Джеймс Чейз - Шутки в сторону

– Ты была здесь вместе с отцом?

– Нет. Отец вернулся во Францию за три месяца до моего рождения, оставив мою мать здесь. Началась война, и он хотел в ней участвовать. Я знаю только то, что он рассказал мне за последние несколько недель. После войны он уехал в Америку. – Она взяла горсть песка и пересыпала его сквозь пальцы. – У нас было немного денег. Энрико управлял бизнесом отца здесь, но без отца дела шли не особенно хорошо. Потом мы услышали об отце, что он был шпионом и сбежал в Россию. Это стало ужасным потрясением. Моя мать вскоре умерла, а я уехала в Париж. Я всегда поддерживала связь с Энрико, и он знал, где я живу в Париже. У меня не было денег, но я бралась за любую работу, включая продажу «Трибьюн». Мне действительно было очень весело. А потом – как гром среди ясного неба. Роза Арбо появилась в моей однокомнатной квартире. Мы с ней вместе ходили в школу. Я знала, что она любовница Энрико. Она передала мне письмо от отца. Впервые за всю мою жизнь я получила известие от него самого. Роза вела себя загадочно. Она ничего мне не рассказала. Просто отдала письмо и ушла.

Гирланд закурил сигарету:

– Ты уверена, что оно было от твоего отца?

– Да, было еще письмо от Энрико. Мой отец написал, что сбежал из России и у него есть важная информация, которую он хочет передать Дори. Я не знала, кто такой Дори. Отец объяснял, что Дори может не доверять ему, поэтому я должна связаться с человеком, которого он встретил много лет назад и на которого можно положиться. Он сказал, что фамилия этого человека Гирланд, а его имени он не помнит. Гирланд живет в Париже, и я должна осторожно его разыскать. В письме Энрико сообщил, что отец серьезно болен. Я не знала, как быть. Я нашла твое имя в телефонной книге. Я проследила за тобой и… ну, остальное ты знаешь. – Она улыбнулась.

– Твой отец больше ничего не говорил?

– Он упомянул человека по имени Герман Радниц и предостерег меня насчет него. Один из моих друзей в газете часто говорил со мной о Раднице. Я знала, что Радниц живет в отеле «Георг Пятый», поэтому однажды вечером пришла туда, надеясь увидеть его, но не нашла. Я… – Она замолчала, широко открыв глаза. – Я вспомнила, где видела этого толстяка, которого ты ударил. – Она посмотрела на Гирланда. – Он был около отеля «Георг Пятый», с ним был худой, страшный человек.

– Возможно, – спокойно сказал Гирланд. – Дори провел много времени, наблюдая за Радницем. Не спрашивай меня почему. Он долгое время не мог подкопаться к Радницу, но всегда надеялся на это.

– Был еще молодой человек с бородкой. Я отчетливо их помню. Кто они?

– Все они работают на Дори. – Затем, меняя тему, Гирланд спросил: – Твой отец рассказывал тебе, что за информация у него для Дори?

– Нет, он не стал бы обсуждать это со мной.

– Ты сказала ему, что нашла меня?

– Да, сказала. Он ответил, что ты единственный, кому можно доверять из людей Дори.

– Интересно, почему он так сказал, – нахмурился Гирланд.

Она пристально посмотрела на него:

– Он ведь может тебе доверять?

Гирланд заставил себя улыбнуться:

– Конечно может.

После паузы она сказала:

– Расскажи мне о себе, Марк.

Он посмотрел на нее и покачал головой:

– Нечего рассказывать.

– Есть. Я хочу узнать, как ты стал агентом. Ты женат?

– Я? Моя работа и брак несовместимы.

– Я рассказала о себе. Почему ты так закрыт?

Он засмеялся:

– Только потому, что это чертовски скучно. Я – паршивая овца в моей семье, если хочешь знать. Моя мать была француженкой, а отец – очень уважаемым американским судьей. Как только я смог уйти из дома, я ушел. Мы жили тогда в Майами в огромном скучном доме, полном чопорных и надоедливых слуг. Я всегда хотел жить в Париже. Поэтому, когда мне исполнилось восемнадцать, я собрал сумку, сел на грузовое судно и, наконец, прибыл в Париж. Некоторое время я пытался подражать Хемингуэю, писал чудовищную дрянь и голодал. Мой отец умер и оставил мне тридцать тысяч долларов. Я спустил все за два года и снова начал голодать. Затем появился Гарри Россланд и убедил меня работать на него. Это было около шести лет назад. С тех пор я агент.

– Тебе это нравится?

Он пожал плечами:

– Все нормально. Конечно, денег нет, но я обойдусь. Да, все в порядке.

– Тебе нравится жить одному в твоей квартире? Мне показалось, что тебе одиноко.

Он подумал о том, что всего несколько раз был один в своей квартире, которая теперь казалась почти нереальной. Всегда находились девушки, желающие поделиться с ним всем: они оставались на ночь, неделю, но никогда больше месяца. Через месяц он обычно уставал от очередной девушки.

– Я слишком занят, чтобы чувствовать себя одиноким, – сказал он и растянулся на песке. – Давай вздремнем. У нас впереди трудный день.

Она тоже легла и спросила:

– Что будет завтра? Как ты думаешь, сможешь уговорить отца уйти?

– Ему безопаснее оставаться там.

– Но это невозможно.

– Как только он передаст мне информацию для Дори, он потеряет ценность для русских или Радница. Тогда он сможет безопасно выйти из укрытия. Ты собираешься спать?

Он закрыл глаза, но мысли мешали уснуть. Его волновало, где сейчас Борг и Шварц. Он думал о Маликове, о Жанин. Прежде чем задремать, он подумал о Кэри и вспомнил слова Тессы: «Он сказал, что ты единственный, кому можно доверять из людей Дори».

Полоса бледного рассвета разбудила Гирланда, и он сел. Поднялся сильный ветер, и он почувствовал себя обсыпанным песком.

Тесса, свернувшаяся калачиком рядом с ним, моргнула, подняла голову и тоже села.

– Пора в путь, – сказал Гирланд, посмотрев на часы.

Было начало пятого. Гирланд зевнул и встал.

– Я чувствую себя ужасно.

Момар приготовил кофе на небольшом костре. Он принес Тессе и Гирланду две дымящиеся чашки, и они с благодарностью выпили.

– О, теперь лучше! – поблагодарила Тесса. – Теперь сигаретку. Этот песок! Он сводит меня с ума!

Они закурили и улыбнулись друг другу. Гирланд подумал, что, несмотря на растрепанный вид, она по-прежнему выглядит сногсшибательно. Он потер щетину на подбородке и поморщился.

– Даже зубной щетки нет, – сказал он. – Ну давай поедем.

Когда они уселись в машину, Момар уже был на заднем сиденье. Тесса посоветовалась со старым африканцем, и он указал направление. Она завела мотор, и машина снова запрыгала по ухабам.

Проехав несколько километров, они увидели вдалеке большую деревню, окруженную забором из бамбука и соломы. Одетый в синее африканец сидел на корточках у ворот. Он равнодушно посмотрел на «ситроен», когда тот проезжал мимо.

– Ты часто здесь бываешь? – спросил Гирланд Тессу.

– Нет. Мы никогда не ездим одним и тем же путем. Я была в Диурбеле всего пару раз с тех пор, как вернулась. Думаешь, жители могут о нас рассказать?