Дилан Райт - Дом на распутье: Человек без лица [litres самиздат]

–Мартина Дэвенпорта?

–Он самый!– мистер Мортен постучал пальцами по столу.– Именно он нас вытащил из дерьма.

–Как именно он вам помог?– спросил мальчик.

–Мартин держал небольшую лавку по продаже автомобильных деталей. Работа там была пыльная, но два раза в месяц вся пыль становилась сахарной пудрой, когда Мартин приносил три белых конверта: по одному на каждого из нашей троицы.

–Хорошо,– юный любитель детективов решил немного ускорить процесс,– Как вы познакомились с Уоллисом?

–В один прекрасный день Джерри просто появился в лавке,– Эдриан пожал плечами.– До сих пор помню, как Мартин поставил его перед собой, сказал нам: «Это Джерреми Уоллис, он будет с вами работать»,– и быстро удалился. Ни кто такой, ни что будет делать,– ни-че-го. Наверное, потому-то Джерри и не влился в наш коллектив до конца.

–Ага, понятно!– парень удовлетворённо поставил жирную точку в конце листа.– Теперь скажите мне: вы знали о том, что Уоллис убил жену Мартина?

–Да,– вопреки ожиданиям мальчика, мистер Мортен ответил на сложный вопрос без колебаний. К тому же, ответил он положительно.– Об этой трагедии я узнал на следующий день после того, как она произошла.

–Почему не рассказали мне?

–Честно говоря, когда закрутилось всё это расследование, я совершенно позабыл о ней.

–Хм,– юный любитель детективов не сомневался в честности слов Эдриана.– А вообще, вам известна вся подноготная этих двух семей?

–Прошу прощения?

–Вы знаете, кто настоящий отец сестры Фрэнка?– парень решил избавиться от намёков и задать вопрос прямо.

–Ах, ты про это? Да, мне это известно.

В голосе мистера Мортена Гейб услышал нотки искреннего сожаления.

–В таком случае, если вы прекрасно знали об отношениях между Уоллисом и Мартином, то почему пригласили на мероприятие и того, и другого?

–Здесь ты должен уже спрашивать не меня, а мою наивность. Я надеялся, что после стольких лет они забудут прошлые обиды,– Эдриан втянул голову в плечи и уставился на свои ботинки,– Теперь я понимаю всю абсурдность этих надежд.

–Ладно,– парень рисовал в блокноте схемы, понятные только ему самому.– А вам известны причины столь необычных историй?

–Увы, здесь обращаться ко мне бесполезно. После убийства Линды я как можно сильнее отстранился как от Мартина, так и от Уоллиса. Решил, что это исключительно их дело. Я посчитал такой поступок очень тактичным,– нос Эдриана слегка приподнялся кверху. Правда, спустя мгновение опустился обратно.– Прости, что не могу тебе ничем помочь.

–Вы не знали, чем всё обернётся, и поступили как воспитанный человек. Тут нет вашей вины.

Мистер Мортен облегчённо кивнул.

Юный любитель детективов щёлкнул пальцами, закрыл блокнот и взял кружку с чаем.

–Что ж, мистер Мортен. Я спросил у вас всё, что хотел,– Гейб принялся жадно пить чай.– Конечно, есть ещё вопросы, но их я задам уже в следующий раз.

–Я могу быть свободен?

–Да, вполне,– парень допил последние капли и по привычке разглядывать оставшиеся на дне сушёные листья чая, которая сложилась у мальчика ещё в детстве, заглянул в кружку. И очень кстати.

–Благодарю,– Эдриан не без радости встал со стула, задвинул его и уже хотел направиться к выходу, когда очередной вопрос его остановил.

–Постойте, мистер Мортен!

–Да-да?– Эдриан повернулся к Гейбу. Тот вертел опустошённую кружку в руках и сосредоточенно смотрел на её дно.

–Как вы объясните мне вот это?– мальчик развернул кружку так, чтобы мужчина смог рассмотреть заинтересовавшую юного детектива деталь.

