К Сэнсом - Каменное сердце

Я подумал, что именно таким тоном он отреагировал на протесты преподобного Бротона. И Абигайль кричала на священника… что ж, это нетрудно себе представить!

Я выдержал паузу, чтобы позволить Бараку все записать. Наконец скрип их с Фиверйиром перьев затих.

— Вернемся к Майклу Кафхиллу, — продолжил я. — Он был у вас учителем и провел с детьми несколько лет. Тем не менее, переехав в Хэмпшир, вы уволили его. По какой причине?

Мастер Николас наклонился вперед и сложил руки клинышком:

— Начнем с того, сэр, что дети не были по-настоящему привязаны к Кафхиллу. После смерти родителей они замкнулись друг на друге. А всего через какой-то год умерла и Эмма. — Тяжелый вздох его, казалось, был полон неподдельного чувства. — Ну а когда мы переехали сюда… Да, я отказался от услуг Майкла Кафхилла, так как Хью теперь остался один и я опасался того, что влияние Майкла может сделаться нездоровым. Откровенно говоря, я уже тогда подозревал, что он может совратить мальчика. Самым непристойным образом, в силу дурных наклонностей, — добавил Хоббей неторопливо.

— Какими конкретно свидетельствами этого вы располагаете? — поинтересовался я.

— Не забудьте, брат Шардлейк, — вмешался Дирик, — что ответ мастера Хоббея может быть зачитан в суде в присутствии матери Майкла Кафхилла.

— Я помню об этом, — отозвался я, не отводя глаз от Хоббея.

Оппоненту не следовало бы шантажировать меня подобным образом!

— Ну, знаете ли, всякие двусмысленные взгляды и жесты… — начал объяснять Николас. — И однажды я видел, как он щупал задницу Хью.

— Понимаю. Кстати, о непристойном поведении: Майкл рассказывал своей матери, что Дэвид однажды сказал Эмме что-то неприличное и поэтому Хью даже подрался с ним.

— Действительно, Хью однажды возмутили слова Дэвида. Мой сын… в общем, он не всегда умеет сдерживать свой язык. Тогда у них случилась мальчишеская потасовка. Но теперь Дэвид и Хью — неразлучные друзья.

— Вы надеялись на то, что Дэвид может жениться на Эмме? В подобном случае Эмма передала бы принадлежащую ей часть земельных угодий своему мужу.

— Конечно, мы учитывали такую возможность, но решать предстояло самим детям.

— Вы нашли Хью и Дэвиду какого-то учителя вместо Майкла Кафхилла?

— До последнего года они постоянно сменяли друг друга. — Хоббей сухо улыбнулся. — Всем учителям приходилось быть хорошими стрелками. Хью уже тогда заразился этой страстью, и Дэвид последовал его примеру.

— Постоянно сменяли друг друга? И сколько же всего их было?

— Кажется, четверо.

— За пять лет? Это действительно очень много.

— К сожалению, они не всегда оказывались компетентными: многие из учителей считают преподавание лишь временным этапом своей карьеры.

— Майкл Кафхилл не был таким.

— У него могли существовать для этого свои причины, — проговорил Дирик с ядом в голосе.

— А Дэвид — не такой уж примерный ученик. — На лице Николаса вновь появилась прежняя печаль. — Последний учитель оказался не столь уж плох, однако он оставил нас, решив отправиться в путешествие по континенту. Это было еще до начала войны.

— Могу ли я узнать имена педагогов? — спросил я.

— Если угодно. Впрочем, я не имею представления о том, где они могут пребывать сейчас.

— Ладно, вернемся к сегодняшнему дню, — безусловно, пришло время подумать об университете или профессии для обоих мальчиков.

— Я хочу, чтобы Дэвид оставался здесь, учился управлять поместьем. Что касается Хью, то у него есть жилка к учению и он любит читать книги. Однако им овладело мальчишеское желание уйти на войну. Посему я намерен удерживать его при себе до конца боевых действий. Разве это не разумно, мастер Шардлейк?

— Думаю, что вы согласитесь с тем, что делается это в интересах самого Хью, — вмешался Винсент.

— Быть может, — кивнул я и, сделав паузу, продолжил: — Мастер Хоббей, вчера вечером за ужином вы рассказывали о внезапном визите Майкла Кафхилла, имевшем место на прошлую Пасху. Не могли бы вы снова поведать об этом событии, на сей раз для протокола?

Николас повторил историю появления Майкла на старом церковном кладбище и его слова о том, что он любит Хью больше всех на свете. Я надеялся на то, что Хоббей ошибется, скажет нечто противоречащее тому, что утверждал накануне. Однако либо он говорил правду, либо Дирик успел хорошенько натаскать его.

— Ну и сколько еще можно мусолить этот отвратительный эпизод? — спросил мой противник, когда хозяин дома завершил свой рассказ.

— Еще один момент, мастер Хоббей, — вновь заговорил я. — Вы продавали деревья, вырубленные на землях Хью, принадлежащих ему по праву наследования?

Наш собеседник опять развел руками:

— Я оказался бы плохим попечителем его интересов, если бы поступил иначе. Благодаря необходимости в строевом лесе для кораблей и потребности в древесном угле у железоделов Сассекса цены на древесину никогда еще не поднимались так высоко.

«И снова сассекские плавильни», — подумал я.

— Я распорядился о том, чтобы вырубили часть моего собственного леса. Других доходов у меня здесь практически нет. Рента, получаемая от местных арендаторов, приносит мне менее семидесяти фунтов в год, да и эти деньги постоянно обесцениваются. Вы же видели мои конторские книги.

— Действительно. И мне хотелось бы проехать по принадлежащим Хью землям еще до нашей встречи с сэром Квинтином Приддисом, каковая запланирована на пятницу.

— Как пожелаете, сэр. Но лесные угодья очень велики, размеры их составляют несколько квадратных миль. Кроме того, там работают люди. Сейчас они валят деревья на опушках, но в самую чащу, в недра старого, дикого леса, проникнуть сложно.

Дирик рассмеялся:

— Смотрите не заблудитесь там, брат Шардлейк, или миссис Кафхилл придется искать нового адвоката!

— Не беспокойтесь, не заблужусь. — Голос мой оставался столь же мягким и плавным, как у Хоббея. — А теперь, благодарю вас, сэр. Полагаю, пока это все.

Винсент встрепенулся:

— Как это — пока? Вам не разрешено снимать показания многократно!

— Я побеспокою мастера Хоббея только в том случае, если возникнут некие новые обстоятельства, — улыбнулся я ему. — А теперь, если позволите, я переговорю с управляющим Фальстоу.

— Да, пожалуйста. Он сейчас на псарне, следит за кормлением охотничьих собак.

Мастер Николас посмотрел на часы, в которых еще текла струйка песка.

— Тогда пойду и прямо сейчас разыщу его, — сказал я. — Заодно и подышу свежим воздухом. Барак, проводи меня. А завтра мне бы хотелось выехать на осмотр лесных угодий, принадлежащих Хью.

Мы вышли в свежее утро. На лужайке топтался павлин, его яркие перья блестели на солнце. Когда мы приблизились, птица испустила скорбный крик и отошла подальше. Ориентируясь по собачьему лаю, мы направились к бывшим монастырским службам, и я вновь отметил, что разбросанные по лужайке деревья представляли собой множество удобных укрытий.