К Сэнсом - Каменное сердце

— Да, если не дадут согласия на приемлемый брак.

— Приемлемый брак. Мы намеревались подождать еще несколько месяцев, пока Эмме исполнится четырнадцать лет, после чего попросту продали бы ее земли, взяли деньги и вместе убежали.

— А вы рассказывали мастеру Кафхиллу о своих планах?

— Нет. Наверное, нам стоило бы довериться ему, — печально промолвил Кертис.

— Дело оказалось бы сложным. Вы не смогли бы обойтись без адвоката.

Хью издал высокий и горький смешок, настороживший меня:

— Не все ли теперь равно? Сестра моя в любом случае умерла, и все планы Хоббеев больше ничего не значат.

Лицо его вновь дернулось. На какую-то секунду мне показалось, что юноша сейчас заплачет, однако черты его вновь приняли привычное безразличное выражение. Эх, если бы только Майкл Кафхилл и преподобный Бротон знали о состоянии Дэвида прежде, чем его отцу было даровано право опеки! Молодой человек вздохнул и с внезапным раздражением поскреб грудь.

— Надеюсь, вы не подхватили блох, — проговорил я. — В Портсмуте я подцепил несколько штук, но, как мне кажется, успел вовремя от них избавиться.

— Нет, там у меня другие шрамы, и они зудят. — Мой собеседник вновь почесался, на сей раз осторожнее.

— Вы носите на шее крест Эммы? — осторожно спросил я.

Юноша посмотрел на меня:

— Нет, мастер Шардлейк, я храню его в шкафу. Мне тяжело смотреть на эту вещь.

— Печально.

— Возможно, вам не стоило привозить его. Да, я по-прежнему ношу каменное сердце. Вы правы, я не люблю Хоббеев. Однако, сэр, вы умеете заставить людей говорить. Но если я не могу отправиться на войну, это значит, что я останусь здесь. Таково мое желание, так и можете сказать в Сиротском суде.

— Но почему, Хью?

Разведя в стороны руки с длинными тонкими пальцами, Кертис снова с горечью усмехнулся:

— А куда мне еще деваться? Я привык к здешней жизни и меньше всего хочу тягаться в суде с мастером Хоббеем. Через три года я стану совершеннолетним и уеду отсюда.

— И что вы тогда будете делать? Поступите в солдаты?

— Возможно.

— Хью, если я смогу оказать вам какую-то помощь, вы найдете меня в Линкольнс-Инн.

Парень вновь печально улыбнулся и пристально посмотрел мне в глаза:

— Благодарю вас, мастер Шардлейк. Через три года… да, через три года мне и в самом деле может потребоваться друг за пределами этого поместья.

Какие-то птицы, перепархивавшие с ветки на ветку на одном из соседних деревьев, вернули меня к реальности. Поднявшись на ноги, я вышел обратно через небольшой перелесок на просторную поляну, где собралось десятка три человек. Хоббей и егерь Эйвери вместе с Фальстоу, сэром Люком Корембеком и двумя другими прилично одетыми мужчинами средних лет корпели над планом парка, лежавшим на пне недавно спиленного дерева. На траве были разостланы полотнища белой ткани, на которых разложили подушки. Там восседала леди Корембек в обществе двух немолодых уже дам. Все были пышно одеты, женщины блистали платьями из шелков и атласа, головы их покрывали модные капюшоны, а лица и шеи были тщательно припудрены и покрыты свинцовыми белилами. Слуги разносили бокалы с вином и блюда с хлебом и сыром. Чуть поодаль с полудюжиной лошадей и охотничьими собаками на поводках находилась группа из двух десятков мужчин, нанятых в деревне Хойленд, чтобы помочь на охоте. Барак о чем-то разговаривал с ними. Я с удовольствием заметил среди коней Нечета.

Хью и Дэвид вместе еще с двумя юношами, по всей видимости сыновьями гостей, беседовали с Дириком. Мальчики так же, как и селяне, облачились в камзолы разных оттенков зеленого цвета. Соседствовавшие с Николасом джентльмены были в украшенных прорезями дублетах бледных расцветок: обыкновенные яркие цвета изысканных одежд в лесу находились под запретом. Все четверо держали в руках луки с распущенной тетивой, а на поясах у них крепились колчаны. Я заметил в оперении стрел лебединые и павлиньи перья — свидетельство определенного общественного статуса. Гарды у всех охотников были из рога, а перчатки — тисненой кожи. Дэвид не обнаруживал никаких признаков вчерашнего недомогания, но то и дело озабоченно посматривал на молодых гостей, вне сомнения гадая, знают ли они о его недавнем приступе.

Охотничий завтрак представлял собой прелюдию к главному действию: вскоре дамы останутся на этой поляне, пока мужчины будут преследовать оленя, надеясь вернуться с добычей на стоявшей поблизости большой колесной повозке. Рядом на куске ткани были разложены ножи и зажимы: здесь, перед всеми собравшимися, поверженное животное будет разделано. Иногда в охоте принимали участие также и дамы, однако в этот день подобное не планировалось. Я вспомнил принцессу Елизавету: королева упоминала о том, что эта девочка уже сопровождала охотников.

Женщины беседовали с Абигайль, казалось бы непринужденно, но, как я видел, не без определенной доли неловкости. Вполне вероятно, что им уже было известно все, что случилось вчера возле церкви. Миссис Хоббей пыталась поддерживать разговор, однако в голосе ее чувствовалась напряженность, и она все время теребила свою салфетку.

— Это будет первая охота моего сына, — проговорила мать Дэвида. — Пора уже сильному и крепкому парню развлечься!

Вызывающе посмотрев на остальных дам, она визгливо, как-то испуганно рассмеялась. Один из охотничьих псов вдруг залаял, и бедная женщина вздрогнула. Я вспомнил подслушанный разговор, в котором Абигайль сказала, что устраивать в парке охоту небезопасно.

Оставив общество слуг, Барак подошел ко мне.

— Вы уверены в том, что вам это нужно? — спросил он.

— Мне уже случалось бывать на охоте, — резко ответил я.

— А вот у меня пока что нет подобного опыта. Ну что ж, недаром говорят, что в этой жизни нужно испытать все, кроме кровосмешения и чумы.

— Мастер Шардлейк! — Хью приблизился к нам, и теперь в поведении юноши не было заметно никакой напряженности. — Вы готовы?

— Да, — кивнул я. — А что именно сейчас произойдет?

— Я и трое других лучников, — Кертис кивнул в сторону Дэвида и остальных юношей, — засядем в разных местах на тропе. Как и Фальстоу.

— Большая честь для слуги.

— Мастер Хоббей считает, что он заслуживает этой чести, — невозмутимо ответил Хью.

— А я считал, что молодые люди обычно едут вместе с охотой, а не сидят в засаде в лесу.

— Да, но мы хотим помериться стрелковым мастерством. Мастер Станнард второй по старшинству офицер в местном ополчении, находящемся в десяти милях отсюда. Эй, парни!

Юноша помахал рукой, и к нам подошли Дэвид и двое молодых гостей. Следом приплелся и Дирик, который явно чувствовал себя не в своей тарелке.

Меня представили мастеру Станнарду и мастеру Белтону, сыновьям двоих мужчин, изучавших план парка вместе со старшим Хоббеем. Обоим еще не исполнилось и двадцати лет, однако в военном деле важнее общественное положение. Я вспомнил сэра Франклина Гиффарда, находящегося в преклонном возрасте, но тем не менее командующего ротой Ликона.