Николай Волынский - Наследство последнего императора. 2-я книга

На своём столе Соколов обнаружил тонкую картонную папку с надписью красным карандашом:

«ВЫВОЗ РОМАНОВЫХ ИЗ ЕКАТЕРИНБУРГА»

– Что это? – спросил Соколов.

– Сведения, которые в дело не попали, – ответил Степных.

– Почему не попали?

Степных развёл руками:

– Не могу знать-с. Обнаружились в столе у следователя Сергеева. Похоже, вынес в отдельное производство, чтоб попутно возбудить, да так и оставил.

Морщась от стука молотков, Соколов открыл папку с несколькими машинописными листками и пробежался по тексту, выхватывая главное. Но скоро остановился, удивился и вернулся к началу. Теперь он вчитывался в каждую строчку.

ДОПРОС

Гражданка Камышловского уезда, Кунорской волости,

деревни Белейки, Лидия Федоровна Лоскутова, 19 лет,

православная, проживает в г. Екатеринбурге,

по Успенской ул. в д. №5, объяснила:

У меня есть двоюродный брат Афанасий Иванович Руденков. Его большевики мобилизовали, и он служил в Екатеринбурге шофёром на бронированном автомобиле.

Я хорошо помню: за два дня до объявления в Екатеринбурге о расстреле большевиками бывшего Государя Николая Александровича, я встретилась в кинематографе «Рекорд», часа в четыре дня, с Афанасием. Он шёл на вокзал Екатеринбург-I, и я пошла проводить его. Дорогой, идя против дома Ипатьева, мы увидели вышедший из ворот бронированный автомобиль. Брат сказал, что это вывозят у императора вещи, а потом увезут и самого императора. Я спросила его: «Неужели Государя расстреляют?», а он на это мне ответил, что его увезут в Верхотурье и заключат в монастырь. Я спросила ещё, что сделают с Государем, если заберут город чехи. Брат ответил: «Тогда его отправят в Германию, так как большевики за него взяли у немецкого короля много денег, и король взял нашего Царя себе на поруки».

Все это я показываю правду, большевичкой я не была и им не сочувствовала.

Лидия Лоскутова

И. д. начальника Уголовного розыска Плешков

При допросе присутствовал

товарищ прокурора Н. Остроумов

«Сколько же их ещё будет – сочинителей и сумасшедших?» – с досадой подумал Соколов, но, тем не менее, продолжил.

ПОКАЗАНИЯ

Фёдор Иванович Иванов, 40 лет,

православный, под судом не был, проживает

по Васнецовской ул. в доме №29, объяснил:

Я имею парикмахерскую на новом вокзале станции Екатеринбург-I. За день или два до объявления в Екатеринбурге большевиками о том, что бывший Царь Николай II ими расстрелян, у меня в парикмахерской был комиссар станции Гуляев и стал говорить, что у них много было работы. На мой вопрос: «Какой работы?», он ответил: «Сегодня отправляем императора Николая», но куда, не сказал, а я спросить его считал неудобным, так как в парикмахерской была публика.

В тот же день вечером Гуляев опять заходил в мою парикмахерскую. Я его спросил, как и куда отправили Николая, так как на этот вокзал его не провозили. Гуляев ответил мне, что бывшего царя увезли на Екатеринбург-II.

На следующий день утром ко мне заходил комиссар штаба резерва красной армии Кучеров, которого я спросил, правда ли, что Николая II увезли на станцию Екатеринбург-II. Кучеров ответил мне: «Правда». А на мой вопрос, куда его отправили, сказал: «Тебе какое дело?»

На второй день после этого разговора было выпущено объявление, что Николай расстрелян здесь в Екатеринбурге. Встретив Гуляева и Кучерова у буфета на вокзале, я спросил их, почему объявление о Николае выпущено так, а они говорили иначе. Они сказали: «Мало что пишут!» В тот же день я спросил матроса Григория, отчества и фамилии не знаю, который часто спал в уборной на вокзале: «Правда, что Николая расстреляли? Или увезли». Он ответил, что царя увезли из города живым, но куда, не сказал.

В чем и расписываюсь – Фёдор Иванов

И. д. начальника управления Уголовного розыска —

Плешков

Товарищ прокурора – Н. Остроумов

Не торопясь, Соколов приступил к следующему документу.

П Р О Т О К О Л

допроса свидетеля

член Екатеринбургского окружного суда И. А. Сергеев,

в камере своей, допрашивал

нижепоименованного в качестве свидетеля, с соблюдением 443 ст. у. у. с., и он показал:

Я, Пётр Порфирьевич Богоявленский, православный, живу в Екатеринбурге по 1-ой Мельковской улице, д. №3.

В первой половине июня сего года (по новому стилю) ко мне зашёл мой знакомый Василий Лукич Крысов и сообщил мне, что один из рабочих передавал ему, что видел своими глазами, как б. Государя на ст. Екатеринбург посадили в вагон. По словам того рабочего, Государь был в старой потрёпанной шинели, и при посадке его грубо втолкнули в вагон. Фамилии того рабочего мне Крысов не называл, но отнёсся к сообщению рабочего как к факту, заслуживающему доверия, и добавил, Государя увезли в Ригу на основании Брестского договора. Крысов говорил, что поезд, в который посадили Государя, был роскошный и был отправлен в путь.

Прочитано.

Пётр Порфирьевич Богоявленский.

Член суда Ив. Сергеев.

Товарищ прокурора Н. Остроумов

«Темна вода во облацех», – вздохнул Соколов взялся за следующий допрос.

П Р О Т О К О Л

член Екатеринбургского окружного суда И. А. Сергеев

в камере своей допрашивал нижепоименованного

в качестве свидетеля,

с соблюдением 443 ст. уст. уг. суд,

и свидетель А. В. Самойлов показал:

Я, Александр Васильевич Самойлов, 42 лет, происхожу из крестьян, православный, грамотный. С 1915 года я служу кондуктором на Омской ж. д. с жительством в Екатеринбурге.

Перед Пасхой этого года я поселился на квартире у Александра Семёновича Варакушева, по 2-ой Восточной улице, в доме №85.

Варакушев определился на службу к большевикам в отряд по охране б. Государя и его семьи.

Числа 18—19 июля сего года, после того как комиссар Голощёкин объявил на митинге, что б. Царь Николай Романов расстрелян, я спросил Варакушева: «Что, Александр Семёнович, на похороны ходил?» – «На какие такие похороны?» – в свою очередь спросил Варакушев. Я объяснил ему о сообщении насчёт убийства б. императора. Варакушев на это сказал мне: «Плюнь на всё это! Сука Голощёкин все набрехал».

Варакушев объяснил, что он сам лично видел, как провезли б. Царя и Царицу на автомобиле Красного Креста на ст. Екатеринбург-I. По словам Варакушева, Царь и Царица были закованы в кандалы. Перевезли б. императорскую чету на станцию уже после того, как было объявлено о расстреле б. Государя. О событии увоза Царя и Царицы на вокзал Варакушев говорил столь уверенно, что даже предлагал мне в тот же день сходить на вокзал и собственными глазами убедиться, что б. Царь и Царица находятся в вагоне.