Рекс Стаут - Трое вне игры

– Это мое, – завил он.

– Это улика! – рявкнул Кремер. – И она мне нужна.

– Какая еще улика? – покачал головой Вулф. – Как служитель закона, вы должны быть в курсе. – Он постучал по карману пальцем. – Это моя собственность. Докажите ее или мою причастность к преступлению.

Кремер сдержался, что при сложившихся обстоятельствах для него представлялось весьма непростым.

– Мог бы и догадаться, – подосадовал он. – Хотите, чтобы я доказал вашу причастность? Так и быть. Даже не знаю, сколько раз я сидел в этом кресле и выслушивал, как вы делаете предположения. Я вовсе не хочу сказать, что вы впустую сотрясали воздух, просто говорю, что по части предположений вы дока. А сейчас я хочу выдвинуть свое, но для начала несколько фактов. В том доме на Тридцать седьмой улице Хеллер жил на четвертом этаже, а работал на пятом, последнем. По достоверным показаниям, без пяти десять этим утром он покинул жилые помещения и поднялся к себе в кабинет. Гудвин утверждает, будто вошел туда в десять двадцать восемь, поэтому, если во время пребывания Гудвина в той комнате тело уже находилось в кладовке, а наверняка так оно и было, Хеллера застрелили в период между девятью пятьюдесятью пятью и десятью двадцатью восьмью. Мы не можем найти кого-либо, кто слышал выстрел, а с учетом звуконепроницаемости этой комнаты вряд ли и найдем. Мы проверяли.

Кремер зажмурился и снова открыл глаза – водилась за ним такая привычка.

– Что ж, очень хорошо. При содействии швейцара мы составили список всех появлявшихся там в течение этого периода, и большинство из них уже у нас, остальных скоро отыщем. Всего их шестеро. Сьюзен Матуро, медсестра, ушла перед тем, как Гудвин поднялся, другие позже, через определенные промежутки времени, когда, согласно их показаниям, им надоело ждать появления Хеллера. При подобных обстоятельствах – и я сомневаюсь, что в них что-либо изменится, – один из них и убил Хеллера. Любой из них, покинув лифт на пятом этаже, мог пройти в кабинет Хеллера, застрелить его, а потом направиться в приемную.

– Спрятав труп в кладовке? – пробурчал Вулф.

– Естественно, чтобы отсрочить его обнаружение. Если бы кто-нибудь вдруг заметил, как убийца покидает кабинет, ему пришлось бы объяснять, что он искал там Хеллера и не нашел, что у него, естественно, не прокатило бы, оставайся тело на виду. На полу сохранились следы волочения трупа в кладовку, хотя Хеллер весил не так уж и много. Уходя из кабинета, убийца оставил дверь приоткрытой, чтобы, заметь его кто, выглядело более правдоподобно, что он так ее и обнаружил. Также…

– Ошибка.

– Передам ему это при первой же возможности. Также несомненно, он не мог покинуть здание. Зная, что Хеллер начинает принимать клиентов в одиннадцать, все эти люди явились туда пораньше, чтобы поменьше ждать в очереди. В том числе и убийца. Ему ничего не оставалось, кроме как пройти в приемную и присоединиться к остальным. Один из них все-таки ушел – медсестра, и она сочла необходимым объяснить Гудвину почему. Теперь дело лишь за тем, чтобы ей поверило следствие.

– Вы собирались связать меня с преступлением.

– Именно, – самоуверенно подтвердил Кремер. – Но сначала еще один факт. Оружие обнаружили в кладовке, на полу под трупом. Это старый хлам «гаштайн» [4] Вымышленная марка оружия. , короткоствольный маленький уродец, и отследить его практически невозможно, хотя мы и пытаемся. А теперь мои предположения. Убийца явился вооруженным, нажал на звонок в кабинет Хеллера, и его впустили. Поскольку Хеллер прошел к столу и сел за него, он вряд ли…

– Это установлено?

– Да. Он вряд ли опасался покушения. Однако после разговора, который исходя из установленного расписания не мог продолжаться более нескольких минут, он не только испугался, но и почувствовал смертельную угрозу, а в комнате с такой звукоизоляцией оказался совершенно беспомощным. Убийца вытащил револьвер и направил на него. Хеллер понял, что все кончено. Он начал говорить, пытаясь оттянуть время, но не потому, что питал какую-то надежду остаться в живых, а потому, что хотел оставить послание, которое прочитают после его смерти. Сотрясаемый нервной дрожью, он опрокинул на стол стакан с карандашами – возможно, воздетой в мольбе рукой – и потом принялся нервно нащупывать их, передвигая перед собой по столу. Затем раздался выстрел, и Хеллер успокоился навсегда. Убийца обошел стол, убедился, что жертва мертва, и оттащил труп в кладовку. Ему не пришло в голову, что разбросанные карандаши представляют собой послание. В противном случае смел бы их одним взмахом руки. Он отчаянно спешил убраться из кабинета и оказаться в приемной. – Кремер встал. – Если одолжите мне восемь карандашей, я покажу, как они лежали.

Вулф открыл ящик стола, но я опередил его, подскочив с горсткой карандашей со своего лотка. Кремер обошел вокруг стола Вулфа, и тот, скорчив гримасу, сдвинулся в кресле освободить место.

– Я стою на месте Хеллера за его столом, – объяснил Кремер, – и раскладываю их так же, как и он. – Разложив восемь карандашей к собственному удовлетворению, он отошел в сторону. – Вот, взгляните.

Вулф изучил со своей стороны, я со своей. Вот как это выглядело со стороны Вулфа:

– Говорите, это было сообщением? – осведомился Вулф.

– Да, – подтвердил Кремер. – Должно быть.

– По распоряжению? Вашему?

– Чушь! Вы прекрасно понимаете, что практически невозможно, чтобы карандаши сложились в подобный рисунок случайно. Гудвин, ты же видел их. Они ведь так и лежали?

– Почти, – согласился я. – Я ведь не знал, что в это время в кладовке находится труп, поэтому не заинтересовался ими так, как вы. Но раз уж вы меня спрашиваете, они вовсе не лежали концами в одном направлении, и еще посередине была резинка с одного из них. – Я указал пальцем. – Вот здесь.

– Разложи, как ты видел.

Я подошел к столу со стороны Вулфа и сделал, как меня просили, сняв резинку с одного из карандашей и расположив ее, как показывал. Картинка получилась следующая:

– Конечно же, – заметил я, – ваш фотограф сделал снимок. Не берусь утверждать, что карандаши лежали именно так, но указывали они в разные стороны, и резинка точно была.

– И ты не подумал, что это какое-то сообщение?

– Еще чего! Однажды вы поставите капкан, в который я попадусь, и уж тогда мне несдобровать. Ну конечно, я решил, что Хеллер сообщает мне таким образом, что пошел в ванную и вернется через восемь минут. Восемь карандашей, понимаете? Весьма ловко. А вы разве не так прочитали послание?

– Отнюдь, – упорствовал Кремер. – Думаю, Хеллер развернул карандаши в разные стороны, чтобы убийце было менее заметно, что это такое. Сюда пройдите, пожалуйста. Посмотрите отсюда.