Мистер Мортен заглянул в кружку и в туже секунду почувствовал накатившую на него волну огромной паники. Тело сковала судорога, руки затряслись, дыхание участилось. Эдриан всячески пытался отрицать увиденное, однако глаза его не подводили. На самом дне оранжево-белой кружки едва заметным, почти что невидимым вензелем, будто морская звезда на коралловом рифе, лежала красивая буква «А».

–Э-э-эм-м-м… Э-э-э… Хе-хе!– мистер Мортен пытался подобрать слова, однако сумел произнести лишь непонятные звуки.

–Что такое?– спросил Гейб.– Вам плохо? Мне позвать на помощь?

Мужчина пытался понять, что имеет в виду парень. Возможно, Гейб в серьёз забеспокоился, а, может быть, просто решил немного над ним поиздеваться. В любом случае, Эдриан прекрасно осознал, в каком положении находится, а потому сел обратно перед мальчиком, теперь уже с окончательно убитым настроением.

–Вы меня услышали, мистер Мортен?– Гейб заглянул в лицо Эдриану.– Мне повторить вопрос?

–Я не совсем понял, что ты имеешь в виду,– мистер Мортен попробовал состроить из себя, что называется, дурачка.

–Мне интересно знать, почему в вашем поместье все фамильные вещи обозначены буквой «А». Например, как на вот этой кружке. Видите? Вот здесь, на самом дне? То же самое я заметил и во время обеда: буква «А» была вышита на салфетке. Насколько мне известно, ваш дом назван в честь вашей фамилии – Мортен. А она начинается на букву «М». Прошу прощения, быть может, я не слишком хорошо знаю привычки столь знатных людей, как вы, однако, смею предположить, такое несоответствие здесь произошло не случайно.– Вероятно, Гейб посчитал свои слова чересчур переусложнёнными и потому добавил,– Вы понимаете, о чём я говорю?

–Да, понимаю,– нехотя ответил мистер Мортен.

–Хорошо. В таком случае объясните мне такую интересную деталь,– юный любитель детективов отставил кружку в сторону и всё с тем же замком, сложенным из пальцев, приготовился слушать.

Эдриан почесал подбородок.

–Ну, раз уж ты спросил, я продолжу рассказывать свою историю,– Эдриан закинул ногу на ногу.– После того, как Мартин принял на работу Джерри, дела пошли немного в гору. Занятых рук стало больше и, соответственно, стало больше прибыли. Нельзя сказать, что мы были богачами, однако денег всегда хватало не только на хлеб, но и на масло. Выразимся так. Вот. Вместе укреплением лавки крепчала и наша дружба. Мартин… Кстати, мы всегда звали его Мартином, а не мистером Дэвенпортом, потому что он нас так об этом попросил. Не знаю, к чему тебе это. Подумал, что, может, было бы интересно. Впрочем, не столь важно. Так вот. Мартин стал нам всем почти что отцом. К своим настоящим родителям я, как и остальные, ездил редко, а они тем более не стали бы тащиться за океан, лишь бы поведать своего нерадивого сына. Разве пожурить за провал в университете. Они это ох как любили делать!

Мистер Мортен зашёлся смехом, и Гейб, очень внимательно слушавший повесть Эдриана о его молодости, тоже ненароком засмеялся.

–Но родители у меня всё равно хорошие,– сказал мистер Мортен, когда успокоился. Прочистив горло, он продолжил,– И вот однажды, Мартин, уже на тот момент начавший выходить немного из ума в силу возраста, подошёл ко мне и сказал: «Эдди, послушай, приятель. Как ты думаешь, сколько ещё протянет наше дельце?» А я не подумал, да и сказал: «Не знаю. Думаю, лет десять! А ты чего, собственно, спрашиваешь?» Он тогда лишь грустно улыбнулся, похлопал меня по плечу и ушёл, оставив меня одного в недоумении. Я понял, что он мне хотел сказать только тогда, когда через месяц нашу лавку закрыли. У Мартина были огромные долги. Я не знал об этом. Никто не знал, потому что Мартин скрывал от нас. Как выяснилось позже, не хотел расстраивать.