Анатолий Ковалев - Кровавый источник

Уже войдя в пустую квартиру, он спросил:

— Ты голодна?

Ксения кивнула и виноватым голосом сообщила:

— У меня вчера кончились деньги. Последние отдала за справку.

— Я послал шофера в магазин, а пока будет чай с пряниками. Не возражаешь?

— Что вы! — засмущалась она. — Я бы сейчас и крысу дохлую съела!

— Ну, до этого дело не дойдет, — пообещал Балуев. — Можешь принять душ. Вода закипит еще не скоро.

Он выдал ей чистое полотенце и Маринин халат. «Марина окончательно свихнется, если когда-нибудь узнает!» — подумал Геннадий и с отвращением посмотрел на стоявшие в коридоре грязные, заношенные сапоги студентки.

Когда она, распаренная, обмякшая, в атласном аляпистом халате, в который спокойно можно было запахнуть двух Ксений, отхлебывала из чашки чай и проглатывала в два укуса пряники, Гена поставил ее в известность:

— Пальто и сапоги я выбросил в мусоропровод.

— А как же я буду?..

— В ближайшие дни тебе лучше не показываться на улице, а там посмотрим… Все остальное тоже надо выбросить…

Она поняла, на что он намекает, и сдыдливо опустила голову.

— Ну-ну, этого еще не хватало! Не надо на меня дуться! Ты уже не маленькая, сама должна понимать, что на вокзале можно подцепить любую заразу. А одежду я тебе куплю. Напиши мне размеры.

Шофер вернулся из магазина с полными пакетами продуктов.

— Как и просили, Геннадий Сергеевич, в основном, мясо!

Он забил холодильник продуктами.

— Можешь брать, что хочешь, но после голода особенно не увлекайся, — наставлял Геннадий. — Отдыхай, высыпайся. Я приеду вечером. Дверь никому не открывай. На телефонные звонки не отвечай.

— А в институт позвонить можно?

— Ты с ума сошла? Тебя разыскивает милиция. А найдет милиция — найдет и Фан!

Она вздрогнула при этом имени.

— Вы уже все знаете?

— Не все, но многое. Расскажешь вечером. А с институтом уладим. Не переживай.

На прощание она, покраснев и окончательно смутившись, протянула ему узелок со своими старыми вещами, и он мимоходом спустил его в мусоропровод.

Мишкольц к его возвращению был уже на работе. С утра он ездил в больницу.

— Состояние по-прежнему тяжелое, но врач сказал, что есть надежда.

Владимир Евгеньевич плохо спал и выглядел уставшим.

— Как малыш?

— С бабкой ему, по-моему, лучше, чем с нами. Она хорошо подготовит его к школе. И сама помолодела сразу, — добавил он с грустной улыбкой. И грусть эта была понятна. После стольких лет он обрел наконец мать, но рядом нет любимой женщины. Почему Бог вечно отказывает ему в полной гармонии?

Про Ксению Балуев промолчал, решив, что у шефа и без того проблем достаточно.

— Пока нас не было, звонил Данила Охлопков, — сообщил Мишкольц. — Ты не знаешь, что ему надо?

— Сейчас выясним. — Гена поднялся и прошел в свой кабинет.

Услышав Генин голос, Данила с ходу выдал популярную пословицу.

— Сам кашу заварил — сам теперь и расхлебывай!

— Что случилось?

— Лось хочет встретиться с Мишкольцем!

— Зачем?

— Если ты считаешь, что он посвящает меня в свои планы, то сильно ошибаешься.

— На Володю сейчас много всего навалилось… — попытался возразить Балуев.

— Ты имеешь в виду Кристину? — догадался тот.

«Уже все знают!» — отметил Гена.

— Лось держит руку на пульсе, — продолжал Данила, — думаю, он хочет что-то посоветовать твоему шефу.

«Советчиков и без него хватает!» — все больше злился Геннадий.

— И все-таки попробуй его уговорить перенести встречу хотя бы на неделю.

— Ох, и достали вы все меня! — с досадой буркнул Охлопков. — Ладно. Попробую, но вряд ли из этого что-то выйдет. Лось рвется в бой.

У Владимира Евгеньевича сообщение о Лосе тоже не вызвало радости.

— Он так и сказал — рвется в бой?

— Может, стоит его выслушать?

— Думаешь, Лось что-то просек в этом деле? — Мишкольц испытующе глядел на помощника. — Думаешь, знает имя заказчика?

Гена пожал плечами.

После работы он заехал в ближайший супермаркет и купил все необходимое. При этом его не покидало чувство, что он старается для своей любовницы. Это не грело душу — Ксения ему не нравилась. Никогда бы не смог воспылать страстью к инфантильной, тургеневской девушке.

Будто прочитав его мысли, шофер, кивнув на свертки с вещами, деловито поинтересовался:

— Для нее? — и, не получив ответа, изрек: — А она ничего, эта, с вокзала.

— Ты находишь?

— Попка что надо! Ножки прямые! В общем, я бы не отказался, в халате особенно хороша была!

«В халате моей жены!» — усмехнулся про себя Гена.

Шофер ему явно завидовал и даже как-то особенно кряхтел, когда помогал нести свертки с одеждой. Балуева это скорее забавляло. Если уж он отказался от Светланы и Анхелики, то Ксениной «попкой что надо» его не прельстишь. И вообще пользоваться моментом, когда девушке грозит смертельная опасность, в высшей степени безнравственно. Такие благородные мысли посещали его на лестнице.

Он открыл дверь своим ключом, и в нос сразу ударил запах жареной курицы.

Ксения колдовала над плитой. В Маринином халате она казалась беременной.

— Наконец-то! — обрадовалась она его появлению.

— Выспалась? — с порога поинтересовался Гена, хотя об этом можно было судить по свежему, улыбающемуся личику девушки.

— Ну, я пойду, пожалуй, — напомнил о себе водитель.

— Вы не останетесь с нами покушать? — как бы расстроилась она.

— Не могу, извините, — замялся парень. — Меня мама ждет.

«А она ему и в самом деле нравится! — отметил про себя Геннадий. — Что ж, неплохая пара».

— Можешь остаться, — предложил он.

— Нет-нет-нет! — замахал руками тот. — И не просите! — И, порозовев лицом, удалился.

— Это все тебе, — указал на свертки Балуев. — Если хочешь, можешь переодеться. — Маринин халат явно раздражал его.

— Зачем же так много? — удивилась она.

— Это, по-твоему, много? — усмехнулся Гена. В свертках оказалось: два платья, костюм, плащ, две комбинации, халат, два бюстгальтера, шесть трусиков, шесть пар колготок и туфли.

— У меня никогда не было столько одежды, — шептала потрясенная Ксения. — Я ведь не смогу с вами расплатиться!

— Надеюсь, что расплатишься ценной для меня информацией, — возразил он. — Только давай все-таки поедим!

Она села за стол в трикотажном розовом платье. Несколько смутившись, спросила:

— А ваша жена сегодня не придет?

— Она приедет только в августе, — ответил он.

— А я, честно говоря, из-за этого плохо спала. Мне все казалось, что в комнату входит ваша жена.

— Представляю картину! — засмеялся Геннадий. — Тогда бы нам вместе пришлось искать на сегодняшнюю ночь другое пристанище.

Ее почему-то не испугал такой вариант, и она уже без смущения заявила:

— Мы пошли бы на вокзал!