Анна Каролина - Защитник

Проклятие! Она напряжена до предела, в голове проносятся дурные воспоминания. Вот Хелльберг наклоняется над ней, когда она сидит за столом, и трется промежностью об офисное кресло. Преследование грабителя, которое закончилось тем, что он выехал в лес и прижал ее к капоту.

«Я просто пошутил, – сказал он потом. – Я хотел посмотреть, как ты отреагируешь. Ты что, обижаешься, что ли?»

В нескольких сотнях метров она видит съезд в сторону Транеберга, включает поворотник и снижает скорость. Снова бросает взгляд в зеркало заднего вида. Берет себя в руки, глубоко вздыхает, тянется к мобильному, который находится в держателе на панели, поднимает его повыше и направляет объектив камеры в сторону водительской двери. Нажимает на тормоз, когда видит, что нужно свернуть. Последняя корректировка положения телефона. Вот так.

Хелльберг снова сигналит ей. Эбба сворачивает направо после съезда и выезжает на дорогу, обсаженную деревьями и кустами. Вдали виднеется закрытый на зиму теннисный корт. Эбба на несколько сантиметров опускает боковое стекло и выходит. Стоит у водительской двери, пока Хелльберг подходит к ней с алкотестером в руке:

– Ты ведь едешь в Альвик, не так ли?

– Почему ты так думаешь?

Он фыркает ей в лицо, снимает полиэтилен с трубки и прикрепляет ее к устройству:

– Пора подуть, Таппер. Для твоего же блага, надеюсь, ты трезвая.

Для твоего же блага. Как будто бы он в самом деле такой заботливый.

Эбба делает глубокий вдох, открывает рот и наклоняется к трубке, которую он ей протягивает.

– Не торопись.

Хелльберг убирает руку. Подносит трубку так близко к глазам, что даже щурится, крутит и вертит ее и вдруг кладет себе в рот и начинает сосать, как… Эбба не знает, как что. Как что-то из его влажных фантазий. У нее подступает к горлу тошнота, когда он снова протягивает ей мокрую трубку, с края которой свисают ниточки слюны:

– Вот так, а теперь покажи дяденьке, что ты не водишь машину пьяной.

– Что происходит?

Хелльберг криво ухмыляется:

– Может, мне лучше забрать тебя в отделение? Ты этого хочешь?

Он еще дальше вытягивает руку и дотрагивается трубкой до ее нижней губы.

У Эббы стучит в висках, она кривится и толкает его в грудь.

– О, насилие, примененное к полицейскому при исполнении. – Прежде чем Эбба понимает, что происходит, он разворачивает ее к машине, всем своим телом прижимается к ее спине и впихивает трубку между ее губами: – Ну что, красавица, дуй.

Пластик царапает ей нёбо, Эбба пытается дуть, но дыхания не хватает. Грудная клетка и одна рука плотно прижаты к дверце машины. Она отбивается свободной рукой, дергает Хелльберга за куртку, но он хватает ее за запястье и заводит руку за спину. В плече что-то трещит, но сейчас боль – не самое главное.

– Попробуем еще раз, – говорит он, роясь в кармане брюк.

– Прекрати сейчас же, – выдыхает Эбба, не зная, серьезно ли он настроен.

Хелльберг что, собирается надеть на нее наручники? Или это просто дурная шутка? Что-то, что он позже пренебрежительно назовет небольшим развлечением.

– Прекрати! – шипит Эбба снова, повторяя слово все громче и громче, пока ее крик не превращается в бульканье по мере того, как он проталкивает трубку все дальше и дальше ей в горло.

Затем Эбба чувствует нечто, что заставляет ее замолчать. Она не сразу понимает, возможно ли то, что с ней происходит, но несколько мгновений спустя понимает, что возможно. Подонок быстро двигает рукой, то и дело задевая ее зад, и кудахтающие звуки, которые он издает, развеивают все ее сомнения. Он искал не наручники.

Он стонет ей в ухо:

– Черт, Таппер, ты ведь этого хотела, правда?

Эбба наклоняется в сторону, осматривается. Ни одного человека поблизости, который мог бы прийти ей на помощь. Только вдали, у моста, она различает поток машин.

– Не беспокойся. Я не собираюсь тебя насиловать. Ты думаешь, я настолько глуп, что солью в тебя свою ДНК?

Слезы собираются у Эббы под веками, но она их сдерживает, вместо этого смотрит на мигающий красный огонек внутри машины. Поможет ли это теперь?

Хелльберг ускоряется, шепчет слова, которые, должно быть, выучил по порнофильмам. Еще несколько толчков, и его тело дергается, как будто от спазмов, речь становится более медленной, и он отпускает ее со словами: «Маленькая шлюха».

Эбба кашляет, избавившись от пластиковой трубки во рту, нащупывает дверную ручку, бросается в машину и запирается, пока он вытирает сперму с трусов.

Тщательно, чтобы не оставить свою ДНК на месте преступления.

Эбба останавливает машину на площади Транебергсплан, не может ехать дальше, не видит дороги, не замечает других участников движения. Перед этим она чуть не сбила велосипедиста, едущего впереди. Единственное, что она слышит, это тяжелое дыхание Хелльберга и его слова: «Сколько полицейских ты перетрахала, Таппер? Вы шлюхи, ты и твоя сестрица. Ты же хочешь почувствовать его в себе, Таппер. Признайся».

Дрожащими руками она включает видео на мобильном и заставляет себя смотреть. К ее облегчению и ужасу, сразу же становится ясно, что на видео они с Хелльбергом. Она явственно различает его искаженный рот, когда он прижимает ее машине, его намерения ясны, четко видно, что заставляет ее силой. Звук тоже записался хорошо.

Она ждет, когда в груди расцветет радость, но единственное, что чувствует, – это ужасный стыд. Как она могла позволить такому случиться? Это не то, чего она ожидала, когда настраивала свой мобильный телефон. Думала, что он снова будет демонстрировать свое превосходство. Станет издеваться: «Ты знаешь, что твоя новая карьера в моих руках? На тебя нужно надеть цепи, Таппер. Ты трахаешь все, что шевелится». Думала, максимум, что он сделает, это потрется о нее, как делал это раньше, но не зайдет… так далеко. Эбба тянется к бардачку и достает пачку влажных салфеток. Вытаскивает одну и вытирает руки, потом подмышки и щеки. Берет еще одну салфетку и вытирает рот, трет так сильно, что слюна, которую она выплевывает на улицу, имеет привкус крови. Она смотрит на красную слизь и сжимает зубы, когда понимает, что он на самом деле с ней сделал.

Вот поганый ублюдок!

Она захлопывает дверцу и, мертвой хваткой вцепившись в руль, направляется по адресу Анны Карлссон с единственной мыслью в голове: гад горько об этом пожалеет.

Эбба обнаруживает «ауди» Хелльберга на улице Рундавэген, проезжает мимо и разворачивает на перекрестке, который находится дальше. Встает так, чтобы иметь возможность наблюдать за его автомобилем. Ему самому придется опрашивать Анну Карлссон, а у нее теперь другие планы.

Через десять минут Хелльберг неспешно идет к машине, он полностью расслаблен, как будто это лучший день в его жизни.