Тим Себастиан - Шпион под подозрением. Спасские ворота

Маркус перечитал телекс еще раз и; даже когда понял, о каких подрядчиках идет речь, только еще больше разозлился. Типичные шуточки «Сотрудника», знающего, что он уже несколько месяцев не может договориться с руководством зарубежного отдела редакции об оплате своих расходов. Его боссы по-прежнему плохо себе представляют ситуацию в Москве. Попробуй найди здесь других подрядчиков! Ближайший приличный подрядчик находился в Хельсинки.

Рынка в России все еще не было, несмотря на усилия газет создать впечатление, будто таковой существует. Маркуса просто тошнило от всего этого. Приезжавшие в Москву на пару дней издатели газеты устраивали пикники за городом, жили в гостиницах с ресторанами и посещали приемы в посольствах. «Да тут все отлично, — утверждали они. — Что вы все время жалуетесь?» Еще бы: им не приходилось ходить в советские булочные за хлебом и самим стирать пеленки!

И вот «Сотрудник» глумливо облек свои инструкции в подобную форму… Маркус положил телекс в карман и поехал к себе на квартиру.

Дорин и Крессида играли в столовой. Слава Богу, хоть эта часть его жизни не менялась.

Он поднял дочь на руки. Каждый раз, видя ее улыбку, — а улыбалась она не одними губами, а всем лицом, глазами, сердцем, — он вспоминал Хелен. Но Крессида уже не была для него связующим звеном между прошлым и настоящим, а стала частичкой будущего, частичкой той новой жизни, что удерживала его в Москве, пока он способен действовать и приносить пользу. И это будущее уже не имело к Хелен никакого отношения.

Прошел час, прежде чем он окончательно успокоился и, прибегнув к помощи словаря, приступил к расшифровке телекса. Закончив, Маркус уже не знал, кто вызывает у него большую антипатию: его редакционное начальство или «Сотрудник».

Решив немного проветриться, Маркус вышел во двор. Дипломаты разъезжались по приемам и банкетам, журналисты возвращались по домам писать статьи. Богатые и привилегированные гости Москвы жили своей жизнью, в то время как у него руки были связаны инструкциями.

«Что бы ни случилось, не вмешивайтесь. Если кто-то попытается воздействовать на события, вам дается право остановить его».

Маркус отчетливо представил себе выражение лица «Сотрудника», когда тот шифровал свое послание.

«Что это значит: «остановить»? — мысленно спросил он.

«Сами знаете что», — казалось, донесся ответ.

«Вот как все кончается, — подумала она. — Без предупреждения и объяснения причин. Без фанфар».

Уже три дня подряд черная мидовская «волга», которая прежде доставляла Анастасию на работу, не подавалась к дому. Утром третьего дня она прождала полчаса, вчера — десять минут. А сегодня просто выглянула в окно, чтобы окончательно удостовериться: машина с шофером ей отныне не положена.

Мелочи в России имеют огромное значение. Как говаривала ее мать, большое проявляется в малом.

Некое высокопоставленное лицо, чей кабинет располагался на одном из верхних этажей готического здания МИДа, приказало лишить ее привилегии пользоваться служебной автомашиной. Решение, не подлежавшее обжалованию. Как дали, так и взяли.

Анастасия посмотрела на себя в зеркало: рыжие локоны, строгий белый костюм, брошь из крокодиловой кожи. Слишком элегантна для Москвы. Но когда работаешь с иностранными дипломатами, надо следить за своей внешностью.

На улице она заинтересованно огляделась. Женщины вокруг были одеты в серые мешковатые платья, но это отнюдь не льстило ее тщеславию. Анастасия заметила на себе завистливые взгляды. Кое-кто из женщин, поравнявшись с ней, с досадой отворачивались. Животная неспособность понять, что люди не обязаны походить друг на друга как две капли воды, что социализм не означает низведения всех и каждого на самое дно, в грязь. Наоборот, этот строй призван был возвышать человека, стимулировать его желание жить лучше.

Но привычные тупые лица людей на автобусной остановке напоминали, что оснований для оптимизма мало.

Подошедший автобус был переполнен, двери едва приоткрылись. За пыльными стеклами виднелись мрачные физиономии. Никому из ожидавших на остановке не удалось прорваться внутрь. Опасно накренившись, почти задевая днищем об асфальт и дребезжа, автобус медленно отъехал.

Лишь через тридцать минут ей удалось протиснуться в автобус. Бедное платье! Анастасию прижало к рабочему-строителю, изо рта которого свисала вонючая сигарета. Зато повезло в другом: в давке ее прибило к окну. Потому Анастасия и заметила серый «москвич» с четырьмя мужчинами, который ехал за автобусом до Смоленской площади, где ей нужно было сходить.

В обеденный перерыв она вышла из здания МИД в город. «Москвич» стоял неподалеку, но сидело в нем только двое.

В семь часов вечера все четверо незнакомцев опять заняли свои места в машине. Анастасия решила пойти домой пешком.

Русские хорошо знают, что такое слежка; правительство очень долго преимущественно этим и занималось. Информаторы и филеры могли быть штатными сотрудниками или работать по совместительству, дежурить только по выходным или нести службу в будни, днем или ночью, — нехватки в добровольных помощниках у КГБ не было никогда. Слежка стала частью цены, которую народ платил за порядок в обществе. Один и тот же человек мог быть попеременно то шпиком, то объектом слежки. Само по себе наблюдение еще не предвещало неминуемого ареста, но свидетельствовало о повышенном интересе к гражданину со стороны властей. Человека как бы предупреждали.

Но сейчас, напомнила себе Анастасия, простой интерес не мог служить достаточным основанием для слежки. Теперь КГБ обязан представлять серьезные доводы в оправдание своих действий. Более серьезные, чем анонимный телефонный звонок, донос озлобленного соседа или случайный разговор о политике в метро. Теперь, как правило, следили только за теми, кто так или иначе угрожал государственной безопасности. А в этих случаях с КГБ шутки плохи.

Идя в сторону моста, за которым клонилось к закату солнце, Анастасия старалась подавить в себе все усиливающееся чувство страха.

На следующий день «москвич» с четырьмя незнакомцами появился снова. Анастасия позвонила Маркусу из телефона-автомата, расположенного недалеко от здания МИДа.

— Приезжай. У нас в министерстве будет пресс-конференция об англо-советской торговле.

— Спасибо, что сказала.

Он приехал через полчаса. Анастасия встретила его в вестибюле и провела в конференц-зал.

— Микрофоны тут не работают, — сообщила она таким тоном, словно речь шла о чем-то само собой разумеющемся. — Я сама подавала заявку на ремонт.

Маркус глубоко вздохнул. Анастасия достала из шкафа бутылку минеральной воды.