Джеймс Чейз - Скорее мертвый, чем живой

— Нужно позвонить сильнее, — закричала женщина, выбивающая ковер. — Она рано не просыпается.

Гарри пробормотал «спасибо» и еще раз позвонил. Прошло минут пять, прежде чем дверь открыли, и появилась молодая женщина в грязном халате. Она недовольно посмотрела на него.

— Простите за беспокойство. Вы миссис Фишер?

— Ну и что? — резким голосом спросила она. — Еще слишком рано, чтобы поднимать людей с постели.

— Я Гарри Рикк, друг Рона.

— А… Он мне говорил о вас. Входите.

На ее лице появилась улыбка. Глаза и рот у нее были накрашены. Когда она улыбалась, она казалась моложе и привлекательней. Гарри понял, что Рон действительно мог влюбиться в Шейлу.

Комната была в беспорядке. Повсюду стояли блюдца с окурками. Наполовину пустая бутылка виски, горы пластинок на полу, грязное белье — все было покрыто слоем пыли.

— У меня беспорядок. Вчера вечером были друзья, — сказала она, протирая глаза.

Гарри осмотрелся и решил, что лучше не садиться.

— У меня плохие новости для вас, — сказал он. — С Роном произошел несчастный случай.

Лицо женщины окаменело.

— Вы хотите сказать, он умер? — Ее кукольное лицо ничего не выражало.

— Нет, он не мертв, но в тяжелом состоянии. Возможно, еще несколько недель будет без сознания.

Она встала, налила хорошую порцию виски в грязный стакан, потом протянула бутылку Гарри. Тот отказался.

— Спасибо.

— Он перевернулся в машине?

— Нет. Его оглушили велосипедной цепью.

Шейла усмехнулась и выпила виски.

— Это здорово подходит к господину, имеющему принципы. Что они имели против него?

— Я ничего не знаю, — раздраженно ответил Гарри. — Я думаю, зачем я пришел сюда? Мне кажется, вас это совсем не интересует.

Она удивленно посмотрела на него.

— Конечно, не очень. Ну, а деньги? Я буду их получать?

— Не знаю и мне наплевать. Рон в госпитале, но навещать его можно будет не раньше, чем через несколько недель.

— Я совсем не хочу навещать его, — она пожала плечами. — Очень мило с вашей стороны, что вам наплевать, как я буду жить, но я не могу жить любовью и водой. Когда он начнет работать?

— Еще не скоро. Я не хочу пугать вас, но возможно, он останется калекой.

Она скривилась.

— Черт возьми, это очень похоже на него. Не делайте такого лица. Мы с ним чужие люди уже четыре года. В конце концов, я выкручусь. Все устроится, если я выйду замуж еще раз, — заключила она, почесывая ногу.

Гарри с отвращением смотрел на нее.

— Я все-таки считал, что вам следовало знать, что с ним произошло. Ведь он был вашим мужем.

Вдруг женщина с улыбкой сказала:

— Знаете, я сейчас очень стеснена в средствах. Вы не могли бы одолжить мне пять фунтов?

— К сожалению, нет. Я сам стеснен.

Она подошла к нему.

— Ну, тогда два фунта… Знаете… Вы мне нравитесь… Пошли… Я очень мила. Пойдемте, я покажу вам спальню.

Она стояла у двери, и он вынужден был оттолкнуть ее, чтобы добраться до ручки.

— Нет, я сожалею, — пробормотал он.

Она удивленно смотрела на него.

— Вы идиот. Рон ничего не узнает. Ну, скажем, один фунт.

— Я сожалею, — повторил он.

— Тогда скажите ему, чтобы быстрее поправлялся и присылал мне деньги. Если он этого не будет делать, я обращусь в суд. Я даю ему месяц. Слышите? Он еще услышит обо мне.

Гарри начало мутить. Когда он выходил, она прокричала:

— И не напускайте на себя такой вид! Вы такой же идиот, как и все его друзья!

Ужасная женщина, подумал он. Почти бегом он направился к метро.

Увидев кабину телефона, он немного подумал и набрал номер Клер.

Пришлось ждать довольно долго. В тот момент, когда он хотел уже повесить трубку, раздался щелчок, и он услышал голос Клер:

— Алло, кто у телефона?

— Гарри, — ответил он, удивленный агрессивным тоном девушки.

— Гарри? Доброе утро, милый. Прости, я спала.

— Я удивлен, — Гарри посмотрел на часы. Был полдень. — Я думал, ты уже проснулась.

Он услышал зевок и перед его глазами возник образ Шейлы.

— Я вчера вечером много работала и еще не пришла в себя. Прости, милый.

— Можно мне придти к тебе сегодня вечером?

— Да, конечно, приходи. Я приведу себя в порядок. Скажем, часам к восьми. До вечера, милый.

— Хорошо, — волна нежности охватила его.

— Мне кажется, я не видел тебя целую вечность, Клер.

— Да. Значит, сегодня вечером.

Она снова зевнула.

— До свидания, милый, — она повесила трубку.

Гарри вышел из кабины. Чувствовал он себя подавленно. Как только он думал о Клер, перед глазами вставала зевающая и чешущаяся Шейла.

Скривившись от отвращения, он вошел в метро.

Однако, когда Клер открыла ему дверь, ничего в ней не напоминало Шейлу. Она была очень привлекательна в черном платье, подчеркивающем ее фигуру. Ее большая комната была тщательно убрана.

— Здравствуй, милый, — она подставила ему губы. — Как долго тянулось время с воскресенья. Тебе не хватало меня тоже?

Она повисла у него на шее и поцеловала. Гарри прижал ее к себе.

— Да, мне не хватало тебя. Я много думал о тебе. Это воскресенье было лучшим днем в моей жизни.

— Прекрасно. Сегодня мне не нужно выходить и ты можешь остаться здесь, если хочешь. Даже можешь остаться на ночь.

Гарри сразу же забыл Рона и инспектора Паркинса.

Клер пошла на кухню приготовить обед, он пошел за ней, чтобы поговорить.

Но она опередила его.

— О, Гарри, — сказала она, — я совсем забыла… У меня есть небольшой сюрприз для тебя. Открой ящик. Не этот, следующий.

Он нашел там маленький пакет.

— Это для меня? Что там?

— Открой и увидишь.

Он развернул пакет и увидел галстуки. Таких галстуков у него никогда не было. Галстуки, стоящие целое состояние.

— О, Клер! Они же стоят страшно дорого! Я не знаю, могу ли я принять их.

— Не притворяйся идиотом, они мне ничего не стоили. Я написала фабриканту, которому позирую, и он прислал мне образцы. Они нравятся тебе?

— Кроме шуток? Фабриканты легко раздают свои галстуки?

— Не все, конечно, но иногда бывает. Особенно, когда они любят хорошеньких женщин.

— Гарри, я хочу достать тебе хороший костюм у одного друга, которому я позирую.

— Что? Костюм?

Он смущенно переминался с ноги на ногу.

— О костюме нечего и говорить. Наступит время, когда я буду сам себе делать подарки.

— Но тебе нужен хороший костюм.

— Мне не нужны подарки. Мужчина не должен принимать подарки от женщины, — сказал он, краснея.

— Это же условность, Гарри. Какое это имеет значение? Я тебя люблю и хочу, чтобы ты был счастлив. У меня есть деньги и много полезных друзей. Мне доставляет удовольствие делать тебе подарки.

— Нет, Клер, иначе я стану похож на сутенера. Я хорошо знаю, что это тебе ничего не стоит, но если я тебе не могу ничего дарить, то так не пойдет.