Анна Каролина - Защитник

Эбба переносит вес на одну ногу. Может ли новая гипотеза Ангелы быть верной? Она не хочет верить в это, не хочет, чтобы Николас был убийцей. В то же время она не должна закрывать глаза на доказательства, указывающие на него. Даже если Джорджио – поганая свинья, нет никаких доказательств того, что это именно он забрался на балкон Ясмины в канун Рождества. А раз у Ясмины был фиолетово-желтый платок, то она и сама могла случайно зацепиться им за арматуру, например, если случайно захлопнула дверь и пыталась попасть в квартиру через балкон.

– Дуглас сказал, что его снимали и фотографировали. А еще упомянул о том, что кто-то угрожает ему распространить снимки в Интернете.

– Кто?

– Он не сказал.

Ангела фыркает:

– Очень похоже на Ясмину. Они взывают о помощи, но не могут заставить себя разоблачить собственного отца. Великого Джорджио Моретти. А теперь мы его посадим. Обязательно найди что-нибудь, что повлечет за собой обыск у него в доме.

Она наклоняется над табуреткой и прижимает что-то к блузке. Сначала Эбба не верит своим глазам. Ангела снимает защиту с помощью предмета, который принесла с собой.

– Что ты делаешь? – шепчет Эбба, быстрым взглядом окидывая зал магазина. – Ты же не собираешься ее стащить?

Ангела снова надевает блузку, сверху свитер и пиджак.

– Лучше сесть за руль пьяной и рискнуть кого-нибудь убить? – говорит она, застегивая молнию на шее.

Прежде чем Эбба успевает ответить, Ангела проходит мимо, улыбается продавщице, которая, как хищник, подкралась к ним поближе. Та улыбается Ангеле в ответ, но Эбба видит, как она смотрит в сторону примерочной.

– Что ты делаешь? – спрашивает она, когда догоняет Ангелу на линии касс. – Это крупная кража.

– Либо ты успокоишься, либо попадешься.

– Я? – Эбба фыркает, но в то же время понимает, что попала.

Это можно назвать действием по сговору, можно сказать, что Ангела снимала защиту с блузки, а в это время Эбба стояла снаружи на стреме.

Проклятие!

Звенит колокольчик, и, когда они выходят на тротуар, ей в лицо ударяет холод.

– Эй!

Она бросает взгляд через плечо на продавщицу, которая стоит в дверном проеме и окликает их.

Эбба принимает решение за миллисекунду и припускает вслед за Ангелой, которая уже бежит что есть сил.

Джорджио Моретти от природы сильный, высокий и рослый. И все равно заметно, как опускаются под пальто его плечи, когда он входит в похоронное бюро на окраине центра Лидингё.

Эбба стоит через улицу наискосок у входа в здание, шевеля пальцами ног, чтобы не замерзнуть насмерть. Она следовала за ним более часа, сначала на машине, когда он выехал из дома на Лидингё, затем пешком, пока он занимался кое-какими делами: посещал табачную лавку, аптеку. Может быть, он взял там антибиотики для Дугласа, таблетки, которые нужны его сыну для лечения ожогов, нанесенных самому себе.

Как получилось, что все зашло так далеко? Почему учителя Дугласа ничего не заметили? Его друзья, другие взрослые? Но Эбба знает, как это бывает. Некоторые вещи настолько непостижимы, что у людей не хватает духа их осмыслить. Происходит ли то же самое с Верой, матерью Дугласа? Закрывает ли она глаза на ужасы, творящиеся прямо у нее на глазах? Подозревает ли, что муж насилует их общего ребенка? Эбба даже представить себе не может, каково это – жить в таком кошмаре. Стала бы она тоже убегать от правды?

Эбба извиняется перед мужчиной, которому нужно войти, и отходит в сторону, чтобы он мог открыть дверь. Еще взгляд на похоронное бюро. Джорджио обернулся и стоит у одного из окон. Она снова ныряет к входу, прижимаясь к грубой стене.

Он ее видел? Эбба надеется, что нет. На улице полно людей, которые делали покупки к выходным, они несут сумки с продуктами и пакеты из винного магазина, отвечают на сообщения или укладывают пакеты в автомобили. Так почему Моретти должен был обратить внимание именно на нее?

Эбба массирует ушибленный локоть. Побег от бдительной продавщицы несколько часов назад закончился в парке Торнпаркен, где Эбба поскользнулась на ледяной проплешине и упала навзничь, но, к счастью, к тому времени они уже оторвались от погони.

– Как ты? – спросила Ангела, подойдя к ней.

– Черт! Не впутывай меня больше ни во что подобное!

Ангела легла на снег рядом, раскинула руки и ноги в позе морской звезды и захохотала. В конце концов она заразила своим смехом Эббу, и она тоже так долго и так сильно смеялась, что у нее заболел живот. Если честно, она уже сто лет не чувствовала себя такой живой, как в тот момент.

Но она все еще злится. И определенно озадачена. В последние дни Ангела показала такие свои стороны, которые совершенно не вписываются в имидж успешного адвоката, который она хочет создать. Эббе трудно однозначно решить, что она обо всем этом думает. В каком-то смысле новые знания развязывают ей руки. Кто она такая, чтобы кого-то судить? В то же время ложь о сталкере и группе ACA продолжает крутиться на периферии сознания. Конечно, Ангела хочет спасти агентство любой ценой. В это Эбба может поверить. Но как она на самом деле себя чувствует? В состоянии ли защитить клиента, подозреваемого в убийстве? Да и справедливо ли это по отношению к Николасу?

Эбба достает мобильный, вводит в поисковик «причинение себе вреда» и «повешение», нажимает на «энтер» и просматривает появившуюся информацию.

«Многие пациенты с деструктивным поведением ощущают, что невыносимые страдания, которые их терзают, стихают или становятся более терпимыми, когда их заменяет телесная и, возможно, более понятная боль. Самоповреждение – это не неудавшаяся попытка самоубийства, это стратегия, направленная на выживание».

Она снова бросает взгляд на похоронное бюро, различает силуэт Джорджио и читает дальше.

«Часто бывает, что деструктивное поведение проявляется параллельно с другими видами саморазрушения, например с такими, как расстройства пищевого поведения или определенные расстройства личности. Повешение – это крайняя форма самоповреждения, но, по сравнению с другими способами нанесения себе телесных повреждений, в этом случае существует большой риск того, что человек рано или поздно совершит нежелательное самоубийство».

Вот спасибо! Что бы произошло, если бы они с Беньямином не появились вовремя, если бы у них не было нужного ключа? Потому что было похоже, что Ангела стояла на столе наготове с петлей на шее, ожидая услышать кого-нибудь за дверью, и только потом шагнула через край стола.

Эбба никогда о таком не слышала, никогда не встречала человека, который таким образом рисковал бы жизнью.

Существует ли вообще диагноз для такого расстройства личности?