Дональд Уэстлейк - Воровская дюжина. Сборник рассказов

Это была невероятно красивая сцена: оружие в воздухе. Внезапно между двух остановившихся машин появился полицейский в форме и вытянул вперед свою левую руку. Автомат опустился вниз, словно ученый попугай. Полицейский ухмыльнулся, глядя на пулемет. Он был явно доволен собой.

Место происшествия быстро заполнили копы, словно в кошмарном сне, который на протяжении многих лет по ночам преследовал Дортмундера. Вот только ни один из офицеров не спустился с воздуха на землю. Полицейские окружили бывшего таксиста, перенаправили движение на дороге, затем отогнали мусоровоз — на зеленом кузове которого теперь виднелась интересная желтая полоска — чтобы можно было освободить правую дверь такси и освободить пассажира.

И тот знал, что должен изобразить человека, который рад своему освобождению. «Ведь это нормально, что я трясусь», — уверил он сам себя и вышел из кабины, дрожа словно блендер.

— С-спасибо, — сказал он, чего никогда не делал в своих ночных кошмарах. — Большое с-спасибо.

— Парень, да ты настоящий счастливчик, — поздравил его один из полицейских. — Мы поймали одного из самых главных террористов всех времен. Мир разыскивал этого негодяя уже много лет.

— Повезло? Что сегодня мне попалось его такси? — произнес Дортмундер.

— Где ты встретил его? — спросил коп.

— В Бруклине.

— И ты завел его в Манхэттен? Вот здорово! В Бруклине мы бы его никогда не поймали!

Все копы были довольны удачной доставкой этого важного террориста прямо в руки правосудия. Они поздравляли Дортмундера, улыбались ему, хлопали по плечу и вообще вели себя очень странно для полицейских. Все это дезориентировало.

— Куда ты направлялся? — спросил один из офицеров.

— Вест 78-я Стрит.

Переговорив между собой, они решили:

— Мы подбросим тебя.

— В полицейской машине? Нет, нет, спасибо, — сказал Дортмундер.

— Ну, хоть как-то мы должны отблагодарить тебя, — возразили они.

Они настаивали, а когда копы хотят чего-то — лучше уступить им.

— ОК, спасибо, — наконец согласился Дортмундер.

— Сюда, — направил его коп.

Мужчины прошли по дороге, где уже толпились зеваки. И полицейский позади пострадавшего вдруг закричал:

— Эй!

— Ну, что еще, — повернулся Дортмундер, ожидая худшего.

К нему подошел сотрудник полиции с пакетом в руке:

— Ты оставил его в салоне.

— О, — вырвалось у бывшего пассажира и он начал сильно моргать глазами. — Это мой обед, — сказал он. Как я мог забыть его?

— Я так и подумал, — ответил полицейский и передал ему утерянный пакет.

Дортмундер решил, что хватит разговоров и ему лучше помалкивать. Он кивнул в знак благодарности, развернулся и последовал за копами, которые вызвались отвезти его.

Они сдержали свое обещание. К счастью, весь разговор свелся к террористу Кибаму — он указал свое настоящее имя на бедже, только задом наперед- а не к личности Джона Дортмундера.

Полицейские вскоре свернули с Бродвея на 78-стрит. Стун жил в многоквартирном доме в середине квартала, поэтому Дортмундер попросил копов:

— Выпустите меня где-нибудь здесь.

— Без проблем, — согласился водитель.

И как только машина замедлила ход, Дортмундер выглянул через окно и увидел… Стуна, а тот заметил Дортмундера на заднем сиденье полицейского авто.

Стун побежал. А что вы бы сделали на его месте?

Чувствуя, что это бесполезно, Дортмундер все же решил попробовать:

— Вот здесь можно, отлично, вот там поблизости, будет хорошо.

Водитель ехал все медленнее и медленнее, стараясь найти место между припаркованными авто, чтобы пассажир смог максимально удобно выбраться на тротуар.

В конце концов, он остановился. Не забывая о своем бутерброде, зная, что это бесполезно, что он не силах остановиться, Дортмундер сказал:

— Спасибо вам, вы сегодня проделали замечательную работу, вы, ребята были…

Он вышел наружу и закрыл дверь.

Он не мог бежать. Никогда не бегите от полицейских, это еще хуже, чем убегать от собаки. Он должен просто повернуться, полный достоинства, на носочках, не показывая спешки, отчаяния или тревоги. Полицейская машина, урча мотором, поехала дальше по 78-ой стрит.

Бродвей. Дортмундер повернул за угол и посмотрел по сторонам: Стуна не было видно. Конечно, нет. Стун возможно не появиться здесь в ближайшую неделю. И в следующий раз, когда он заприметит Дортмундера, то независимо от обстоятельств, пуститься в бега. Такой вот принцип.

Дортмундер вздохнул. Выхода не оставалось. Он должен встретиться с Арни Олбрайтом.

Арни Олбрайт жил в одиннадцати кварталах отсюда, на 89-ой между Бродвеем и Уэст-Эндом. На сегодня с транспортом покончено. Нервы у Дортмундера не были железными. Прижав к себе пакет с обедом, он пошел подальше от Бродвея. Когда он стоял на светофоре, чтобы перейти 79-ю улицу, какой-то парень похлопал его по плечу и спросил:

— Извините. Это случайно не ваш кошелек?

Вот как это происходит. У мошенника есть два идентичных портмоне. В первом имеется приятная стопка денег, ID с именем и номером телефона. Жулик подходит к прохожему и объясняет, что только что нашел этот бумажник на тротуаре. Вдвоем они осматривают находку. Находят рабочий таксофон — что является не всегда легкой частью аферы — и звонят владельцу портмоне. Якобы «владелец» очень рад, что его бумажник найден и просит их вернуть находку за щедрое вознаграждение (обычно $100 до $500). После чего мошенник заявляет, что он опаздывает на важную встречу и просит выдать прохожего часть причитающегося ему вознаграждения сейчас ($50 до $250), которое тот позже получить от хозяина кошелька. Мошенник подменивает кошельки, себе забирает с деньгами, а другому отдает бумажник, наполненный резаной газетой.

— Извините. Это ваш кошелек?

Дортмундер взглянул на бумажник.

— Да, — сказал он и вырвал его из рук мошенника, засунул в свой карман и пересек 79-ю улицу.

— Стой! Стой! Эй!

Вскоре жулик догнал его и фактически тащил Дортмундера за рукав.

— Эй, ты! — сказал он.

Дортмундер повернулся к нему:

— Это мой кошелек, — ответил он. — У тебя проблемы? Хочешь позвонить копам? Или ты хочешь, чтобы я вызвал полицейских?

Мошенник сильно побледнел, он выглядел теперь ужасно плохо. Глаза его выкатились из орбит, как у собаки породы бигля. Казалось он готов заплакать. Дортмундер, у которого и так хватало собственных проблем, развернулся и пошел на север к 89-ой улице, к дому Арни Олбрайта, откуда он позвонил из вестибюля.

— Что еще, — прорычал домофон.

Дортмундер наклонился. Он ненавидел произносить свое имя вслух:

— Дортмундер, — сказал он.

— Кто?

— Заканчивай, Арни, ты знаешь, кто.

— А-а, — заорал домофон, — Дортмундер! Почему ты так сразу и не сказал?