Тома Нарсежак - Буало-Нарсежак. Том 1. Ворожба. Белая горячка. В очарованном лесу. Пёс.

Элиана нахмурилась.

— Постойте! Раз девушка все время была одна и та же, значит, она не умирала и в гостиной просто притворялась… вернее, была без сознания.

— Почему без сознания?

— Из-за мертвецов, настоящих. Поставьте себя на ее место… Ваш дядя утверждает, что в гостиной сидели два мертвеца. Из этого он заключил, что Клер тоже мертва, но проверить не решился. Он сам говорит: едва посмел приблизиться.

— Пусть так, но что же дальше?

— Дальше?.. Девушку ваш дядя видел одну и ту же, а Эрбо видел разных. Он видел то мертвых Эрбо, то тех, кто занял их место.

— Я бы не сказал, что ситуация прояснилась, — язвительно заметил Ален.

— Конечно, нет, — согласилась Элиана, — не все сразу, но мне кажется, я начала кое-что понимать. Погодите! Вот это идея! Думаю, мы разрешили загадку.

— Да здравствует идея! Раз вы думаете, думаю и я».

— Итак, владельцем замка стал барон Эрбо… Имперская знать. Подобная знать жила с чувством смутной вины и беспокойства. Барон опасался враждебного окружения, и не без оснований. Он помнил трагическую судьбу своих двух предшественников: Мерлена и Ле-Дерфа. Вы следите за моей мыслью?

— С большим удовольствием.

— Антуан, их слуга, — явный проходимец. У него и вид такой. Вдобавок он — единственное связующее звено между замком и селением. Представляю, какие жуткие истории он рассказывал барону.

— Зачем?

— Чтобы держать семейство Эрбо в постоянном страхе, чтобы отбить желание самим договариваться с поставщиками и вообще с кем бы то ни было в округе. Счета он, должно быть, раздувал непомерно. Вы ведь помните, Эрбо нигде не показывались. Никто их не знал в лицо. Так по крайней мере утверждает мэтр Меньян, вспомните рукопись.

— Не стоит шутить, Элиана. Все ведь очень серьезно. Допустим, Антуан был негодяем — и что же?

— Однажды утром ваш дядя передал с ним письмо для барона. Вы помните? Прекрасно. Антуан прочитал его и узнал о желании графа де Мюзийяка выкупить замок. Сумма предлагалась весьма значительная. Разумеется, корыстолюбивый слуга задумал воспользоваться выпавшим на его долю случаем, так?

— Предположим.

— Он знал семейную пару примерно тех же лет, что барон с баронессой… и девушку, или молодую женщину, которая не была им дочерью… Люди эти были родней или друзьями Антуана — не важно! Они жили неподалеку, и кучер наверняка совершил вместе с ними не одно черное дело».

— Хм-м, вот это мне кажется притянутым за уши.

— Не спешите!.. Антуан находит предлог отлучиться из замка и едет к своим сообщникам. Он объясняет задуманное: они избавятся от семейства Эрбо, пригласят графа и сами поговорят с ним. Комедия продлится не более пяти минут — и денежки у них в кармане. Сообщники соглашаются, Антуан сажает их в ландо и везет в замок — с тем, чтобы спрятать и дождаться своего часа… Но по дороге ломается колесо, появляется Орельен, и Клер — подставная Клер, — пользуясь случаем, представляется графу, сообщает о согласии своего отца и приглашает назавтра в Замок.

— Какое самообладание!

— Не такое уж великое. Вспомните, что пишет Орельен в своей исповеди: он замечает, и не раз, что вид у нее был испуганный.

— Согласен… согласен… и что же?

— В тот же вечер владельцев замка умертвили, похоже, с помощью яда. Когда с ними было покончено, Антуан позвонил в колокол, давая знак сообщникам.

— Простите, а теперь вы фантазируете или рассуждаете?

— И то и другое. Я стараюсь выстроить события как можно более естественным для такого преступления образом. Теперь для них главное — спрятать тела. Злодеи рассчитывают закопать их где-нибудь в дальнем углу парка. Но предосторожности ради решают на то время, пока они будут копать могилы, поместить их в склеп — лучшего укрытия не придумаешь. Первой они относят Клер Эрбо — подробность сама по себе незначительная, но из нее проистекает все последующее. Мужчины несут труп, женщина им светит. Лже-Клер остается одна в гостиной за сторожа. Она куда чувствительнее своих сообщников и от страха теряет сознание. В этот миг появляется Орельен… Перечитайте рукопись. Двоих мертвецов он видит со спины, дрожащее пламя свечи их почти не освещает. Бакенбарды — вот единственное, что запомнилось вашему бедному дядюшке о бароне, а бакенбарды носили, собственно, почти все буржуа того времени. На деле Орельен смотрит только на Клер, которая сидит к нему лицом. Для него она — дочь Эрбо. И, стало быть, сидящие рядом — барон и баронесса.

— С этим я согласен. Быть может, тут вы и правы.

— Да, права, и так как эти двое безусловно мертвы, граф заключает, что бледная, без признаков жизни, Клер тоже мертва. По-моему, логично. А как по-вашему?

— И по-моему, тоже.

— Бандиты возвращаются. Ваш дядя слышит шум, ему становится страшно, он убегает, на ковре остаются капли воска.

— Теперь уже для бандитов настала очередь бояться!

— Именно. Они гадают, кто был этот таинственный гость и что он мог разглядеть здесь, в комнате, где пробыл всего несколько минут. Быть может, это наглый браконьер или простак-крестьянин, прикидывают бандиты. Однако медлить нельзя! Антуан наскоро запрягает ландо, его сообщники приводят в чувство Клер, и троица усаживается в карету. В тени деревьев негодяи ничем не рискуют, их не узнать. Женщина прикрывает лицо веером, мужчина — клубами сигарного дыма. Он заставляет играть под лунным светом перстень, который перед этим снял с руки покойного. Негодяи хотят лишить незнакомца возможности рассказать об увиденном. Так оно и вышло. Ваш дядя, человек образованный, прекрасно понимал: расскажи он обо всем — никто ему не поверит.

— Так… так!.. А потом?

— Потом они возвращаются в гостиную, и тут нервы бедной Клер опять не выдерживают. Она снова теряет сознание. Бандиты слышат шаги, убегают из гостиной и прячутся в соседней комнате, готовые в любой миг вернуться, стоит незнакомцу проявить излишнее любопытство. Но тотчас узнают графа, которого им описала Клер. Больше и речи нет о том, чтобы уничтожить нежеланного свидетеля… А тот, за кем они так пристально наблюдают, ничуть не внимательнее прежнего. Орельен ранит барона в руку, свисающую с подлокотника, и убегает, не выдержав страшного зрелища, усомнившись в собственном рассудке… Я, кажется, ничего не упустила?

— Нет. И рассказ ваш необычайно изящен.

— Благодарю! Теперь я уверена, что знаю все до конца. А было все очень просто.

— Просто?

— Да, очень. Будучи так близко к цели, бандиты не захотели отступить. Неужто три убийства окажутся напрасными? В случае чего всегда можно пойти на попятный. Тут-то фальшивый Эрбо и перевязывает себе большой палец. Вспомните визит на следующий день, робость хозяев, их смятение, когда ваш дядя сообщает о своем желании посетить склеп: как-никак там лежат три настоящих трупа. Нотариус — и тот чувствует неладное.