К Сэнсом - Каменное сердце

Том Ллевеллин смутился, а Джордж посмотрел на рассказчика так, словно перед ним был сам дьявол во плоти.

— В общем, Уильям покинул армию, но не так, как это положено делать, честь по чести выйдя в отставку. Как только мы вернулись в Англию, он украл казну роты и исчез. Но взял с собой Жозефину. Нас отослали в Бервик и заставили поголодать: офицеры не намеревались раскошеливаться ради нас. С тех пор я про Уильяма вообще ничего не слышал, вплоть до этого самого дня. Его отправят на виселицу, если поймают. — Не переставая улыбаться, Сэдлер скрестил на груди руки. — Вот и вся история. А кстати, Жозефина выросла хорошенькой?

— В достаточной мере, — ответил я холодным тоном.

Наш собеседник нахмурился:

— Я не забыл эти три месяца голодухи на шотландской границе. Если вы сумеете призвать Уильяма Пайла к ответу, буду очень вам благодарен, сэр.

Л икон поднялся, надев свой шлем и жилет. Том последовал за ним.

— Благодарю вас, мастер Сэдлер, — напряженным голосом проговорил Джордж. — Мы с мастером Шардлейком должны еще кое с кем встретиться, а потом я обязан вернуться в лагерь. Мы очень признательны вам за помощь.

Подняв свою кружку, Джон улыбнулся мне на прощание:

— До свидания, сэр. Передавайте привет мадемуазель Жозефине.

Улица перед гостиницей показалась нам еще более шумной и людной, чем прежде.

— Я дойду с вами до Божедома, — предложил Ликон. — Штатских могут туда и не пустить. На самом деле мне пока еще рано возвращаться в лагерь, я просто не хотел и дальше оставаться в обществе Сэдлера.

— Понимаю.

— И как вам эта история?

— Она вполне согласуется с тем, что мне известно о Колдайроне, — мрачно улыбнулся я. — Но теперь у меня есть на него управа. Я намереваюсь выгнать его, но оставить Джозефину, если она сама этого захочет.

— А как он обращается с девушкой?

— Скверно. Однако бедняжка повинуется каждому его слову. Она и впрямь считает себя его родной дочерью.

На лице моего спутника появились сомнения.

— Тогда, быть может, она не захочет расстаться с ним.

Я сухо улыбнулся:

— Вмешаешься, так еще и навредишь, так?

— Ну да, — согласился Барак, принимаясь скрести голову. — А вшей мы, кажись, уже подхватили.

Я пожал плечами:

— И меня кусают. Таверна, должно быть, кишела ими.

Джордж улыбнулся:

— Теперь и тебе придется остричься наголо, Джек.

— Вши в лагере есть у каждого, — мрачным тоном добавил Ллевеллин. — А я еще, как на грех, потерял гребешок.

— Не ты один, — ответил Ликон. — И хочу напомнить вам о том, что в городе следует хорошенько приглядывать за кошельками.

Барак смотрел вдаль, за зловонную бухту Камбер. Там, в дымке, маячили мачты кораблей, стоявших на якоре в Соленте.

— Скверные туморы этого места скоро вызовут здесь эпидемию лихорадки, — пробормотал мой помощник.

— Ну, что поделать, — твердо сказал Джордж, — мы в любом случае должны оставаться здесь до прихода французов. — Он повернулся к Ллевеллину. — Вот что, возвращайся в лагерь… передай сэру Франклину, что я скоро приду.

— Да, сэр.

Я обратился к Бараку:

— Знаешь-ка, Джек, бери лошадей, ступай вместе с Томом и жди меня в лагере. На мой взгляд, будет лучше, если я поговорю с мастером Уэстом без свидетелей.

— Хорошо, — согласился клерк без особой охоты и вместе с Ллевеллином направился назад к таверне.

Мы с Ликоном продолжили свой путь по Устричной улице. Джордж негромко проговорил:

— Сэдлер в прошлом году участвовал в Шотландском походе, он хвастался мне, какие блюда и ткани привез из Эдинбурга. Однако Джон прав, солдаты испокон веку видят в грабеже законный плод войны, всегда с нетерпением ждут разрешения на то командиров. Впрочем, такие люди, как Сэдлер, — это особый случай… Их каменные сердца ничем не проймешь. Слава богу, подобных ему в моей роте немного, один или два, взять того же Угрюма, который оскорбил вас. Когда Сэдлер стал рассказывать об этих селянах, разбегавшихся по полям… — Ликон смолк.

— Ты вспомнил о той француженке, которая сидела у дороги с мертвым ребенком, да? — понял я.

Взгляд голубых глаз капитана опять устремился вдаль.

— Странное дело… как раз тогда, когда я меньше всего думал о ней. Здесь нам пришлось навидаться всякого. Но потом она и этот мертвый младенец вдруг всплыли перед моим внутренним взором… Впрочем, давайте сменим тему, — предложил он усталым голосом. — До добра меня подобные раздумья не доводят.

— А что тебе известно о мастере Уэсте? И кстати, спасибо за то, что так быстро нашел его.

— Сейчас у нас в армии принято интересоваться флотскими офицерами: того и гляди придется служить под их командованием. — Мой спутник серьезно посмотрел на меня. — А зачем этот Уэст вам понадобился, Мэтью? В связи с каким-нибудь очередным делом?

Я помедлил:

— Скорее тут личный интерес. Так сразу и не объяснишь.

— Ну, мне говорили, что Филипп Уэст — опытный офицер, строгий, но справедливый со своими подчиненными. Когда придут французы, ему, как и всем нам, предстоит пережить самое жестокое испытание во всей жизни. — Ликон взглянул на меня. — Ваш вопрос касается его способностей как офицера? Если так, то я должен знать.

— Нет, Джордж, это не так, — заверил я его.

Мой бывший клиент с облегчением кивнул.

Мы возвратились на площадь перед Квадратной башней и прошли к караульному помещению возле ворот, ведущих в огражденный стенами Божедом. Туда под присмотром караульных с алебардами как раз въезжала телега, груженная ящиками с гогочущими гусями. Ликон направился прямо к воротам.

— Совещание корабельных офицеров еще не закончилось? — спросил он у одного из стражей.

— Нет, сэр. Еще никто не выходил, — ответил тот.

— У этого джентльмена есть известие для одного из офицеров, — заявил Джордж, указывая на меня.

Караульный посмотрел на мое адвокатское облачение и уточнил:

— Это срочно, сэр?

— Мы можем подождать до конца совещания, — отозвался я.

Стражник кивнул:

— Они заседают в большой палате.

Мы вошли внутрь ограды. За ней оказался просторный двор, над которым доминировала старинная норманнская церковь, окруженная группой высоких зданий. Заднюю часть комплекса, прежде представлявшую собой сад, занимали загородки с животными — свиньями, коровами и овцами.

— Я схожу в большую палату, — предложил Ликон. — Предупрежу там, что некто хочет поговорить с мастером Уэстом после совещания. Видите скамейки в саду? Я скажу клерку, что вы будете ждать именно там.

Он направился к самому большому из зданий, а я подошел к каменным скамьям, расположенным возле стены в тени. Как я понял, они предназначались для того, чтобы больные и путешественники могли отдохнуть, глядя на сад. Однако теперь покоя здесь не было. Телегу с гусями начали разгружать, и птицы шипели и гоготали, пока их выпускали в загон. Поблизости из больших плетеных коробов высовывались яркие шеи и головы сердитых бойцовых петухов, привезенных сюда, конечно же, на потеху солдатам.