Джессика Феллоуз - Дерзкий, юный и мертвый

Как бы там ни было, все уселись в библиотеке, где на каминной полке стоял рождественский календарь, и в семнадцатом окошке, которое утром открыла Декка, красовалась карминно-красная грудка малиновки. Луиза привела Дебо, Юнити и Декку из детской – заново причесанных после прогулки, с бархатными ленточками в волосах, в чистых платьицах с белыми носочками и красивых туфельках. С улицы вернулся Том, Памела наконец-то выбралась из конюшен, где провела все утро, а Диана встала с дивана, где провалялась целый день с книжкой про Елизавету Первую. По крайней мере, так она сказала матери. Гувернантку до января отпустили домой, и дети не стеснялись говорить, что до ее возвращения не видят смысла в том, чтобы «освежать знания».

Ада принесла целый поднос щедро смазанных маслом лепешек, который девочки в два счета опустошили. Шарлотта взяла лишь одну, попросив чашечку китайского чая без молока. Луиза украдкой поглядывала на нее, все сильнее видя сходство между девушкой и Даниэлем: их роднили не только темные завитки волос, но и хмуро поджатые губы, и линия подбородка – такая же, как у погибшего брата. Кертисы всегда, даже если все было чудесно, находили повод обиженно надуться: из-за лишнего кубика льда в бокале или забрызганного грязью подола.

Беседа за чаем не ладилась, только дети засыпали Шарлотту вопросами о том, какой подарок она ждет на Рождество и кто ей больше нравится: малиновки или Иисус («На рождественских открытках!» – хором воскликнули они, когда леди Редесдейл начала протестовать против подобного сравнения).

Возможно, именно благодаря их непосредственности Нэнси заявила вдруг, что завтра вечером хочет устроить праздник.

– Что?! – поразилась леди Редесдейл.

Впрочем, Нэнси знала, что при Шарлотте мать не станет спорить слишком яро.

– Себастьян и Тэд сейчас в Оксфорде, они готовы приехать в любой момент, – невозмутимо сказала Нэнси.

Шарлотта заметно оживилась.

Нэнси же продолжила, беззастенчиво пользуясь тем, что у матери связаны руки:

– Я сегодня разговаривала по телефону с Кларой, она с удовольствием приедет к нам в гости. И Фиби тоже.

Из груди леди Редесдейл вырвался гортанный звук.

– Я подошла к миссис Стоби: она запросто приготовит нам нехитрый ужин. Запечет, например, курицу… Еды много не надо. А стол накроем прямо здесь, и тогда вас с Пав мы не потревожим.

Айрис Митфорд, с присущим ей изяществом следившая за разговором, тихонько рассмеялась, ничуть, впрочем, не осуждая безрассудную племянницу. Леди Редесдейл наморщив высокий лоб, промолвила:

– Скажите, Шарлотта, вы были бы рады такому празднику, раз уж пропускаете все торжества в Лондоне?

– Да, было бы замечательно повидать друзей, – сказала Шарлотта, и Луиза заметила, как у той краснеют щеки, выдавая истинную причину для приезда в Астхолл-манор.

Шарлотта повернулась к Нэнси:

– Только Долли не зови. У нее все равно не будет времени. Надо следить за клубом.

Нэнси расхохоталась.

– Хорошо, Долли не зовем. Пойдем, позвоним всем остальным.

Луиза задумалась: что за игру она затеяла? Впрочем, вскоре все и без того стало ясно.

Следующим утром Луиза возилась в кладовой для белья. Она старательно перебирала вещи, впрочем, по одной лишь причине – чтобы найти хоть какое-то занятие на несколько часов. Кладовая представляла собой небольшую комнату с полками вдоль трех стен и высоким окном, где вкусно пахло свежевыстиранным бельем. Этот запах навевал воспоминания о матери и, как всегда, поднимал в душе целую бурю эмоций. Луиза всегда прибегала к подобной уловке, если нужно было избавиться от лишних мыслей. Сейчас, например, она старалась не думать о Далси. Луиза не могла ни написать ей, чтобы предупредить насчет Элис Даймонд (потому что все письма читались тюремными надзирателями), ни найти предлог, чтобы опять съездить в Лондон, не рискуя при этом потерять работу. В любом случае что толку ее тревожить: бедняжка под замком и не сможет ни словечка передать близким…

Пока Луиза решала, не сложить ли простыни отдельной стопкой на нижнюю полку, чтобы девочки могли брать их самостоятельно, в кладовую вдруг вошла Памела. Прежде она частенько уединялась здесь с книжкой, подальше от сестер. В кладовой всегда было тепло благодаря идущим вдоль дальней стены трубам с горячей водой, даже если в остальной части дома по велению лорда Редесдейла не топили.

Однако на сей раз руки у Памелы были пусты.

– Лу, мне нужна твоя помощь, – заявила она.

Луиза не торопилась соглашаться. Если обычные дети просят о каком-нибудь пустяке, например завязать шнурки, то сестры Митфорд, как правило, озадачивали чем-то ложным: требовали вылечить умирающую мышку или спасти кролика, угодившего в ловушку ненавистного егеря…

Памела закрыла за собой дверь, и они очутились в тесной клетушке.

– Нэнси хочет устроить сеанс.

– Какой еще сеанс? – удивленно переспросила Луиза.

– Когда говорят с мертвыми.

Памела перешла на шепот, словно среди наволочек могли притаиться призраки.

– Зачем?

– Она думает, мы сумеем призвать дух Эдриана и спросить у него, что случилось.

– Я думала, вы верите в призраков.

– Разумеется, верю! – от всей души воскликнула Памела.

– И вам эта идея не кажется опасной?

Луизе затея Нэнси была не по душе. Остальным обитателям дома, впрочем, она тоже не понравится. Нянюшка Бло, например, если узнает, разъярится пуще быка.

У Памелы поникли плечи.

– Ты же знаешь, какой бывает Коко, когда закусит удила.

Луизу осенило. Шансов мало, конечно, но вдруг кто-нибудь из гостей видел Далси вместе с Билли Мастерсом или слышал о нем? Тогда она расскажет все Гаю, а тот сообщит своему начальнику, что Луиза им помогла…

– Когда Нэнси хочет устроить сеанс?

– Когда Пав и Мав лягут спать. В библиотеке, после ужина.

– Поверить не могу, что спрашиваю… Что вам понадобится?

– Так, пустяки, только скатерть и четыре свечи. Будем я, Нэнси, Шарлотта. Себастьян, Тэд, Фиби и Клара. Нэнси звала еще Оливера. Кошмар…

Луиза поняла ее без слов. Бедную Памелу опять принялись сватать, хотя ни у нее, ни у Оливера эта идея не вызывала восторга. Летом был один случай, когда Нэнси устроила партию в теннис, а потом подговорила всех сбежать, оставив Памелу с Оливером на площадке одних. И подсматривала за ними из-за изгороди, не стесняясь громко хихикать.

– Как бы там ни было, Оливер прийти не сможет. Наверное, мать против. Поэтому нам нужна ты.

– Я?!

Памела нетерпеливо цокнула языком.

– Участников должно быть четное количество, а Тома или Диану звать нельзя. Диана еще маленькая, а Том нас сразу выдаст, они с Пав сейчас неразлейвода.

Ее слова засели у Луизы саднящей занозой.