К Сэнсом - Каменное сердце

— Он еще не побывал у нее, когда писал это письмо.

Клерк усмехнулся.

— Не скучаешь по Фиверйиру? — подмигнул я ему, чтобы разрядить обстановку.

— Нет, слава небесам, что меня поместили в отдельную комнату! Правда, он мой сосед. Недавно я слышал через стену, как этот тип молится.

— Ну, мы не вправе осуждать его веру…

— Чего я не понимаю, так это преданность Сэма Дирику. Этот молодчик полагает, что само солнце встает из зада его господина.

— Да уж. Истинно сказано, что слишком верный слуга в конце концов сделается верным ослом.

Барак пристально посмотрел на меня:

— С вами все в порядке? Когда вы вошли сюда, вид у вас был какой-то испуганный.

— Мне показалось, что я слышал за спиной чьи-то шаги. Должно быть, я ошибся. — Я заставил себя усмехнуться. — Здесь уж точно нет тех парней с лондонского перекрестка.

— Мы до сих пор не знаем, кто натравил их на вас. Как думаете, а Хоббей не мог этого сделать?

— Не знаю. При всей своей вежливости он — человек жесткий, — покачал я головой. — Однако у него просто не было времени, чтобы подучить кого-нибудь.

— А что насчет Хью Кертиса? Как он вам понравился?

— Я только что отужинал с семьей. Выглядит парень хорошо. Думаю, что он охотно записался бы в армию.

Джек приподнял брови:

— Чтобы отдуваться за меня. И когда мы вернемся домой?

— В пятницу нам придется поехать в Портсмут, чтобы встретиться с феодарием Приддисом. Там и посмотрим.

— В пятницу? Вот дерьмо, а я думал, что в пятницу мы уже отправимся обратно!

— Ну что же делать: человек предполагает… Слушай, я хочу, чтобы завтра ты помог мне снять показания. Заодно сообщишь мне свое мнение об этих людях. И попытайся подружиться со слугами, вдруг они смогут рассказать что-нибудь интересное. Но только действуй ненавязчиво… да ты и сам знаешь как!

— Не уверен, что получится. Фальстоу запретил мне входить в дом, если не позовут. Надменный тип. Я тут немного прошелся по имению, поздоровался с парой садовников, однако получил в ответ лишь пару мрачных кивков.

Хэмпширские свиньи!

Я на мгновение задумался, а потом заговорил снова:

— Довольно странное семейство…

— Почему?

— Они пытаются что-то скрыть, и я это чувствую. Как мне кажется, эти люди напряжены и испуганы. Причем абсолютно все.

— Чего же они боятся?

Я глубоко вздохнул:

— Меня. А также, на мой взгляд, и друг друга.

Вернувшись в дом, я потратил пару часов, изучая бухгалтерские книги Хоббея. Он предоставил мне свои отчеты начиная с 1539 года — того самого, когда все они перебрались в Хойленд. Записи были сделаны аккуратным и четким почерком, который, как я догадался, принадлежал Фальстоу. За последние шесть лет было срублено много леса, и платежи в итоге составили кругленькую сумму. Расчеты по земле Хью производились отдельно, и количество срубленной древесины — дуба, бука и вяза вместе с полученными деньгами — тоже учитывалось особо. Однако мне было прекрасно известно, что даже столь прозрачные на первый взгляд документы могут оказаться полными ложных цифр. Вспомнилась старинная поговорка «Хорошо ловится рыбка в мутной воде». Я вновь принялся обдумывать сегодняшнюю трапезу: интересно, чем было вызвано то жуткое напряжение, что царило за столом? Я ощущал, что здесь творится нечто очень недоброе, куда худшее, чем извлечение незаконного дохода из земель подопечного.

Наконец я отправился в постель и крепко заснул. А перед самым рассветом мне приснилась Джоан, встречающая меня в дверях дома в холодную темную ночь со словами о том, как же долго я отсутствовал у родного очага. Выбравшись из кровати, я сел и погрузился в задумчивость. Тут меня осенило, что если визит в Портсмут откладывается до пятницы, то, вместо того чтобы посещать Рольфсвуд на обратном пути, я, под каким-нибудь предлогом отослав Барака вперед, получу возможность съездить в Сассекс, пока мы еще находимся здесь. Мне предстояло преодолеть миль пятнадцать, не меньше, значит придется заночевать там, чтобы дать отдых коню.

С улицы донеслись молодые голоса. Открыв окно, я выглянул наружу. На некотором расстоянии — как я понял, равном предписанным законом двум сотням и двадцати ярдам — Хью и Дэвид пускали стрелы в мишень. Я проводил взглядом стрелу Кертиса. Просвистев в воздухе, она вонзилась точно в середину мишени. Он стрелял столь же быстро и аккуратно, как люди Ликона.

Предписанные Гаем утренние упражнения были бы благотворны для моей спины, однако мне предстояло много дел. Посему я спустился вниз, облачившись в свою сержантскую мантию. Мне было в ней неуютно: утро снова выдалось жарким и влажным.

В большом зале никого не было, однако, услышав доносящийся издалека голос Барака, я двинулся на звук и пришел в просторную кухню, где они с Фиверйиром, сидя за столом, завтракали хлебом и сыром, переговариваясь между собой с куда большим дружелюбием, чем мне приводилось слышать прежде. Старая Урсула стояла возле большой печи, и ее узкое лицо покрывали капли пота. Ламкин, любимец Абигайль Хоббей, клянчил у ног Фиверйира очередной кусочек сыра. Заметив меня, песик завилял хвостом, как бы пытаясь сказать: «Смотри, какой я везучий парень!»

— За Тамазин присматривает хорошая женщина, — говорил Джек Сэму, — но я все равно беспокоюсь. Вечно представляю ее в саду за прополкой, хотя в ее положении надо сидеть дома.

— А я не знал, что ты женат. Думал, что ты — обычный гуляка, — удивился его собеседник.

— С этим теперь покончено… А, доброе утро! — воскликнул мой помощник, увидев меня. Фиверйир поднялся на ноги и коротко поклонился. — Долго же вы изволили нынче почивать!

— А что же ты не разбудил меня? — проговорил я, присоединяясь к ним.

— Меня и самого подняли только полчаса назад, — бодрым тоном ответил Барак. — А уж старичкам тем более нужно поспать.

— Грубиян! Да как тебе не стыдно называть мастера Шардлейка старичком! — осадил его Сэм. Наш дружеский тон явно шокировал его.

Из открытого окна кухни нам было прекрасно видно упражняющихся с луком юношей. Теперь стрелял Дэвид. Откинувшись сильным телом назад, он также выпустил стрелу. Парень тоже попал в цель, но не в самый центр мишени.

— Какое прекрасное место это приорство! — сказал Фиверйир. — Я еще никогда не бывал в деревне.

— Неужто ни разу в жизни не покидал Лондон? — спросил я.

— Да, это мое первое путешествие. Я всегда хотел побывать за городом. Здесь пахнет совсем иначе и воздух такой чистый…

— Ну да, — согласился Барак. — Ни тебе тухлого мяса, ни помойки.

— Кроме того, здесь так тихо! Невозможно даже представить, что в считаных милях отсюда, в Портсмуте, собирается войско.

— Да, — кивнул я, — с этим нельзя не согласиться.