перед высоким столом.

— Если ты не признаешься, — сказал судья Ди, — я прикажу подвергнуть тебя новым пыткам. Теперь все в твоих руках.

Дух Шао Лихвая был сломлен, и он наконец решился рассказать всю правду.

— Каждый год я проходил по вашей провинции, торгуя шелком, — тихим голосом начал он. — Я был честным и порядочным человеком, пока не встретил одну женщину, которая заставляла меня тратить на нее почти все мои деньги. Через год мне уже пришлось влезть в долги, а нынче весной я обнаружил, что задолжал огромную сумму. Потом я узнал, что один молодой парень из нашей деревни тоже решил торговать шелком. Его полное имя было Лю Гуанчжи. Мы с ним сговорились, что в этом году пойдем торговать вместе. Увидев, что он берет с собой триста серебряных слитков и полную тележку шелка, которая могла бы округлить эту сумму до тысячи, я задумал убить его, чтобы забрать и деньги, и товар. Тогда я смог бы расплатиться с долгами, и у меня еще остались бы деньги на то, чтобы начать новое дело в каком-нибудь уединенном месте и жить в достатке с той женщиной.

Как только мы тронулись в путь, я стал искать подходящую возможность для осуществления своего плана, но у нас постоянно были какие-то попутчики. Мне пришлось долго ждать, и вот наконец мы вдвоем прибыли в деревню Шесть Ли. Заметив, что гостиница Гуна стоит на отшибе, я убедил Лю заночевать там. В тот вечер я намеренно напоил Лю и проболтал с ним до поздней ночи. Он был мертвецки пьян, когда я оттащил его на лежанку. А всего через пару часов, после последней ночной стражи, я растолкал Лю и, подставив ему плечо, с трудом вывел из гостиницы. На свежем воздухе он слегка протрезвел. Я заставил его толкать тележку. Когда мы подошли к воротам рынка, утренние сумерки еще только начинали рассеиваться, вокруг не было ни души. Я подошел к нему сзади и всадил нож под правую лопатку. Он со вздохом упал и попытался повернуться ко мне. Но я прижал его к земле. Он собрался было закричать, и тогда я перерезал ему горло. Потом, склонившись над ним, я начал развязывать его кушак, чтобы забрать деньги. Но, вынимая мешочек с серебром, я услышал скрип движущейся тележки.