Роберт Маккаммон - Зов ночной птицы

Мэтью огромным усилием воли заставил себя продолжить чтение.

— По обвинению в убийстве Дэниела Ховарта я признаю вышеназванную подсудимую виновной со следующей оговоркой…

При слове «виновной» Рейчел на сей раз тихо вскрикнула и еще ниже опустила голову.

— Подсудимая не совершала это убийство непосредственно, но спровоцировала его своими словами, делами или иным способом.

— Превосходно! Превосходно!

Бидвелл на радостях даже захлопал в ладоши. Мэтью свирепо взглянул на его расплывшуюся в ухмылке физиономию.

— Вы не могли бы вести себя сдержаннее? Это вам не пятипенсовое лицедейство, где реплики идиотов с галерки вполне допустимы!

Ухмылка Бидвелла стала только шире.

— Обо мне можешь говорить, что вздумается! Только продолжай читать этот благостный приговор!

Рутинная процедура, — каковую он по поручению судьи выполнял много раз перед обычными, а порой и довольно необычными преступниками, — обернулась для Мэтью испытанием выдержки. Надо было продолжать.

— По обвинению в ведьмовстве, — читал он, обращаясь к Рейчел, — я признаю вышеназванную подсудимую…

На этом месте у него сдавило горло, однако страшное слово все-таки прозвучало.

— …Виновной.

— Ах, какое облегчение! — чуть ли не во весь голос вскричал Бидвелл.

Рейчел не издала ни звука, но поднесла дрожащую руку к своему прикрытому капюшоном лицу, как будто слово — произнесение которого она предвидела — причинило ей физическую боль.

— Властью, данной мне, как мировому судье Колонии, настоящим приговариваю вышеназванную подсудимую Рейчел Ховарт к сожжению на костре, как того требует Королевский закон. Приговор подлежит исполнению в понедельник, двадцать второго мая одна тысяча шестьсот девяносто девятого года от Рождества Христова.

Когда с ненавистным заданием было покончено, рука с документом повисла вдоль тела Мэтью.

— Твои часы сочтены! — возгласил стоявший позади него Бидвелл. — Твой повелитель зря старался, сжигая нашу школу прошлой ночью. Мы отстроим ее заново!

— Думаю, вам следует уйти, — сказал ему Мэтью, хотя повысить голос не смог, просто обессилев.

— Ты получишь по заслугам, при этом зная, что все твои попытки уничтожить мой город пошли прахом! — ликовал Бидвелл. — И когда ты сгинешь, Фаунт-Ройал возродится к славе и процветанию!

Рейчел не ответила на эти выпады, если вообще расслышала их после того, как узнала свою участь.

А Бидвелл все не унимался.

— Нынче воистину день, благословенный Господом! — В порыве чувств он хлопнул ладонью по спине Мэтью. — Вы с мировым судьей отлично поработали! И приговор в самый раз! А теперь… я должен заняться приготовлениями! Надо свалить дерево и обтесать столб, который, клянусь кровью Христовой, будет самым лучшим столбом из всех, к каким привязывали на кострах окаянных ведьм! — Он сквозь решетку посмотрел на Рейчел. — С этого дня и до понедельника твой хозяин может натравливать на нас любых тварей из своей адской своры, но мы все это вытерпим! Можешь в этом не сомневаться, ведьма! Так и передай своему чернохерому дружку, что Роберт Бидвелл ни разу в жизни не потерпел неудачу, и Фаунт-Ройал не станет исключением! Ты меня слышишь? — Теперь он обращался уже не к Рейчел, а обводил взглядом тюремное помещение, ибо сей громогласный вызов, по-видимому, был предназначен непосредственно для ушей Дьявола. — Мы здесь будем жить и благоденствовать, какие бы напасти ты на нас ни насылал!

Покуражившись вволю, Бидвелл направил стопы к выходу, но остановился, обнаружив, что Мэтью не следует за ним.

— Идем же! Я хочу, чтобы ты зачитал этот приговор перед людьми на улицах!

— Я подчиняюсь распоряжениям судьи, сэр. Если он захочет, чтобы я огласил этот приговор публично, я так и сделаю, но только по его приказу.

— У меня нет ни времени, ни желания с тобой препираться! — Губы Бидвелла скривились в гадкой ухмылочке. — Ага… я понимаю, что тебя тут держит! Собрался ее утешить! Если бы Вудворд увидел эту милую сценку, он стал бы еще на пару шагов ближе к могиле!

Первым побуждением Мэтью было кинуться на Бидвелла и врезать ему по физиономии с такой силой, чтобы мозги брызнули из ушей. Но неизбежная в таком случае дуэль не сулила ничего хорошего, разве что работенку для могильщика, который наверняка переврет написание его имени на могильном камне. Посему Мэтью обуздал свой порыв, ограничившись гневно-пронзительным взглядом.

Бидвелл расхохотался, что подействовало на Мэтью как раздувальные мехи на пламя в горне.

— Нежная и трогательная минута общения ведьмы с ее последней добычей! Право слово, уж лучше бы ты соблазнился прелестями миссис Неттлз! Ну да и ладно, дело твое!

Следующую колкость он предназначил для Рейчел.

— Демоны, старики, наивные юнцы — ты никем не брезгуешь для своих утех! Что ж, потешься напоследок, ибо в понедельник ты за все расплатишься сполна!

Он развернулся и отбыл с надменностью распустившего хвост павлина, каковому сравнению поспособствовал и его нарядный костюм.

После его ухода Мэтью вдруг понял, что не сможет выразить свою скорбь словами — для этого ему не хватило бы никаких слов. Он молча свернул документ, который еще надлежало зарегистрировать в судебном архиве Чарльз-Тауна.

Рейчел заговорила, не открывая лица:

— Вы сделали все, что могли. За это я вам благодарна.

Ее голос, пусть слабый и блеклый, все же был исполнен достоинства.

— Послушайте! — Мэтью шагнул вперед и взялся рукой за один из прутьев решетки. — До понедельника еще есть время для…

— Слишком мало времени, — прервала она.

— Сколько бы ни было. Судья вынес приговор, однако я не собираюсь прекращать расследование.

— Это ничего не изменит. — Она встала со скамьи и откинула капюшон. — Все кончено, признаёте вы это или нет.

— Я этого не признаю! — воскликнул Мэтью. — Никогда!

В следующий миг он замолк, устыдившись такой потери самоконтроля, после чего опустил глаза к грязному полу и попытался найти что-то более похожее на вразумительный ответ:

— Признав такой исход… я тем самым с ним соглашусь, а это исключено. Я никогда, пока жив, не соглашусь с этой… несправедливой казнью невинной жертвы.

— Мэтью… — тихо произнесла она, и несколько мгновений они смотрели друг другу в лицо. Рейчел сделала пару шагов к нему, но остановилась, не доходя до решетки. — Возвращайтесь к своей прежней жизни, — сказала она.

У него не нашлось ответа.

— Я уже мертва, — сказала Рейчел. — Мертва. Когда меня будут сжигать в понедельник, мое тело достанется огню… но та женщина, какой я была до убийства Дэниела, уже давно исчезла. Я перестала существовать с той поры, как очутилась в тюрьме. Одно время у меня еще сохранялась надежда, но сейчас я даже не могу вспомнить это ощущение.