Мария Толмачёва - Вирус

– Да ты только посмотри на себя! Вспомни, болван, когда ты в последний раз улыбался! –ликовал внутренний голос. Дима остановился и закрыл глаза. Он представлял, что девушка стоит рядом. Не касается его даже рукой. Её запах скользит по воздуху, наполняет его лёгкие. Мятный, с небольшой примесью сигаретного дыма, одновременно и сладкий, и горький.

– Идиот, – сказал он вслух и стремительно зашагал в сторону, где, казалось, ели росли не так густо.

Час, два, три – сколько прошло с момента последней остановки? Сколько он уже бродит по лесу? За острыми верхушками елей не разглядеть солнце, даже небо было видно едва. Свои часы он оставил в машине вместе с Лилией.

Диму всё ещё ела совесть, когда начал петь желудок, извещая парня о том, что ему для жизни иногда необходимо забрасывать что-то в топку. Кроме чипсов в рюкзаке не было ни чего обнаружено, что его нимало не расстроило.

Соль на языке напоминала вкус того, что всё ещё сочилось из ступни. Голова немного кружилась: то ли от усталости, то ли от того, что крови натекло немало, то ли от того, что организм получил долгожданную пищу и теперь не мог нарадоваться, вырабатывая гормоны счастья.

Тонкие поломанные куски жареного картофеля, напичканного хорошей порцией специй, вынимались из пачки и залетали в рот, хрустели на зубах. Пачка шуршала в руке. Голодному жующему парню леса не было слышно. Вдруг кто-то схватил его за плечо:

– Погоди же!

Дима обернулся и перестал жевать. Кусочки чипсов, еще не проглоченные, начали размягчаться на языке, прилипать к нёбу.

Напротив него стоял невысокий пухлый, очень симпатичный парень с огромным рюкзаком за спиной. По возрасту – что-то около Димы. Светловолосый смотрел на путника смеющимися серыми глазами:

– Я уже давно бегу за тобой, ты не слышал?

– Когда будешь бегать за следующей жертвой, советую не произносить эту фразу.

Парень рассмеялся, едва Дима договорил:

– С чувством юмора, – теперь он полностью закинул руку раненному на плечо, – это хорошо! В такой обстановке это только в плюс! Ты тоже идёшь до Поселения?

– Ты очень много трындишь, – Дима сбросил руку приставучего молодого человека, – это «во-первых». Во-вторых, если ты надеешься, что мы сейчас пойдём куда-то вместе, то ты очень сильно заблуждаешься. А в-третьих,..

– Давай на чистоту! – перебил его блондин, улыбаясь во все зубы, – Заблудился тут ты. А у меня есть карта, компас и немного заряда на телефоне, если быть откровенным. По моим расчетам, хватит ещё на несколько часов работы GPS. Но расходовать нужно разумно. Ты тратишь наше общее время. Предлагаю идти вместе, – он посмотрел, как собеседник скривил лицо, – я взамен предоставляю карту местности и довожу тебя до твой точки назначения.

Дима запрокинул голову назад, закрыл глаза, прислонился к дереву:

– Если появился шанс – хватай! – крикнул разум, – Вряд ли такой мальчик будет нам угрозой. Пусть даже и незнакомый. Тем более, ты ранен. А он и поможет, и посочувствует. Такие всегда сочувствуют…

– По рукам, – сказал Дима и протянул руку незнакомцу. Тот пожал её, снова оголив зубы:

– Что у тебя с ногой? – сочувствие и внимание не заставили себя ждать.

– Проткнул обломком арматуры, торчащим из-под земли, – Дима поднял ногу, согнул в колене и попытался размотать повязку, но болтливый его остановил:

– Стоп. У меня есть аптечка. Давай сядем и забинтуем по-нормальному.

Дима кивнул.

– Меня Миша зовут.

– А я Дмитрий.

Они сели на поваленный ствол дерева. Миша ловко обращался с ногой, аккуратничал, в хорошем смысле. Дима даже поблагодарил его, когда тот закончил.

– Так куда ты идёшь? – Миша собрал всё, что осталось от аптечки в металлический ящичек, спешно запихнул его в рюкзак и протянул новому знакомому прозрачную бутылку.

– Водка? – спросил Дима.

– Нет. Вода, – рассмеялся парень.

– Шутник хренов, – Дима открутил крышку, обхватил горлышко бутылки, громко глотнул обжигающую горло жидкость и поплёлся в том же направлении, что и раньше, – Мне нужно выйти к шоссе.

– Тебе повезло, что оно тут одно, – Миша посмотрел на карту, – туда, – он тыкнул пальцем в том же направлении, куда и шел Дима, – А ты разбираешься, парень! – он поспешил за хромающим.

Спустя час неуёмной болтовни Миши, их глазам открылась картина, которую я описала вам чуть раньше. Лили посреди дороги. Только теперь машина не горела, а дымила. Зато Лили не дымила. Сигареты в пачке оказались не в бесконечном количестве. Хоть и пахло от неё сейчас так, словно она жарила шашлыки несколько дней подряд, лицо было кое-где испачкано чёрным, окутанная в серые клубы, она была невероятно красива. Короткие волосы растрепались, одежда измялась, впитала вонь костра. Дима подбежал к ней так быстро, как мог. Он радовался. То ли тому, что Миша заткнулся, то ли тому, что Лили жива, то ли тому, что он выбрался из леса, то ли всему вместе.

– Ты в порядке? Что случилось? Где Илья? – он сел рядом и обнял девушку. Миша ошарашенный стоял, разглядывая тлевшую машину.

Лили отмерла, обняла парня в ответ и разревелась. Слёзы текли по грязной щеке и впитывались в рукав футболки Димы. Тот гладил её по спине, удивляясь тому, что подруга умеет плакать. Вдруг она его оттолкнула и вскочила на ноги:

– Что произошло?! – крик, – Что произошло?! Ты меня спрашиваешь! Ну нет! Это я тебя спрашиваю: «Какого хрена это было!» Что за Илья, почему он искал тебя? Почему ты сбежал? – на последнем слове она посмотрела на его ногу, – И что с твоей грёбаной ногой? – из-за машины вышел Миша, – Отлично! Кого ты с собой привёл? Нового маньяка? Того мне было достаточно! – она развернулась лицом к нескончаемой дороге и теперь кричала в другую сторону, медленно, немного сутуло, шагая вдаль, – С меня хватит!

Сказать, что Миша был удивлён этой сцене – ничего не сказать. Он снова застыл.

– У самого болтливого человека в мире не нашлось слов, – подумал Дима, глядя на него, вскочил и доковылял до уходящей Лили:

– Стой, – он схватил её за запястье, – я тебе всё расскажу. Не уходи, – он улыбнулся, умоляюще глядя на девушку, – пожалуйста.

Теперь они трое тяжело дышали. Двое – от влюбленности, один – от впечатления.

– Ты нужна мне, Лили, – Дима немного наклонился к лицу Лили, посмотрел в её тёмные глаза, поправил, еле касаясь пальцами нежной кожи, прядь волос, прилипшую к её губам, и не спеша, немного неуверенно поцеловал её. Когда он снова закрыл глаза, веки Лили ещё были закрыты. Она улыбалась:

– Сразу так нельзя было, – она хотела как-нибудь его обозвать, в привычной манере, но притупила это желание и вместо этого подарила ответный поцелуй.

У Миши отвисла челюсть. Правая рука приложилась к сердцу, в глазах – радость и умиление: