Энн Гленконнер - Убийство на острове Мюстик [litres]

Соломон Найл ненавидел запах больниц с детства, с тех пор когда отец заставил его сказать последнее «прости» матери. Он заблокировал это воспоминание, а вот запах лекарств и антисептика заблокировать не получилось. Сегодня в коридоре стоит именно такой запах, и детектив жалеет о том, что доктор Банбери все еще в отпуске. Из-за уклончивости Пейкфилда трудно получить четкие ответы; похоже, доктор слишком много времени проводит в помещении, на его бледной коже нет ни намека на загар. Кажется, что врачебный местоблюститель постоянно чем-то обеспокоен, но нельзя же арестовать человека только за то, что у него виноватый вид.

– Доктор, прошу вас, давайте поговорим в вашем кабинете. Мне нужно кое-что уточнить.

Пейкфилд ведет Найла по коридору, затем устраивается за своим столом; на его лице мрачное выражение, как будто он собирается сообщить смертельный диагноз.

– Мне все это не нравится, – тихо говорит врач. – Томми пришел сюда на прошлой неделе; его мучили тревога, бессонница и навязчивые мысли. Я выписал ему мягкие антидепрессанты и посоветовал обратиться к психотерапевту. Возможно, я что-то пропустил…

– Что вы имеете в виду?

– У малого количества пациентов психоактивные препараты могут провоцировать бредовые состояния. Пусть мой вопрос покажется странным, но ведь он мог совершить самоубийство, да?

– А как же тогда веревка на его ноге? Похоже, он повредил ступни и икры о риф, как будто изо всех сил пытался освободиться.

– Я продолжаю думать, что Томми мог сам покончить с собой. Иногда самоубийцы набивают камнями карманы; он мог привязать груз к ноге, а потом спрыгнуть с лодки. Прилив мог унести шлюпку на многие мили.

– Все это маловероятно, доктор. Мы бы уже давно нашли ее.

– Что ж, для меня это облегчение… Мне было бы больно думать, что нанести себе вред его вынудило психическое состояние. – Неожиданно доктор оживляется, хмурое выражение исчезает с его лица.

– Вы не возражаете, если я спрошу, что привело вас на Наветренные острова?

– Я преподавал в крупнейшей лондонской клинике, много лет работал там помощником регистратора, а потом мне захотелось сменить работу.

– Вы отказались от высокой должности, чтобы стать здесь врачом общей практики?

– Мы с женой хотели, чтобы наши дети увидели мир. – Пейкфилд быстро заморгал. – Простите, но какое отношение моя трудовая деятельность имеет к смерти Томми Ротмора?

– Извините, никакого. Простое любопытство.

– Понятно, но я должен позвонить коронеру, а потом сесть писать отчет.

Найл переполнен информацией, когда выходит из кабинета. Идея, что молодой человек прикрепил к своему телу груз, чтобы ускорить свою смерть, кажется ему противоестественной, в каком бы психическом состоянии тот ни находился. Но начальство на Сент-Винсенте, детектив-инспектор Блэк, хватается за эту версию. Кажется, он рад тому, что ему подкинули правдоподобную историю для прессы и родственников: молодой человек покончил с собой после того, как убил свою бывшую девушку в отместку за то, что она разбила ему сердце. Тело Аманды Фортини пока не найдено, но все знают, в какую ярость пришел Томми, когда его отвергли. Вполне возможно, что он разделался с ней, бросил ее труп в море, а потом покончил с собой.

– Доктор говорит умные вещи, Найл. Пусть он напишет все это в отчете.

– Это все догадки, сэр, и мы оба согласились в том, что Ротмора, вероятно, похитили, когда он был пьян, а потом связали и утопили. Похоже, его протащили по рифу; мы нашли в ранах обломки кораллов.

Версия вызывает у Блэка насмешку.

– На Мюстике, Найл, никогда не было убийств. Позвони родителям, затем объяви о трагических обстоятельствах. Мистер Томас Ротмор покончил с собой, мисс Аманда Фортини числится пропавшей без вести, предположительно мертва. Пусть обитатели острова сами делают свои выводы, зато дело закрыто.

– Его тело было найдено недалеко от «Морской грезы». Мне срочно нужен ордер на обыск, сэр.

– Забудь о нем, – отвечает Блэк. – У исполнительного директора компании «Морская греза» есть друзья в высших кругах, а экипаж имеет дипломатический иммунитет в наших водах. Держись от них подальше, ясно? Я рассчитываю, что ты выполнишь мои приказы; или будешь уволен, если поднимешься на борт. Сегодня же передай эту историю на радио. И пройдись по домам. Нужно, чтобы жители острова узнали, что все закончилось, пока у них не началась паника.

Детектив в сердцах сует телефон в карман и снова замечает мегаяхту на горизонте; ее присутствие не дает ему покоя. Он идет по дорожке, тянущейся за больницей в густых зарослях деревьев – остатках тропических джунглей, покрывавших когда-то весь Мюстик. Под кронами разливается зеленоватый свет и стоит прохлада. Сержант садится на упавший ствол и наблюдает, как послеполуденное солнце просачивается сквозь листву банановых пальм. Немного успокаивается, вспоминая названия деревьев, различать которые его в детстве научил отец: ладан, фустик, шене и кордия. Он с наслаждением вдыхает аромат джунглей вместо больничных запахов. Над головой летают вымпелохвостые колибри и королевские тиранны, в отдалении каркает пальмовый ворон. Красота острова осталась прежней, но Найл убежден, что, вероятно, Ротмора держали связанным долгие часы, прежде чем убили.

Он уже собирается идти дальше, когда слышит шорох между деревьями. Помня о том, что недавно за Лили кто-то следил, он вскакивает. Интуиция заставляет его пойти на звук, однако то, что издавало шорох, удаляется очень быстро. Птицы над головой устраивают гвалт, возбужденные внезапной суетой, но никого в поле зрения нет.

Найл выходит из леса, плохо представляя, как своими силами дальше вести расследование. Внутренний голос подсказывает ему, что нужно доверять интуиции; он всегда будет жить с сожалением о том, что не сделал этого в Великобритании. Детектив обдумывает инструкции босса объявить по радио о смерти Ротмора и о необъяснимом исчезновении Аманды Фортини, однако решает сделать обход по домам только после того, как выяснит правду. Он просматривает записи в своем блокноте. Саша Милберн – единственный человек на Мюстике, имеющий долгую историю конфликтов со своими бывшими друзьями. Она поссорилась с Амандой, потом Томми Ротмор взбесился, когда она предложила ему побеседовать с местным священником, чтобы тот наставил его на путь истинный. Милберн должна бы быть сильно обижена, чтобы убить своего бывшего, а она печется о нем, как о мятущейся душе…

Детектив знает, где она живет, так как вилла ее родителей стоит близко к Лоуэллу. Он обычно любовался особняком, когда шел в школу по пляжу и приходил в класс в обуви, полной песка. Дом высится прямо из склона холма, и кажется, будто он парит в воздухе, поднятый чудесной магией. Соломон идет не торопясь – ведь Ротмору уже не поможешь, а Аманда Фортини убита, возможно, тем же злоумышленником. Ему лишь остается сделать свою работу – выяснить, почему это произошло, и доказать, что его самодовольный начальник ошибается.